Архимаг. Пробуждение. Трилогия
Шрифт:
– Все, я пошла спать!
– громко заявила Ванесса, окончательно поняв, что ее не собираются посвящать в идею, явившуюся к Витаалю.
– А вы как хотите!
– В общем, так и сделаем, - быстро закруглил обсуждение Креол, выключая зеркало.
– Пожалуй, ты прав, лишним это не будет.
Витааль согласно кивнул. Он тоже считал, что лишним это всяко не будет.
Теплым осенним утром коцебу приземлился на вершине небольшого плато. Вообще-то, времена года в этих местах были чисто условным понятием - рукой подать до экватора. Сезонов только два - сухой и дождливый. Точнее, только сухой - Мертвые Пески, покрывающие запад Закатона, практически
Отсюда открывалась великолепная панорама. Далеко на востоке виднелось начало Тлоаля - одного из его притоков. Впрочем, наполовину пересохшего. Там же начиналась граница Кай-Хемеала. Нынешняя граница - когда-то она простиралась намного дальше во все стороны. Увы, распространять свою власть на бесплодную пустыню нынешний султан не считал нужным. Мороки много, пользы мало.
А внизу открывалась огромная и совершенно сухая впадина. Когда-то это место было озером. Большим горным озером. Его питал Маст-Арако, горная река, обрушивающаяся водопадом, а оно, в свою очередь, питало приток Тлоаля, поивший Кай-Хемеал. Сейчас Маст-Арако благополучно повернул дугой и изливал свои воды в Безлюдный океан, которому эта вода была нужна, как Мертвым Пескам песок. В результате сначала высохло озеро, а потом начала пересыхать и река. Весь Тлоаль, само собой, не пересохнет никогда - такой пустяк не мог отразиться на колоссальной реке, занимающей половину материка. Но вот его приток…
– Это сделал Султан Земли, - указал на каменные нагромождения Витааль.
– Он трудился почти два года, но в результате все-таки повернул реку на запад. И погубил целую страну…
– Они же вроде пока живы?
– не понял Логмир.
– Да я там был в том году, ничего, живут пока, не помирают…
– Это агония. Эйст, лишенный пищи, тоже умирает не сразу, а только через три месяца. А государства дольше живут и дольше умирают.
Ему никто не отвечал. Все молча завидовали эйстам, способным три месяца обходиться без еды.
– Видишь, ученица, что я тогда имел в виду?
– наконец нарушил молчание Креол.
– Зверобог берет и разрушает источник воды, обрекая целую страну на медленное угасание. Зачем? А просто потому, что надо! А я сейчас возьму, и верну этот источник обратно, и всем снова будет хорошо. А заодно прибавлю себе еще капельку могущества. Мне не хватает уже совсем чуть-чуть…
– До чего?
– До последнего рывка. Сделаю это, а потом переплавлю жезл. Давно уже пора…
– Это очень благородный поступок, святой Креол, - согласился лод Гвэйдеон, глядя на горизонт в ванессин бинокль.
– Да, благородный, - насмешливо кивнул маг. Судя по холодным глазам, на благородство он плевал с высокой башни. Лишь бы польза была.
– А еще выгодный. Знаешь, как трудно магу моего уровня найти такую вот глобальную проблему? Чтоб решение было максимально сложным и однозначно принесло всем пользу, и никому - вреда?
– А чего?
– удивился Логмир.
– Командир, да ты возьми, да просто разбросай над городом сто сорок три сундука серебра! И все счастливы!
– Ага, размечтался!
– фыркнула Ванесса.
– Сначала поубиваешь кучу народа своим серебром, а потом еще и валютный курс обрушишь! Безумно все будут благодарны! У нас вот деньги делают из бумаги…
– Из бумаги?!
– не поверил Двурукий.
– Подруга, да у нас полно бумаги! Давай понаделаем огромную груду! А у вас все на серебро обменяем!
– Оригинальное решение!
– пару раз похлопала ему Вон.
– В Германии после войны тоже так решили. И допечатались - за хотдог по миллиарду платить стали! И в России
– Вы закончили?
– хмуро посмотрел на них Креол.
– Тогда молчим и смотрим.
Маг начертил на голом камне сложную фигуру, водрузил в ее центре жаровню и торжественно воскурил довольно вонючее благовоние. Слева от нее он положил лоскут красной ткани, а справа - белой. Затем он достал гитарную струну, завязал ее сложнейшим узлом, и также бросил в огонь. Потом он щедро плеснул туда самого обыкновенного пива и бросил баранью лопатку. В конце концов он широко расставил ноги, поднял жезл и произнес:
Собиратель Небес, насыпатель Земли, Учетчик морской воды, пахарь поля, Да будешь славен ты, Энлиль Колебатель! Вздымается ветер, несет бурю, Разрывается небо когтями твоими. Разум страны, как горшок, расколот. Поднимутся воды, и потоп выйдет. Как дикий бык, потоп бушует, Как ревущий осел, завывает ветер. Перевернется земля, Перевернется море, Перевернется небо, Бушует потоп, ураган и ливень, Все уничтожено, превращено в глину. Все Ануннаки поднимутся вместе, Грянет гнев великих богов, Будет потоп. Слава!Сначала ничего не произошло. Но потом там, вдалеке, послышался звук текущей воды. Он все приближался, приближался, приближался… и наконец по старому руслу хлынул могучий водопад. Горы словно сами собой шевелились, еле заметно сдвигались, освобождая место реке. Целый горный хребет по воле архимага заворочался в вековечном ложе. Половина материка пришла в движение, меняя очертания. Еле заметно, почти неощутимо, совсем бесшумно, но материковые плиты сдвинулись. Проигнорировать подобное было невозможно.
– Длань Энлиля - одно из девяти мощнейших заклинаний Шумера, - прокомментировал свои действия Креол.
– Вызывает направленные тектонические сдвиги.
– Чего?
– не понял Логмир.
– Колеблет землю! Перестраивает ее очертания! Если захочу, я все эти горы переставлю в другом порядке!
Остальные зачарованно глядели на серебристый поток, низвергающийся в высохшую впадину. Она на глазах заполнялась водой. Пройдет несколько недель, и здесь снова будет полноводное озеро, которое в свою очередь станет питать Тлоаль. Приток вновь нальется силой, и обнищавший Кай-Хемеал, стиснутый со всех сторон пустыней, начнет оживать.
– Родилось новое озеро, - тихо сказал Витааль.
– Никогда не думал, что увижу такое чудо - озеро, созданное человеком.Одним человеком…
– А название у него есть?
– спросил лод Гвэйдеон.
– Было… когда-то… Этого озера не существовало больше двух веков, его название давно забылось…
– Тогда мы можем назвать его сами?
– загорелись глаза Вон. Она давно мечтала украсить географическую карту собственным названием.
– Можно?
– Ну, полагаю, это должен сделать тот, кто его создал… - осторожно предположил Витааль. Ему тоже очень хотелось оставить след в мировой географии.