Арканеум. Магия четырех стихий. Часть I "Встреча с пророком"
Шрифт:
– Дача в Провансе, миллион дублонов, и почести академика при королевском дворе!
– Ндааа... Ничего не скажешь. И ты поставил на кон мой мушкет?
– Прости меня...
– И он умудрился затмить все то, что было на кону?
– Ну, да...
– Надо же, какой замечательный мушкет, однако!
– Все оружейники округи обзавидовались твоему оружию! Почему бы тебе не делать оружие на заказ?
–
– Да, ты прав. Но я настоятельно рекомендую тебе, изготовить каждому из нас твое самое лучшее оружие, индивидуально.
– Но я же продал этим бродягам пороховые пистолеты.
– Я же знаю, что ты их делал на скорую руку. А ты сядь, и вложи душу в своих «детей», как однажды, ты вложил душу в тот мушкет, для меня... И знаешь, я берег его, как зеницу ока!
– Твои слова теплее летнего денька!
– Ни одного холодного слова в твою сторону! Ты заслуживаешь лучшего!
– Ладно обо мне. Нам пора в путь. Собирайся. И как я понял, ты хотел извиниться, и каешься, что потерял мой мушкет, среди тех жирных, самодовольных дворян, с лицами, как у хряков! Я тебя прощаю!
– Как камень с души!
И лицо его вновь засияло красками, и его, семидесяти летнее тело, задвигалось пуще, чем у мелких сорванцов! Но последующий ответ был очень неожиданным:
– Я не могу допустить, чтобы такое творение пылилось на чердаке какой то там, зажравшейся свиньи! Мы отберем у него мушкет!
– Но это же преступление!
– Мы не собираемся вламываться к нему на печке, как Емеля. Мы ночью. По тихому. В крайнем случае, Гордон с Дюбуа обо всем позаботятся.
– Ой, не нравится мне эта затея...
– Если бы я тебя слушал, не было бы приключений у нас, дружище!
– И то верно!
– Нужно сообщить ребятам. Я схожу до них.
Остальные располагались чуть левее, в другой комнате. Собравшие вещи, они уже были готовы отправляться, но к ним зашел Люк.
– Ну что, отправляемся?
– Планы немножко сменились, друзья мои.
– В чем дело? Неужели, не едем?
– Да едем, едем, но для начала, нужно провернуть одно дельце.
– Дельце?? Гордон! Ты слышал?
– Да, да, ребята, эта работа как раз для вас!
– С кем то разобраться?
– Ну, почти. Нужно пробраться в дом одного из жирных дворянских выродков.
– Отлично! Мы сразу же приступим к выполнению!
– А ты хоть знаешь, куда идти?
– Эээ...
– Даже не представляю, куда бы вы пошли - присмеиваясь.
– Хватит смеяться!
На лице у Гордона выступили слезы. Никто не думал, что они чем то могут задеть его.
– Ну что, доволен, Люк?!
– П..Прости, Гордон! Я же не на зло!
(прихмыгивая) - Все нормально.
– Ладно, проехали. Извини! Больше такого не повторится!
– Люк, можно тебя на пару слов?
– Ну, пошли.
Они с Дюбуа вышли на балкон ратуши.
– Придерживал бы ты свой язык за зубами, Люк. Хоть иногда!
– Я же извинился, что вам еще нужно?
– Просто понимаешь, у него детство сложилось очень плачевно:
Когда он был маленький, он тоже потерял семью. Но у него не было ни бабушки, ни дедушки, ни братьев с сестрами. Он остался навсегда один! И еще одна развязка: Наши семьи были вместе, в момент смерти. У нас у обоих родители погибли одновременно.
Я был на попечительстве у сестры, но она не разрешала приютить его, как бы я её не умолял. Я носил ему еду, одежду, игрушки, не отходил ни на шаг. Он мне был, как брат. Сестра это, разумеется, не знала.
Когда наступил школьный возраст, я украл некоторые сбережения у сестры, и отдал их в школу, чтобы устроить Гордона. Да, согласен, я воришка! Но я лишь хотел помочь своему другу, который мне стал, как брат. Во время учебы, над ним все, постоянно смеялись, впрочем, как и надо мной. Я не воспринимал насмешки, но вот Гордон... И вы не смотрите на то, что он груб и невежлив. Он очень хороший человек!
Тема детства и школьной жизни для него очень болезненна. Он печален и депрессивен глубоко внутри. И когда он слышит, что над ним кто то смеется, он начинает плакать. А иногда - просто убивает человека к чертям! Да, было такое, когда один подросток посмеялся над его, мягко говоря «глупостью». У него начали слезиться глаза, и я его успокаивал, как мог, но он не прекращал. Тогда, он подошел к нему, и прописал такой сильный удар в челюсть, что тот отлетел на несколько метров! Встать он уже не мог, ибо спохватил сотрясение от сокрушающего удара Гордона. Но на этом, он не остановился. Он схватил его за куртку, прижал к земле, и забил до смерти, в порыве гнева.
– Господи... Я... Я же не знал... Что все так серьезно... Бедный Гордон!
– Да, ему выпала тяжелая судьба. А вы смеете смеяться над ним, только из-за того, что он ведет себя глупо. Между прочем, за всю свою жизнь, мы пережили столько всего, что вам и не снилось, Люк! Я говорю не о путешествиях, и не об открытиях, а о нашей жизни на улицах! С пяти лет, мы на улице, представьте себе! И целых двенадцать с лишним лет, мы жили в постоянных драках, и различных переделках. Так вот. Гордон, хоть он и глуповат, зато он добрый душой, и никогда не бросит товарища! Для него это - упасть ниже некуда! За друга - он порвет кого угодно! А ваши скептические насмешки и глупая критика - ничто! Я ничего не говорю против вас, мисье Люк, но если внутри пусто, то и на поступках это будет отражаться! Вот например, ваш мушкет.