Аристократ на отдыхе. Том 6
Шрифт:
Но чиновник только отмахнулся от несчастного жандарма.
К нам подошла Кира.
— Я адвокат профессора Лабуаля, — сказала она и показала жандарму свое удостоверение. — Этот кот — важный свидетель по делу профессора.
— Да как же, госпожа Белова! — попытался возразить жандарм. — Разве кот может быть свидетелем? Он же не говорит!
— Свидетель, — непреклонно повторила Кира. — И вещественное доказательство. Вы собираетесь мешать работе суда?
Жандарм вспотел и проклял час,
— Никак нет, не собираюсь. Но и вы меня поймите, госпожа Белова! Меня же начальство взгреет.
— Я предупрежу их, — кивнула Кира.
— проходите, — с облегчением выдохнул жандарм и посторонился.
В коридоре нас окружили журналисты.
— Госпожа Белова, как вы собираетесь защищать профессора? Ваш подзащитный намерен подтвердить свое признание?
— Я сделаю все возможное, чтобы установить истину, — твердо ответила Кира.
— Молодец! — шепнул я ей на ухо. — Ты отлично держишься.
— А зачем вам кот? — выкрикнул кто-то из журналистов. — Это ваш талисман?
— кот является частью линии защиты. Извините, я не могу раскрыть вам подробности.
Я оттеснил в сторону самых нахальных репортеров и помог Кире пройти в зал для заседаний.
Зал был полон. Вся Столица собралась посмотреть на то, как известного профессора будут судить за убийство.
Я окинул взглядом бесконечные ряды зрителей. Увидел старого Трубецкого — князь ответил мне суровым взглядом. Но я искал не его, а ректора Кравцова.
Вот он!
Ректор сидел в своем кресле, для которого специально освободили место. Рядом с ним стоял охранник. А в воздухе над головой Кравцова колыхались невидимые для зрителей призраки.
Ректор хмуро посмотрел на меня. Потом перевел взгляд на кота и удивленно поднял бровь.
Чтобы успокоить его подозрения, я напустил на себя печальный и растерянный вид. И даже отвел глаза в сторону.
Ректор едва заметно улыбнулся.
Хорошо. Я не хотел, чтобы он что-то заподозрил раньше, чем начнется основная часть представления.
Для свидетелей освободили места в первом ряду — напротив судейского стола. При этом свидетелей защиты и обвинения рассадили подальше друг от друга.
Помощник прокурора Прокудин уже сидел за своим столом, внимательно читая какую-то бумагу. Когда в зал вошла Кира, Прокудин поднял голову и торжествующе улыбнулся. Потом посмотрел на меня, и его взгляд стал напряженным.
Я сделал вид, что даже не замечаю его. Наклонился к Кире и шепнул ей на ухо:
— Удачи, солнышко! У нас все получится.
— Верю.
Кира едва заметно улыбнулась мне в ответ и прошла к своему месту.
— Встать! — громко объявил служитель. —
Из боковой двери вышел судья в длинном напудренном парике и два заседателя. Судья выглядел усталым и равнодушным. Круги под его глазами говорили о том, что он не выспался, а красный нос выдавал пристрастие к выпивке.
Когда судьи заняли свои места, служитель объявил:
— Садитесь!
Наступила очередь судьи.
Он стукнул деревянным молотком по столу, откашлялся и лениво объявил:
— Судебное заседание начинается! Введите обвиняемого.
Этого момента с нетерпением ждали зрители и журналисты.
Когда двое жандармов с саблями ввели профессора Лабуаля в зал, снова защелкали вспышки камер. По рядам пробежал нестройный шум.
— Дедушка! — тихо вскрикнула Маша, которая сидела рядом со мной. Я несильно сжал ее руку, напоминая, чтобы она успокоилась.
Профессор Лабуаль не услышал голос внучки — в зале суда было слишком шумно. Ни на кого не глядя, Лабуаль подошел к скамье подсудимых и устало опустился на нее. Жандармы встали по бокам.
— Обвинитель, начинайте опрос свидетелей! — распорядился судья.
Прокудин поднялся со своего места и улыбнулся зрителям. Было видно, что помощник прокурора не упустит возможности покрасоваться.
Сначала он вызвал жандармов, которые первыми прибыли на место происшествия. Жандармы в подробностях рассказали о том, что увидели на даче Лабуаля.
Особенно впечатлил публику рассказ о мертвом молодом человеке, который лежал на полу в луже собственной крови.
— Молоденький совсем, — басом сказал жандарм, косясь на помощника прокурора.
Кто-то из зрительниц сочувственно охнул.
Мне все стало понятно. Мерзавец Прокудин нарочно подговорил свидетелей, чтобы они давили на жалость к убитому.
— Защита, начинайте допрос свидетеля, — разрешил судья.
— Скажите, вы видели на полу рисунок, сделанный кровью? — спросила Кира жандарма.
— Конечно, видел, — ответил жандарм. — Как не видеть? Такая мерзость!
— Это вы задержали профессора Лабуаля?
— Да. Мы с напарником.
— Во время задержания вы надели на него наручники?
— Конечно! А как не надеть — он ведь человека убил.
— Вы обратили внимание — была ли на руках профессора кровь?
Жандарм открыл рот и вопросительно посмотрел на Прокудина. Помощник прокурора еле заметно пожал плечами.
— Я не помню, — пробормотал жандарм.
— Вы надевали человеку наручники и не заметили кровь на его руках? — удивилась Кира. — Или крови на них не было?
— Я не помню, — уперся жандарм. — Не до того мне было. Я как мертвеца увидел — меня прямо затрясло всего. Он ведь ему горло перерезал!