Арии. Ветер рудных гор
Шрифт:
Раджан кликнул ратника, повелел ему привести резвого коня и помчался в степь. Вороги и не думали удирать. Они сгрудились вокруг обоза и выпустили вперед мощного поганого, сидящего на гигантской волкокрысе. Из желтых глаз урода появился конус света, и он направил его на приближающуюся конницу ариев. Передние ряды всадников смешались в кучу. Часть одурманенных ратников повернула копья против своих.
От катастрофы конницу спас появившийся раджан. Его глаза вспыхнули огнем и грозный взгляд встретился с желтыми глазами предводителя поганых. Не выдержав битвы взглядов, поганый отвел хищные глаза. Рамир, на полном ходу, снес мечом уродливую
Вероятнее всего, боги решили вмешаться в битву и сохранить жизнь светлого вождя. Враги пытались его достать секирами, но постоянно промахивались, а боевой конь раджана бил копытами и рвал зубами волкокрыс, ловко увертываясь от их острых зубов. Видно боги даровали коню чудесную силу.
Боевой подвиг могучего Рамира вдохновил и ратников и степняков. Круша врагов, они прорвались к волокам и факелами их подожгли. Яйца чудищ были заботливо укрыты сеном, и оно вспыхнуло.
У стены огня в смертельной схватке метались всадники и чудища, покрывая снег горами трупов и кровью. Часть ящероподобных кинулась в огонь, чтобы спасти немного яиц, но там их поджидала смерть. Около сотни поганых бросились на прорыв в степь, но и там они нашли черного беса смерти с разящим копьем в образе бея Садыка. По приказу Рамира степняки истребили попытавшихся прорваться израненных людоедов всех до единого.
Потери людей были ужасны. Вездесущие вороны стаями кружили над сотнями порубленных, разорванных людей, вперемежку с отвратительными трупами поверженных чудовищ. От орды бея Садыка осталось около двух сотен всадников. Меткие лучники – степняки, во главе со своим хоробрым ханом, пали в полном составе, защищая стену.
Черная печаль и ненависть поселилась в сердцах уцелевших ариев. Они, как вороны, выискивали раненых поганых и остервенело добивали их.
Волхв, как всегда, появился внезапно по-конному, поясно поклонился Рамиру и молвил:
–Повелитель! На роду твоем написано быть раджаном потому, как имеешь ты силу неодолимую, божественную, и народ это чует. Пока сила в тебе дремала, ты мудро правил родами с помощью своего ума. Но в трудное время, судьбоносное для всех людей, обитающих ныне на земле, ты стал всемогущим и одолел мерзкого беспощадного врага, пришлого из крамешной тьмы. С будущим выступлением в теплые края тебе придется повременить. Ныне нет у нас сил, чтобы пройти нелегкий путь, полный опасностей. Надобно силенок подкопить и бабам нарожать и вырастить воинов, взамен погибших за правое дело. По обычаю, все тела славных ратников мы предадим очистительному огню на поленницах, дабы их останки не гнили и не заражали хворями матушку землю. Поганых тоже надобно сжечь дотла в волчьих ямах, бесславно, плюя на их смердящие трупы. Железные секиры поганых полезно срочно и тайно собрать и пустить в дело. Они слишком тяжелы и неудобны для рук человеков, а для трехпалых лап ящероподобных – в самый раз… – ведун указал на торчащую из кровавой кучи когтистую серую лапу.
Подскакал баюн Садык, мешком сполз с взмыленного конька, пал ниц перед окровавленным раджаном и залопотал. Волхв перевел с тарабарского:
– Баюн сказывает, что все его степняки хотят быть рабами великого и несокрушимого раджана, да пусть духи оберегают его во все времена.
Рамир тепло посмотрел на бея и повелел:
– Встань с колен, храбрый баюн Садык! Рабов мне не надобно, но желающих поработать на рудниках, приглашаю за щедрую плату. Твой народ свободен и может уйти на все четыре стороны. Уходите!
Баюн Садык не поспешил встать с колен, затарабарил, зыкая во все стороны щелками глаз, а кудесник перевел:
– Божественный раджан! Нам никак нельзя идти в степи. Воинов у нас осталось мало. Как нам защитить своих женщин, детей и скот? Позволь, о Великий, нам остаться на круг, кочевать недалеко от стены и помогать твоим родам в делах насущных…
Раджан строго взглянул на бея и предупредил:
– Баюн Садык! Если твои люди будут замечены в озорстве – прогоню. А пока повелеваю: быть по твоему прошению!
Окинув суровым взглядом коленнопреклонных степняков, Рамир вскочил на коня и повелел ратнику-гонцу передать князьям и воеводам последние повеления. Сам же, в сопровождении своего друга и советчика волхва, отправился в городища созывать народ для дел печальных и насущных.
Женка-согдианка, вне себя от радости, бросилась Рамиру на шею. В углу светлицы жались счастливые дети. Все семейство обратилось к богам и славило их за заботу о отце и муже, вернувшемся из кровавой сечи живым и невредимым. В родовых гнездах ариев не было принято оплакивать погибших. Этот народ твердо верил, что дух умерших со временем переселяется в народившиеся тела людей или других живых существ.
Сборы тел погибших ратников- кшатриев продлились три дня. Их складывали на высокие поленницы и прикрывали венками из сосновых и еловых лап, вместо отсутствующих в зимнюю пору цветов. В это время люди уже свалили жуткие останки чудовищ в волчьи ямы, и огромные костры пылали все ночи, чтобы до тла сжечь поганое мясо и кости.
На третий день, с раннего утра, к поленницам потянулись толпы людей. Никто не проливал горьких слез, чтобы не гневить богов.
Волхв, одетый в ритуальные белые одежды, обратился к толпе с речью. Он перечислил все имена павших и заверил родичей, что боги не оставят души храбрых воинов и переселят их в светлые, теплые заоблачные земли для отдохновения от дел земных, а когда им будет угодно – поместят их в тела новорожденных людей и животных. По его сигналу факельщики подожгли поленницы, и они запылали ярким очистительным огнем. Славя богов и обращаясь к ним с просьбой о милосердии, люди воздели руки к небу.
Убедившись, что пламя сожгло останки павших героев, процессия последовала в городищи, чтобы тризной из хлебов, каши и баранины принести жертву богам.
Родам победа далась нелегко. Многие кузни и литейные опустели. К наковальням стали подростки. Рабочих рук катастрофически не хватало.
В это нелегкое время в городище Раджана прискакал со стены гонец с тревожной вестью. В степи появилась неведомая рать и выдвигается в сторону стены. Рамир воздел руки к небесам и взмолился, чтобы боги проявили милость и помогли охранить родичей от новой беды.
Ударили в набат. Бронзовые колокола звонко оповестили городища, и малочисленная рать ариев поспешила к стене. Заскочив по лестнице на гребень гигантского оборонительного сооружения, раджан ахнул: вся бескрайняя, истоптанная боями снежная степь пестрела всадниками. Лихорадочно соображая о способе обороны земель ариев от грозного врага, вождь внезапно понял, что у него нет достаточных сил, чтобы на этот раз остановить супостата. Нескольким сотням ратников и жалким остаткам некогда бесчисленной конницы бея Садыка не под силу было справиться с многочисленными ратями грозного врага.