Археология по следам легенд и мифов

Малиничев Герман

Когда сооружение храма с двумя рядами высоких колонн было, наконец, закончено, его признали чудом Ойкумены — всего древнего мира Средиземноморья. Восхищались все, кто посещал Эфес. Но в летнюю ночь 356 года до н.э. безумный грек Герострат, пожелавший прославиться, поджег факелом внутреннее убранство святилища. Пожар уничтожил деревянные конструкции, рухнула крыша, потрескались колонны…

Уже на следующий день горожане принялись собирать деньги и драгоценности на восстановление святилища. Было решено отстроить его так, чтобы он получился прекраснее прежнего. В 333 году до н.э. свой денежный вклад пожелал внести Александр Македонский. Он находился в Эфесе по пути в глубины Азии.

Артемисион был восстановлен архитектором Хейрократом из Александрии. Святилище стало выше и богаче оформленным. Теперь у него крыша была из мрамора. В украшении внутренних помещений участвовали лучшие афинские мастера, создавшие барельефы в рост человека, на которых были изображены боги и герои мифов.

Достопримечательностью Артемисиона считался обширный зал, где установлена гигантская статуя богини. Она была высотой в 15 метров! А воплотились в ней новые представления греков о богине природы и плодородия, заимствованные в Малой Азии. Артемида представляла многогрудую женщину в восточной короне. Всю поверхность покрывали пластины из золота, серебра, слоновой кости. На шее висели гроздья драгоценных камней. Конечно, такая статуя не сохранилась, судьба ее неизвестна. Ее внешний вид восстановили по изображениям на древних монетах. Поэтому ее подлинный облик остался загадкой.

^{Карта местности с указанием месторасположения Китежа (по В. Ратову) и места битвы на реке Сить в 1238 году}

Античный историк Амнемий после восстановления храма назвал его «самым большим, изысканным и величественным святилищем не только Эллады, но и во всем мире». Римский писатель и натуралист Плиний Старший, посещавший Эфес неоднократно, засвидетельствовал, что «увидел поистине удивительный памятник высокой греческой культуры». А чуть раньше, во II веке до н.э., греческий поэт Антипатр Сидонский написал классическим гекзаметром стихи, в которых назвал Артемисион не четвертым, а первым из семи чудес света, ибо его план родился на Олимпе и его принесла в Эфес сама Артемида…

* * *

Джон Вуд все это прочитал, запомнил, кое во что поверил. Но общий скепсис не прошел. Где следы храма? Он хорошо был виден с моря, а сейчас там даже руин нет. Может, до пожара он существовал, но навряд ли греки его стали восстанавливать. Остались лишь хорошо сложенные сказки, чтобы утешить самолюбие.

Английского археолога смущала одна деталь в описаниях храма. Древние источники утверждали, что он был не только святилищем, но и городским банком. Деньги доверялись главному жрецу Он же отвечал за сохранность золотого запаса города. Так как ограбление храма считалось тогда ужасающим святотатством, то горожане отдавали жрецам на хранение и свои драгоценности, как в ломбард.

Храм служил еще и городским архивом, а между его колонн выставлялись мраморные доски с декретами местной власти, списками почетных граждан и знатных гостей. Такие доски со списками приезжих иностранцев найдены в древнегреческих колониях на берегах Черного моря, например в Керчи и Севастополе.

Артемисион был еще и библиотекой, где хранились исторические хроники, оды поэтов, философские трактаты, трагедии великих греческих драматургов. Александр Македонский, заглянувший в Эфес, так восхитился собранием рукописей, что затем, когда строил Александрию в дельте Нила, собственноручно начертал на плане города место, где должна была быть библиотека. Вот так в Эфесе зародилась идея собрания древних рукописей, ставшего знаменитым.

Римские хронисты II века до н.э. записали, что храм Артемиды Эфесской был крупнейшим художественным музеем Эллады, где собирались картины, скульптуры, барельефы. Они выставлялись не только между двойным рядом колонн, но и в специальной крытой галерее. Римляне, подчинившие своей власти все греческие полисы в Малой Азии, не только сохранили Артемисион, но и выделили средства на его благоустройство и усиление его охраны.

Казалось бы, все в старых источниках изложено стройно и подробно. Но у Д. Вуда складывалось невольное сомнение: «Может быть, Артемисион не восстанавливался, а вместо него возвели большое здание, пригодное для хранения архивов, денег и картин. Но где оно, это здание?» Следов его тоже не было замечено. Экспедиция стала постепенно складывать вещи для дальней дороги в Лондон. Но тут вмешался в дело Его Величество Случай. Джон Вуд обрел привычку размышлять о своих неудачах и предположениях в лучшей кофейне города. Там он проводил много часов в полном молчании, запивая крепкий душистый напиток холодной водой. Он все больше убеждался в мысли, что Артемисион не восстанавливался как храм. Все его описания — легенды. И семь золотых коров богача Креза, и статуя Артемиды в 15 метров — все это малоазиатские мифы и сказки.

Однажды, мысленно подводя итоги семилетних поисков руин, Д. Вуд случайно разговорился в кофейне со старым турком в европейском костюме, бывшим чиновником по делам строительства в Эфесе. Дело его заключалось в учете античного мрамора, вделанного в мечети и лачуги местных сынов Ислама. Древние камни стали ходким товаром, власти города продавали их иностранцам. Особенно ценились капители колонн, барельефы, фрагменты скульптур, стелы с надписями на древнегреческом языке.

Турок спокойно поведал англичанину, что в Эфесе издревле существовало поверье, будто однажды посланник самого Аллаха явился к местным служителям культа и через них приказал горожанам за три дня разобрать храм языческой богини на камни для своих построек и минаретов. Сколько успеют взять, то и ладно. А к концу третьего дня Аллах погрузит остатки храма в болото, чтобы он не докучал детям ислама своими размерами и белизной мрамора…

Англичанин встрепенулся:

— Сколько правды в этой легенде?

— Правда в том, что храм местные жители разрушали не три дня, а триста лет. Правда и в том, что фундамент языческого святилища погрузился в болото. Сперва сверху был один пол с мозаиками, затем и он ушел под грязную воду…

Джон Вуд после такого рассказа как бы в один миг отряхнул с себя пессимизм и отчаяние. Он быстро нашел болото, откачал огромное количество воды и принялся за раскопки. Они продлились еще семь лет.

Прежде всего английская экспедиция убедилась, что храм Артемиды начал погружаться в топь еще до прихода в Эфес воинственных османов.

Римские завоеватели города, хотя и переименовали Артемиду в Диану, в течение почти четырех веков заботились о площадке храма, защищая ее от весенних разливов реки Каистр. У реки в этом месте была излучина, и римляне регулярно укрепляли дамбу. Такое предохранение велось с чисто римским размахом и основательностью. Очевидно, тысячи рабов сгонялись на принудительные работы по перетаскиванию тяжелых камней и песка…

В середине III века н.э. Римская империя утратила свой контроль над Малой Азией. В 263 году на Эфес нахлынули орды готов и разорили город до основания. Храм Артемиды был поврежден и разграблен. Не менее варварски с ним поступили византийцы, использовав языческий мрамор для своих базилик. В 1426 году Эфес захватили турки-османы. Оставшийся мрамор святилища они принялись пережигать на известь, что они делали практически во всех античных городах. Но главная беда заключалась в другом — за годы набегов и запустения все заботы о дамбе на реке Каистр прекратились, и грязные наносы стали скрывать фундамент и остатки колонн. Храм, простоявший более тысячи лет, в середине XV века окончательно ушел под землю…