Аркейн. Трилогия
Шрифт:
Неотвратимо наступало лето. Несмотря на достаточно северное расположение Крэланда относительно экватора, здесь оно было довольно теплым. Это чувствовалось не только в воздухе, постепенно нагревающемся все сильнее за солнечный день, но и в природе.
Город активно укутывался в листья, вылупившиеся из почек, народ улыбался, радуясь зачастившему солнцу. Отступали промозглые туманы, каждую весну и осень буквально терроризирующие баронство.
Дойдя до кабинета, я привычно позволил ручке уколоть мой палец и потянул створку на себя. В нос тут же ударил ни с чем не
– Ваша милость? – заявила о своем приближении служанка.
Я обернулся и кивнул ей. Девушка несла поднос, заставленный плошками с едой. Все было только что приготовлено, ароматы смешивались, создавая неповторимый букет, обещающий райское наслаждение. Во рту сразу же скопилась слюна в бешеных количествах, будто я месяц голодал.
– Я возьму, – сказал я, забирая ее ношу и закрыл за собой дверь.
Итак, вкушать яства и за работу!
* * *
– Еще раз! – потребовал я, поднимаясь с земли.
Густав, легко взмахнув мечом, отошел на несколько шагов, давая мне возможность привести себя в порядок. Нужно заметить, после того как стражник узнал, что я убил тварь, виновную в смерти его близких, он стал относиться ко мне иначе.
Исчезли всякие намеки на доброжелательность, Густав перестал давать мне подсказки и советы. Выполнял приказы и служил, как полагается, но того прежнего энтузиазма я в нем больше не видел. Но не винил воина – честно признаться, на его месте я бы зарезал того, кто затянул ради своих прихотей визит туда, где моя семья подверглась угрозе.
Я вытянул руку с палашом чуть в сторону, разминая кисть, затем обновил на себе заклинание защиты. Черная пленка на миг окутала меня с головы до ног, но тут же исчезла, больше никак себя не проявляя.
Убить меня одним ударом, пока действует заклятье, Густав не сможет. А мне требовалось постоянно его обновлять, держать концентрацию, не позволяя чарам расползтись, и отточить навык жеста.
Салэм и Ченгер, сидящие в сторонке от нашего ристалища, потягивали вино и о чем-то тихо переговаривались. Но я уже не обращал на них внимания, так как Густав пошел в атаку.
Первый выпад я отклонил самым кончиком лезвия, но стражник на этом не остановился. Шагнув вперед, он выбросил свободную руку, метя кулаком мне в лицо. Этот замах я пропустил, убрав голову с траектории удара, но тут же получил коленом в живот.
Черная вспышка полыхнула перед глазами, сообщая, что на мне больше нет защиты. Я тут же обновил заклинание, не дожидаясь, пока Густав решит врезать мне по затылку. Наши мечи оказались в стороне, и я сделал первое, что пришло в голову – топнул, вбивая каблук в носок сапога стражника.
Он вскрикнул, поспешно отскакивая, при этом умудрившись чиркнуть кромкой по моему предплечью. Защита вновь спала, и я вновь сложил пальцы свободной руки в нужный знак.
Как таковой боли я под магической пленкой не чувствовал, но вот сами толчки – ощущались в полной мере. Потому уже не единожды валялся в пыли, чувствуя себя побитой собакой.
Отведя новый замах стражника, я сместился в сторону и сам ударил его, не сдерживаясь, в живот. Густав выплюнул воздух из легких и согнулся, но тут же взял себя в руки. Учить меня красивому фехтованию я не просил – все-таки я маг, и если дело дойдет до поножовщины, в первую очередь мне требуется убивать противника, а не играть с ним в драку. Поэтому грязных приемов здесь просто не было – либо я победил, либо валяюсь на земле, условно убитый.
Еще один взмах меча, я отвожу удар в сторону, сам подскакиваю ближе, сокращая дистанцию. И тут же получаю по носу крепким лбом воина. В глазах меркнет – слетает защита, и Густав сразу же добавляет мне в голень носком сапога.
– Ах! – вырвалось у меня восклицание, и я тут же пожалел об этом.
Не теряя времени, Густав подсек меня, опрокинув на землю, и я почувствовал кровь во рту – прикусил язык, когда грохнулся.
– Дерешься, как баба! – приложив ладони ко рту, закричал Ченгер, с довольной улыбкой наблюдая, как меня валяют в пыли. – Вставай, не то я на тебя больше ставить не буду!
Чувствуя, насколько болит все тело, уже порядочно отбитое за эти полдня тренировок, я стиснул зубы и выплюнул красную от крови слюну на землю.
«Меня переполняла ярость. В глубине души я знал, что Герда сделала свой выбор. Но никак не мог с этим смириться. И тогда я впервые обратился к тьме, что жила во мне все это время.
Я не просил силы, я не просил покоя. Я просил больше ярости, чтобы повергать своих врагов. Чтобы раздирающая мою душу на части черная злоба хлынула наружу.
И Тьма ответила »
Эти строки из «Записок демонолога» я помнил прекрасно, но до этого момента просто не понимал, что конкретно имел в виду Вагнер.
Солнечный свет померк, мир подернулся кровавой пеленой. Не успел я осознать, что на долю мгновения вновь шагнул за грань реальности, как рядом возник демон. Похожий на того рыцаря, посланного Марханой, чтобы предотвратить появление прорыва, но все же чем-то неуловимым совершенно иной.
Сплошная костяная броня покрыта острыми шипами, его глаза пылали яростью. Он не произнес ни звука, лишь шагнул ближе, вставая прямо внутрь меня, и я ощутил такой прилив силы и злости, что на мгновение показалось, меня разорвет от переполнившей мою душу ненависти.
А в следующий миг уже я сам стоял на тренировочной площадке, облаченный в этот костяной доспех. Меч в руке больше не имел веса, став легким, как пушинка. Алое зарево все еще застилало взор, но я прекрасно осознавал все происходящее.
Густав попятился, глядя на меня с плохо скрываемым испугом, со своих табуреток подскочили Ченгер и Салэм. Но если искоренительница вытянула руку в сторону, и ее пальцы тут же сжали копье праха, то демон смотрел на меня с радостью.
– Да! – закричал он, вскидывая оба кулака. – Да! Наконец-то! Теперь-то ты сможешь драться и перестанешь быть слабым и мелким засранцем, который забывает о своем даре!