Архивы Дрездена. Сборник. Книги 1-15
Шрифт:
— Гарри? — шепнула Молли, дрожа так сильно, что это мешало ей говорить. — Гарри?
Я повернулся к Мерлину. Глаза его превратились в лед, лицо застыло как камень. По виду Моргана казалось, будто его вот-вот стошнит — но это не помешало ему медленно, как в дурном сне, двинуться к Молли с обнаженным мечом в руке.
— Гарри? — всхлипнула Молли.
Я дал слово Черити.
Я перехватил посох обеими руками и шагнул вперед, заслонив собой девушку от Моргана.
— Морган, — произнес я. — Клянусь небом, дружище. Не делай этого. Она же ребенок. Мы должны помогать ей.
Мои слова замедлили его, и на одно жуткое мгновение он застыл на месте. Он закрыл глаза и сглотнул, борясь с тошнотой.
Потом открыл глаза.
— Отойди, Дрезден, — прошептал он. — Прошу тебя.
Я продолжал в отчаянии оглядываться вокруг в поисках любого, кто мог бы прийти на помощь, остановить это безумие. Я ощутил внезапное давление между лопаткам и оглянулся.
Мой взгляд уперся в Привратника.
Я вихрем обернулся к Моргану и поднял обе руки вверх.
— Буква Закона! — крикнул я. — Буква Закона! Совет Старейшин не принял еще решения!
Морган застыл, склонив голову набок, и нахмурился. Потом опустил меч и оглянулся на Мерлина.
— Совет Старейшин объявил приговор, — огрызнулся Мерлин.
— Нет, — возразил я. — Совет Старейшин обязан выносить приговор открытым голосованием. — Я ткнул пальцем в сторону Привратника. — Он не проголосовал.
— Я распоряжаюсь шестью из семи голосов, — процедил Мерлин сквозь зубы. — Как бы ни проголосован уважаемый Привратник, результата это не изменит.
— Верно, — согласился я. — Но это не меняет того факта, что один голос, черт подери, все-таки принадлежит ему.
— Зачем тебе это? — раздраженно спросил Мерлин. — Все кончено. Ты только мучаешь арестованную этой ненужной комедией.
— Он должен проголосовать, — возразил я и скрестил руки на груди.
Мерлин испепелил меня взглядом; мне показалось, я буквально физически ощущаю давление его ярости — словно в грудь мне упирался конец бейсбольной биты.
— Он прав, почтенный Мерлин, — произнес Морган очень, очень тихо.
Мерлин недовольно сощурился, но все-таки повернул голову в сторону Привратника.
— Как хочешь. Доиграем этот фарс до конца. Привратник, каково твое мнение по этому делу?
И Привратник ответил… ничего не ответил. Он просто стоял неподвижно, и лица его почти не было видно под капюшоном.
— Привратник! — повторил Мерлин. — Каково твое мнение?
— Я нахожу, что это требует размышления, — отозвался Привратник. — Я прошу у Совета разрешения обдумать это дело.
— Вздор, — заявил Мерлин.
Привратник склонил голову набок.
— Смерть окончательна, почтенный Мерлин. Я должен тщательно оценить обстоятельства, прежде чем обречь душу — любую душу, вне зависимости от того, насколько она виновна, — на подобный конец.
— Это просто глупо. То, как ты проголосуешь, ничего не изменит.
— Верно, — кивнул Привратник, и в голосе его прозвучал едва заметный укор. — Но это не отменяет моей моральной обязанности подойти к решению ответственно.
Мерлин сделал глубокий вдох, стараясь взять себя в руки.
— Полагаю, несколько минут на раздумья не лишены некоторого смысла.
— Спасибо, — с серьезным видом кивнул Привратник.
Пять минут тянулись тысячу лет. Молли привалилась ко мне — страх почти парализовал ее.
— Довольно, — произнес наконец Мерлин. — Пора кончать комедию.
— В этом, — кивнул Привратник, — мы совершенно сходимся. — С этими словами он шагнул к начерченному на полу кругу и стер линию башмаком, разорвав его. Потом взмахнул рукой в перчатке, и замок на двери с лязгом отперся, упав на пол вместе с цепью.
— Это еще что? — спросил Мерлин.
Не обращая на него внимания, Привратник распахнул дверь. За ней стоял один из дежуривших на улице Стражей, подняв руку так, словно собирался постучать. Он потрясенно уставился на Привратника, потом оглянулся через плечо.
— Здесь открыто, сэр, — сказал он кому-то.
— Не заслоняй дверь, болван! — рявкнул голос Эбинизера. — Пропусти их внутрь. Да живее, парень! Они висят у нас на плечах!
Снаружи послышался жуткий вой, потом грянул гром, от которого содрогнулся бетонный пол. Молодые люди в свободных коричневых рясах хлынули внутрь склада — почти все ровесники Молли, если не младше. Вела их молодая женщина с коротко остриженными вьющимися волосами и ямочками на щеках — Люччо, командующая Корпуса Стражей в юном теле, в которое заключил ее некромант. Должно быть, подростки проходили у нее курс обучения.
Следом за первой группой в дверь ввалились еще несколько подростков, а с ними высокая темнокожая женщина, помогавшая идти долговязому пареньку с раненой ногой. Замыкал группу старик с заплетенными в косички волосами и индейскими чертами лица. Загнав последнего из юных чародеев в склад, Индеец Джо — Слушающий Ветер — окинул их взглядом, проверив, все ли успели укрыться, потом повернулся к дверям.
— Я закрываю переход! — крикнул он.
Разом взвыло еще несколько звериных голосов, потом звонко зазвенела сталь. Что-то ударило в стену склада с силой, от которой со стропил посыпалась пыль. Взревел ураганный ветер — и тут же оборвался. Наступила мертвая тишина. Слушающий Ветер пошатнулся и устало привалился, задыхаясь, к дверному косяку. Потом выпрямился и шагнул в сторону, пропуская внутрь Эбинизера МакКоя.
Мой старый наставник щеголял в своем обычном джинсовом комбинезоне и футболке. Его лысина блестела от пота, вид у него был усталый, но он улыбался, задрав подбородок. Воздух вокруг Эбинизера потрескивал от напряжения окружавшей его энергии. Он придержал за собой дверь, пропуская внутрь кого-то еще.
Вошел Майкл.
Он был в своем белом плаще, под которым блестели кольчуга и кираса, а в руках он держал перепачканный чем-то темным «Амораккиус». Он огляделся по сторонам, на губах его играла спокойная улыбка.