Аркада. Эпизод третий. maNika
Шрифт:
– Почему ее не трогают?
– Раз в неделю Зуботычина устраивает «вечеринки» для важных шишек из управления и службы, на которые отправляет самых красивых заключенных, так что «крыша» у нее очень мощная.
– Понятно.
За те два дня, что Феллер провела в тюрьме Портового управления, она ни с кем не сблизилась, даже с соседкой по камере, которой оказалась такая же, как она, горемыка, подвергнутая карантинному аресту по возвращении из Балканских эмиратов. А вот болтливую мулатку Эрна видела всего пару раз – ловила на себе заинтересованные взгляды и обратила внимание на то, что на сегодняшнем построении девушка постаралась оказаться рядом.
– У меня
– Замечательно, – отозвалась Феллер, ухитрившись подавить саркастические нотки.
– Меня зовут Карифа Амин.
– Эрна.
Короткие ответы четко показали мулатке, что Феллер не в настроении заводить тесное знакомство, однако сдаваться Карифа не собиралась и едва слышно продолжила:
– Хорошо, что Зуботычина была отстранена, иначе ты могла отсюда не выйти. Ты ей понравилась.
– А тебе? – вдруг спросила Эрна, резко повернувшись к мулатке. Абрамс и Полански отошли довольно далеко, и только поэтому Феллер решилась на столь заметный жест. Потому что хотела увидеть, как среагирует Карифа.
Та все прекрасно поняла и отнекиваться не стала:
– Очень понравилась, – и быстро провела языком по верхней губе. – Но у меня нет над тобой власти, Эрна.
– Хорошо, что ты это понимаешь, – прохладно отозвалась Феллер.
– Здесь нет, – уточнила Амин. – На воле все может поменяться.
– Это угроза?
Девушки вновь встали ровно, уперев взгляды в серую стену, но продолжали перешептываться.
– Нет, – после паузы ответила Карифа. – Никаких угроз. Если так поняла – извини.
– Я не хотела быть грубой, – прежде чем ответить, Эрна тоже помолчала. И покосилась на вошедших в зал маршалов.
– Пришло время сказать Зуботычине «Пока!», – тихонько рассмеялась мулатка.
– Я не буду скучать, – поддержала шутку Феллер.
– Не сомневаюсь.
Маршалов оказалось трое, но больше и не требовалось: во-первых, все они были пингерами, а учитывая место их службы, пинги им поставили боевые, во-вторых, в карантинный арест крайне редко попадали по-настоящему опасные преступники – они предпочитали въезжать в Штаты из «нормальных» стран. Основу арестантов составляли законопослушные граждане, мечтающие оказаться в суде, чтобы доказать свою невиновность и не помышляющие о побеге. Способ перевозки тоже оказался «мягким»: не закрытый фургон с сопровождением, а заурядный автобус с зарешеченными окнами. Заключенных разместили на лавочках по два человека, но полностью приковывать не стали, ограничились лишь фиксацией ножных кандалов.
– Признаться, я немного не так представляла возвращение домой, – пробормотала Эрна.
– Тебе не рассказывали о карантинном аресте? – подняла брови Амин. Которая, естественно, оказалась соседкой Феллер по лавочке.
– Рассказывали, но я была уверена, что меня это не коснется. Думала, посижу пару часов в «обезьяннике» и пойду домой.
– Все так считают, – рассмеялась Карифа. – И сильно удивляются, получив от судьи год-другой… и вовсе не условно.
– За что? – изумилась Эрна. И поправила съехавшую маску – в отличие от тюрьмы, в Нью-Йорке действовал «желтый» уровень биологической угрозы, поэтому во время посадки в автобус им выдали маски и перчатки.
– При карантинном аресте достаточно подозрительных областей на показаниях полиграфа: если их три и больше, прокурорский ИИ фиксирует доказанное преступление.
– Какое преступление?!
– Не важно, – пожала плечами мулатка. – Что
– Серьезно?
– Ты разве не подписывала согласие на карантинный арест и последующее расследование?
– Подписывала.
– Но не читала текст.
– Нет.
– А следовало, – вновь рассмеялась Амин. – Там все эти нюансы прописаны черным по белому… Правда, очень мелким шрифтом.
– Они имеют право посадить меня, если им не понравятся результаты проверки на полиграфе? – до сих пор не могла поверить Феллер.
– Они посадят тебя, если им не понравятся результаты проверки на полиграфе, – уточнила Амин. – Добро пожаловать домой, Эрна. Наслаждайся.
Карифа была мулаткой, но с явной примесью то ли китайской, то ли японской крови, и результатом смешения трех рас стала чарующе красивая женщина с прямыми волосами и кожей цвета какао с большим количеством молока. Волосы Карифа стригла дразнящим, едва прикрывающим шею каре. Лицо имела вытянутое, лоб выпуклый, нос слегка приплюснутый, полные губы – слегка вывернутые, а глаза – ореховые. Один глаз – ореховый, левый. Правый же был великолепной имитацией, но слегка отличался по цвету, поскольку, несмотря на все усилия офтальмологов, глазные пинги никак не хотели казаться настоящими. А вот правый висок, в который хирурги врезали несколько устройств, выглядел обыкновенным, и если бы Карифа специально не выделила шов, никто бы не поверил, что там находится технологический узел пингов. И псевдокожу мулатка носила дорогую, идеально имитирующую настоящую, не сразу поймешь, что руки у Карифы искусственные.
Фигурой девушка удалась на славу: оранжевый арестантский комбинезон подчеркивал высокую полную грудь мулатки, тонкую талию и длинные ноги. И было странно, что похотливые надзирательницы портовой тюрьмы не обратили на такую красотку внимания. Эрна не удержалась, спросила – и услышала ожидаемый ответ:
– Я – пикси, – Карифа закатала левый рукав и показала украшающую предплечье татуировку: забавную фею с большим пистолетом в руках. – Трогать меня – самоубийство даже для Зуботычины. Избить за неподчинение – пожалуйста, за остальное ей пришлось бы заплатить.
И все встало на свои места: принадлежность к не самой крупной, но известной и славящейся жестокостью нью-йоркской банде надежно защищала Амин от приставаний похотливой надзирательницы. Она предпочитала измываться над теми, за кого некому вступиться.
– Почему тебя прихватили? – спросила Карифа, когда автобус выехал за пределы тюрьмы.
– Я приплыла из Европы.
– Ты не выглядишь подозрительной.
– Подозрительна сама Европа, – рассмеялась Эрна. – Иммиграционная служба арестовала почти всех моих попутчиков.
– Основание?
– Стандартный набор для возвращающихся из Европы: подозрение в терроризме, торговле оружием и биохакинге.
– Отличный набор, – одобрила Карифа. – Что из этого правда?
В ответ Эрна посмотрела на Карифу, как на идиотку, но смутить не сумела:
– Слишком личное? – весело осведомилась мулатка.
– Мне еще с этим жить.
– Я не стучу.
– Все стучат.
– Ладно, стучат все, – сдалась Амин. – Криминал – это непросто, иногда прижмут так, что волей-неволей начнешь рассказывать копам обо всем, что знаешь, но «pixy» стучат редко, у кого хочешь спроси. А на тебя я стучать не хочу.