Архоада
Шрифт:
Оксана вот уже почти полчаса пыталась связаться с дежурным оператором, который работал на временном модуле «Верба». Это передвижной дом, где можно несколько дней жить: он предназначался для дальней разведки, но сейчас вот уже как час не подавал сигнала. Она перепробовала все, но электроника на Луне молчала. Таких операторов, как она, в зале было с десяток. Оксана уже хотела набрать номер старшего по смене, но увидела, что на консоли телефона все кнопки горят красным цветом.
– Что—то случилось? – снимая наушники, спросила Олега, сидевшего справа от нее. Его глаза были округлены ни то от удивления, ни то от ужаса. – У меня молчит станция, связи нет, а у тебя?
– Нет, – коротко ответил он и его пальцы быстро застучали по клавиатуре.
– Твоя база тоже молчит?
– И у вас пропал сигнал? – спросил Галкин из другого конца зала.
Оксана еще раз попробовала дозвониться до старшего по смене, но все линии были заблокированы. Не стала оттягивать время, поднялась и быстрым шагом направилась в другой зал, где находился штаб управления лунным поселением «Сокол». Стоило выйти в коридор, как чуть было не столкнулась с мужчиной, что так же, как и она, спешил в штаб.
– Что—то произошло? – неуверенно спросила.
В ответ он сквозь зубы что—то пропищал и скрылся за дверью. Оксана имела допуск и, приложив электронный ключ, вошла в штаб – все, кто был в зале, смотрели на большой экран. Камера плавно поворачивалась. Это был лунный отсек для питания. Здесь всегда много народу, но сейчас не было никого. Камера опустилась. Тут же за спиной у Оксаны кто—то охнул.
– Что это?
– Не знаем, – тихо, чтобы не потревожить тишину, ответил Бобров.
На экране замелькали кадры с других камер и везде было одно и тоже – все поселенцы Луны лежали на полу.
– Утечка воздуха? Вспышка? – сделал предположение Абакумов.
– Нет, – тут же ему доложил оператор, что не подымая головы проверял показатели воздуха.
– Все в норме, давление не упало и нет загрязнений.
– Вспышка не обнаружена и предупреждений не поступало, – сообщил другой оператор.
Лунные строения – это не космическая станция, которая находится под защитой магнитного поля Земли. У нее мощная броня как от радиации, так и от тех самых солнечных вспышек.
– Тогда что же произошло? Отравленная вода?
Похоже Абакумов не знал с чем столкнулся, в прочем это не знал никто. Ладно если бы это был единичный случай смерти, но сейчас показатели станции работали исправно, сбоев не было, и все люди были мертвы.
– У меня станция Верба не отвечает, – тихо произнесла Оксана.
– А у меня станция Плутон.
– Разведка Карась затерялась.
Все без исключения понимали, что произошла трагедия и она коснулась не только тех, кто был в основном модуле «Сокол», но и тех, кто находился за ее пределами.
– Живой! – кто—то радостно крикнул и камера соскользнула в сторону, затем в миг развернулась обратно.
– Включите громкую связь, пусть слышит нас.
– В этом отсеке ее нет, но он услышит.
Мужчина был в защитном шлеме, что применялся в экстренных случаях, если вдруг произойдет разгерметизация станции.
– Говорит Земля. Вы меня слышите? Говорит Земля! – мужчина на экране остановился и замотал головой.
– Кивните, если слышите.
Руслан так и сделал: кивнул и, развернувшись, пошел на голос.
– Я тут… – он с трудом говорил, чувствовалось, что напуган.
– Вы один? – сев в свободное кресло Абакумов взял микрофон.
– Я даже…
– Вы знаете что произошло?
– Нет, я только…
– Не спешите, главное – вы живы, – в разговор вступила женщина, она посмотрела на Абакумова и тот молча кивнул.
– Скажите с вами все хорошо?
– Да.
– Мы наблюдаем с Земли, что все члены команды «Сокол», лежат на полу, что случилось? Живы?
– Нет, они мертвы, все мертвы. Я уже проверил некоторых, они не подают признаков жизни.
– Хорошо, главное – вы живы. Сейчас готовится команда для вашей эвакуации, но для начала следуйте моим приказам. Договорились?
– Да.
– Зайдите в медотсек, знаете, где он?
– Да.
– Идите, правая дверь, откройте ее.
Руслану стало легче: ведь теперь он был не один, вошел в медотсек, нашел ту самую дверь, толкнул, но она не открылась.
– Ничего страшного, с правой стороны панель, разбейте стекло и наберите код 2887443.
– Сделал, – нажав на последнюю кнопку замок щелкнул.
– Что дальше?
– Это отсек жизнеобеспечения всей команды, нужно проверить кто остался в живых.
– Никого, – тут же ответил Руслан. – Я был за пределами станции, проверял сейсмоприемник. Примерно за полчаса до возвращения «Сокол» перестал отвечать, я исследовал не все помещения, но у восьмого ангара группа готовилась к выходу. Они уже одели скафандры, один отстегнулся от шлюза, а двое еще нет.
– Вы хотите сказать?..
– Да, они тоже умерли.
Абакумов посмотрел на женщину, что вела переговоры, кто—то за спиной прошептал: «какой ужас».
– Откройте панель, введите пароль GO876P91Z.
Пальцы Руслана быстро застучали по клавиатуре, на экране побежали показатели таблицы, он не знал, что это, но в конце каждой строки горел красный сигнал.
– Они все мертвы, – как факт произнес оператор и еще раз сверился с данными. – Отсутствующих нет, выжил только один человек.
* * *
Обсерватория Жигунова.
Егор Данилович, именно так, с отчеством, к нему обращались на работе, но для жены он был – Егорка. Женщина давно его разлюбила, вспыхнувшая в юности страсть через пару лет угасла: сперва дети, а после опасения, что останется одна, она так и не рискнула уйти от мужа. Над ним посмеивались, за спиной крутили у виска, мол, свихнулся. Егор не обращал внимания на сарказм, почти каждый вечер подымался в старую Уссурийскую обсерваторию, которую давно хотели снести. Но ему удалось ее выкупить и теперь это самое крупное вложение в недвижимость за всю его жизнь.