Аристократ на отдыхе. Том 5
Шрифт:
— Само собой, — закивал князь.
Сам подхватил чемодан Мальцева и с интересом прислушался к звяканью стекла:
— Что это? Кажется, бутылки?
— Образцы товара, — гордо ответил Семен Евграфович, отбирая чемодан у князя.
Мы проводили их до извозчика, который терпеливо поджидал пассажиров на стоянке возле вокзала. А сами неторопливо пошли вдоль Невского проспекта в сторону Адмиралтейства.
— Где ты решил остановиться? — спросила Кира. — Снова у Луки Ивановича?
— Нет, — улыбнулся я. — Я надеюсь, что ты пригласишь меня к себе.
— А если не приглашу? — лукаво взглянула на меня Кира. — Поедешь в гостиницу?
— Тогда куплю себе теплое одеяло и буду спать на улице под твоими окнами, положив голову на чемодан. Ты когда-нибудь видела бездомного барона?
— Нет, — рассмеялась Кира. — Думаю, и столичные городовые тоже не видели. Я уже не говорю о моих соседях.
— Ну, вот, — кивнул я. — Внесу разнообразие в их скучную жизнь.
— У меня маленькая квартирка, — предупредила Кира. — Ты не подумай, что я кокетничаю. Просто не уверена, что тебе там будет удобно.
— Попробую и узнаю, — отмахнулся я.
— Зато есть балкон и он выходит на набережную Крюкова канала.
— Вот видишь! — обрадовался я. — Мне уже нравится. Хочу узнать, как ты живешь.
— Скромно и скучно, — улыбнулась Кира. — А как все это время жил ты? Расскажешь мне про свою усадьбу? Как ты проводил время в компании демонов?
— Лучше не придумаешь! — заверил я. — Размеренная деревенская жизнь, свежий воздух и здоровый сон. Правда, у меня в усадьбе поселилась бригада плотников, и никак не может закончить ремонт. Так что я воспользовался приглашением императора и сбежал.
Кира с улыбкой слушала меня, но потом я заметил, что она думает о чем-то своем.
— У тебя все в порядке? — спросил я.
— Не совсем, — призналась девушка. — Мне поручили необычное судебное дело. Точнее, я сама за него взялась. И теперь оно не выходит у меня из головы.
— Расскажи, — предложил я. — Но если это связано с финансами, то тебе придется объяснять очень подробно. Справишься?
— Нет, это уголовное дело. Ритуальное убийство.
— Убийство? — удивился я. — Да еще и ритуальное! С каких пор ты занимаешься такими делами?
— Обвиняют близкого мне человека, — объяснила Кира. — Это профессор, у которого я училась.
— Юрист? — уточнил я. — И что он сделал? Приносил жертвы демону Правосудия?
— Я узнала о деле только сегодня из газет, — сказала Кира. — И еще не видела протоколы. Но уверена, что Николай Степанович не мог никого убить.
— Случается, что и профессора сходят с ума, — заметил я.
— Только не профессор Лабуаль, — возразила Кира. — Николай Степанович очень умный и уравновешенный человек, несмотря на свои годы.
— Как его фамилия? — поразился я. — Лабуаль?
— Да, — ответила Кира. — Николай Степанович
Слышал ли я о Лабуале? Демоны, не только слышал, но и много раз вспоминал эту фамилию!
— Думаю, да, — кивнул я. — Лабуаль — редкая фамилия для Империи. А он еще и Степанович. Похоже, что мы служили вместе с его отцом. И даже были друзьями.
— Но профессору семьдесят два, — поразилась Кира.
А потом удивленно кивнула:
— Да, я и забыла. Никита, это невероятно. Я знаю, что ты переместился во времени. Но знать — это одно. А понимать — совсем другое. Невероятно! Ты знал отца Николая Степановича!
— Было дело, — кивнул я. — расскажи мне все, что знаешь, об этом деле.
— Николая Степановича арестовали вчера вечером. Как пишут в новостях, он приехал к себе на дачу — это на Охтинском разливе — и застал там свою внучку в компании молодого человека. Юноша вел себя отвратительно. Рассердившись, Николай Степанович ударил его по голове, потом оттащил в подвал. Нарисовал на полу пентаграмму, расставил по углам свечи, а потом перерезал молодому человеку горло.
— А внучка? — нахмурился я.
— Николай Степанович запер ее в комнате. С ней все в порядке.
— Кто вызвал полицию? Внучка?
— Нет, сам Николай Степанович.
— У профессора железные нервы, — одобрительно кивнул я. — И как он объяснил свой необычный поступок?
— Сказал, что души развратников нужно отправлять в ад. Именно это он и сделал, и ни о чем не жалеет.
— Сильно, — оценил я. — Значит, профессор сам вызвал жандармов и признался в убийстве. Тогда как ты собираешься его защищать?
— Я не верю, — твердо сказала Кира. — Не знаю, в чем дело, но не верю — и все!
— Во что именно? — уточнил я. — Пойми, я не придираюсь. Я хочу, чтобы ты разобралась в своих мыслях и точно сказала, что тебя смущает в этом деле.
— Все! — тут же ответила Кира.
И тут же вздохнула:
— Ты прав. Я попробую.
Она закрыла глаза и нахмурилась.
— Я не верю, что Николай Степанович мог в здравом уме хладнокровно убить человека. И не верю, что он сошел с ума. Но есть жертва, и Николай Степанович признался в убийстве. Теперь я хочу разобраться.
— Ага, так понятно. Согласен, удивительная история.
— Ты мне поможешь, Никита? — с надеждой спросила Кира. — Знаю, что ты приехал ненадолго, и у тебя много важных дел, но…
— Я на отдыхе, — улыбнулся я. — Значит, свободного времени у меня навалом. А любопытства — еще больше. Кроме того, я дружил с отцом твоего профессора, и именно по его наводке угодил в аномалию Смерти. Значит, и к моему перемещению во времени он причастен. И к нашей с тобой встрече тоже имеет отношение, так получается. В общем — возьмемся вместе и увидим, что из этого выйдет. Но нам нужно больше информации.