Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— В мезозойскую эру, — признался я.
— Сандвич?
Мой желудок откликнулся на это предложение рокочущим звуком.
— Ну, если вы настаиваете…
— Сейчас что-нибудь соображу, — кивнул Фортхилл. — Прошу прощения. — Он подошел к Черити, взял ее за руку и, негромко сказав ей что-то, повел к двери. Теперь, когда о ее детях позаботились, казалось, она вот-вот развалится на части. Они вышли вдвоем, оставив меня в полумраке в обществе Мыша и полудюжины спящих детей.
Я думал. И еще думал. Я собрал все известные мне факты к вертел так и этак, пытаясь сложить из них хоть что-нибудь — что угодно, только бы положить конец этому безумию.
Фаги. Ответ крылся в фагах. Стоит мне понять, кто они такие, и я смогу вычислить, кто может их использовать и что мне делать, чтобы узнать о них побольше. Должно же у них иметься что-то общее; что-то, что связывало бы их воедино, какой-то факт, подсказка, с помощью которой я мог бы оценивать их мотивации и намерения.
Но что у них, черт подери, может быть общего, кроме того, что все они — монстры, питающиеся страхом? Они возникали в самых разных местах: в туалете, на кухне, на стоянке, в конференц-зале. Жертв своих они тоже выбирали произвольно. Все они являлись в виде персонажей ужастиков, но этот факт представлялся мне относительно второстепенным. Сколько я ни тужился, мне не удавалось больше найти ничего, что связывало бы их, что помогло бы мне опознать.
Раздосадованный, я встал, подошел к раскладушке, на которой лежал Дэниел, и включил зрение. Даже это потребовало от меня больших усилий и времени, чем обычно. Я напрягся и посмотрел на мальчика.
Я не ошибся. Он подвергся психической порке. Фаги терзали его разум и душу точно так же, как ранили его плоть. Эти раны виделись мне длинными, кровоточащими порезами. Вот бедняга! Эта гадость будет долго преследовать его. Я пожелал ему отдохнуть хоть немного, прежде чем он проснется от кошмаров.
Я довольно долго смотрел на Дэниела, чтобы его страдания как следует врезались мне в память. Я хотел до конца своих дней помнить, на что похожи последствия моих ошибок.
Услышав слева какой-то звук, я машинально повернул голову, обратив взгляд на источник — беспокойно ворочавшегося Нельсона.
Если маленький Дэниел страдал от жестокого избиения, душа Нельсона, похоже, оказалась в руках самого Ада. Вся верхняя часть тела исказилась под моим взглядом, покрывшись пузырями и кровоточащими язвами от жутких ожогов. Самые тяжелые повреждения начинались у основания шеи и сходили на нет у поясницы.
На обоих висках темнели крошечные, аккуратные отверстия, будто нанесенные лазерным скальпелем.
В точности такие, как у Рози.
В мозгу у меня зазмеились логические цепочки, от которых разом закружилась голова. Я выключил зрение и больно ударился задом об пол.
Я понял.
Я понял, почему мое заклятие послало фагов в дом Карпентеров.
Я понял, что общего имеют между собой фаги.
Я понял, кто их вызывал.
Это наполнило меня таким страхом, что я едва мог шевелиться. Я с трудом поднес руку ко рту, чтобы удержаться от беспомощных всхлипов.
Не сразу, но мне все же удалось заставить себя успокоиться. К этому времени вернулся Фортхилл с сандвичами. Он поставил себе раскладушку, лег и сразу же уснул.
Я съел сандвичи. Потом встал и отправился на поиски Черити.
Я нашел ее в зале, на верхнем ярусе балкона. Она смотрела на алтарь и не повернулась ко мне, когда я подошел и сел рядом с ней на скамью. С минуту я сидел молча.
— Черити, — прошептал я. — Мне нужно спросить у вас кое-что.
Она сидела в каменном молчании. Только подбородок ее чуть качнулся вниз-вверх.
— Как давно? — тихо сказал я.
— Как давно — что? — переспросила она.
Я сделал глубокий вдох.
— Много ли времени прошло с тех пор, как вы занимались магией?
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Выстрели я в нее — и то вряд ли добился бы большей реакции. Черити разом побледнела, как простыня. Она застыла, судорожно цепляясь за спинку соседней скамьи. Пальцы ее побелели, и дерево скрипнуло. Стиснув зубы, она низко опустила голову.
Я не давил на нее. Я ждал.
Она снова открыла глаза, и на этот раз все ее мысли и эмоции явственно отразились на лице. Паника. Отчаяние. Угрызения совести. Глаза ее метались из стороны в сторону — она перебирала возможности. Прикидывала, не стоит ли ей отрицать все. Или солгать мне. Или просто встать и уйти.
— Черити, — негромко произнес я. — Скажите мне правду.
Она задышала чуть чаще. Я видел, как ее охватывает отчаяние.
Я осторожно поднял руку и повернул ее лицом к себе.
— Вы нужны вашей дочери. Если мы не поможем ей, она погибнет.
Черити дернулась, как от удара, и отодвинулась от меня. Плечи ее вздрагивали от беззвучных всхлипов. Она изо всех сил старалась взять себя в руки, совладать с дыханием, с голосом.
— Жизнь тому назад, — прошептала она.
Я почувствовал, как напряжение немного отпустило меня. Ее реакция подтвердила, что я напал на верный след.
— Как вы узнали? — спросила она.
— Просто сложил воедино множество мелких кусочков, — ответил я. — Пожалуйста, Черити. Скажите мне.
Голос ее звучал хрипло, чуть сдавленно, словно она дышала какой-то гнилью.
— У меня были кое-какие способности. Они проявились в канун моего шестнадцатилетия. Вы-то знаете, как все неловко в этом возрасте.
— Угу, — кивнул я. — И как это восприняла ваша семья?
Губы ее дернулись.
— Мои родители были богаты. Респектабельны. Когда у них находилось время обратить на меня внимание, они ждали от меня той же нормальности. Респектабельности. Им было проще поверить в то, что я пристрастилась к наркотикам. Эмоционально неуравновешенна.