Архив комиссара Каина
Шрифт:
— Лишь бы впечатление было хорошим.
Она уложила волосы и стала подтягивать оружейный ремень.
Как и у меня, у нее на ремне висел цепной меч, но богато позолоченный и от кончика ножен до рукояти расписанный священными символами. Разница между ним и моей моделью — функциональной, потрепанной и побитой слишком частым, на мой вкус, употреблением — была разительна. Кобура, располагавшаяся на ее другом боку, была столь же безукоризненна. Лоснящаяся черная кожа скрывала болт-пистолет, также сверкавший полированными боками и изысканно выгравированными
— Несомненно, — заверил я.
Ее нервозность была хорошо понятна, потому как нас пригласили не куда-нибудь, а на дипломатический прием во дворце губернатора. По крайней мере, меня пригласили и, в интересах этикета, ожидали также полковника и подобающий эскорт. Такого рода званые вечера были Кастин в новинку, и она чувствовала себя не в своей тарелке.
Я же пребывал в своей стихии. Одной из приятных сторон жизни Героя Империума было то, что заправилы определенного социального круга мечтали заполучить меня к себе, позволив мне все эти годы наслаждаться гостеприимством, винными погребками и дочерьми богатых лентяев, а также свести близкое знакомство с тем миром, в котором они крутились. Главное, что надо было запомнить (и чем я поделился с Кастин), — их представление о том, каким должен быть солдат, имело мало общего с реальностью.
— Лучшее, что ты можешь сделать, — сказал я, — это сразу не позволить втянуть себя во всю эту протокольную чушь. Они и не ожидают, что мы в ней разберемся, так что просто пошли их в варп, и дело с концом.
Она не смогла удержаться от улыбки и устроилась поудобнее в кресле штабной машины, которую где-то раздобыл Юрген. Имея на вооружении мою комиссарскую власть, которая позволяла ему без препонов реквизировать практически все, что угодно, кроме разве что космических крейсеров, он со временем развил в себе нешуточный талант раздобывать все необходимое для моего удобства и комфорта. Я никогда не задавал лишних вопросов по поводу того, где он доставал все это, так как подозревал, что ответы могут сильно затруднить мою жизнь.
— Вам легко говорить, — сказала она, — вы герой. А я всего лишь…
— Один из самых молодых командиров полка во всей Гвардии, — закончил я. — И это положение, по моему мнению, вы занимаете целиком и полностью заслуженно. — Я улыбнулся. — А мое доверие не так-то просто заслужить.
Конечно же, именно это она хотела услышать. Я всегда хорошо умел управлять людьми. Это одна из причин, почему я так хорошо справляюсь со своей работой. Полковник стала выглядеть немного счастливее.
— Так что вы посоветуете? — спросила она.
Я пожал плечами:
— Они могут быть сколь угодно богаты и влиятельны, но они всего лишь гражданские. Как бы сильно они ни старались это скрыть, они будут благоговеть перед вами. Я всегда находил, что в таких ситуациях лучше быть простым, прямым воякой, не интересующимся политикой. Император указывает, мы идем…
— Через варп, пока живем, — закончила она с улыбкой строчку из старой песни. — Значит, мы не должны высказывать
— Именно так, — сказал я. — Если они захотят поговорить, расскажите им пару баек о своих предыдущих кампаниях.
В моем случае это, без сомнения, было верно. Я знал, что меня пригласили исключительно в качестве патриотической занавески, дабы произвести впечатление на тау тем препятствием, с которым им придется столкнуться, если они окажутся настолько глупы, чтобы затевать драку с нами. По мне, так пускай бы они водрузили свой флаг на губернаторском дворце в любое удобное для них время, но не мне решать.
— Спасибо, Кайафас. — Кастин положила подбородок на руку, глядя на мелькающие за окном огни.
В первый раз с тех пор, как я присоединился к этому полку, кто-то из них назвал меня по имени. Это было странное чувство, но удивительно приятное.
— Не за что… Регина, — сказал я, и она улыбнулась в ответ.
Я знаю, о чем вы подумали, но вы ошибаетесь; в конце концов, я стал считать ее своим другом и Броклау тоже, но дальше наши отношения не заходили, что-либо большее сделало бы наше положение шатким; иногда, оглядываясь назад, я думаю, что все-таки оно того стоило, но уж как есть, так и есть.
Дворец губернатора располагался в районе, который местные называли Старым Кварталом. Здесь мода на навеянную тау архитектуру, заразившая остальной город, не закрепилась, так что неясное беспокойство, одолевавшее меня с самого прибытия, стало понемногу отпускать. Виллы и усадьбы, проплывавшие за стеклами машины, приобрели знакомые кубические формы имперского стиля, и я ощутил прилив хорошего настроения, настолько сильный, что даже начал предвкушать удовольствие от предстоящего ужина.
Юрген провел машину между створками кованых ворот, украшенных имперским орлом, и заскрипел шинами по рыхлому гравию длинного, закругляющегося проезда, освещенного мерцающими факелами. За нами следовал грузовик с почетным эскортом, приводя дорожку в полную негодность своими мощными траками, в то время как солдаты наслаждались видами из открытого кузова, тыча пальцами и обсуждая достопримечательности. За мерцающим светом живого огня факелов можно было разглядеть ухоженный парковый газон с куртинами цветов и декоративными фонтанами — какая-то часть моего сознания автоматически оценивала, как их лучше всего использовать в качестве прикрытия.
По шумному вдоху Кастин я понял, что в ее боковом окне показался сам дворец, и через секунду поворот дороги открыл его и мне.
— Неплохая квартирка, — сказал я с напускной небрежностью.
Кастин взяла себя в руки и прекратила таращиться, будто деревенщина какая.
— Напоминает бордель, куда я захаживала в кадетские годы, — ответила она с явным намерением переплюнуть меня в показной искушенности.
Я ухмыльнулся:
— Так-то лучше. Помни, мы солдаты. Нас такие вещи не впечатляют.