Арлекин моего сердца

Уже полтора часа сижу, глядя в окно, и пытаюсь придумать, как бы мне себя, любимого, развлечь. Вроде бы, всё не просто неплохо, а на удивление ровно и благополучно: бизнес спокойно развивается, сотрудники работают, даже серьёзных разборок в последнее время не случалось. Впечатления от последней поездки в клуб уже успели отлежаться и перестали будоражить кровь. Хотя…

Я плотоядно ухмыльнулся,

и оконное стекло послушно отразило довольную физиономию молодого (кто не согласен, что тридцать два года для мужчины – молодость, тот свободен) брюнета с очень светлыми глазами не то серого, не то голубого цвета. Чуть тяжеловатая нижняя челюсть придавала моей и без того не слишком изуродованной интеллектом физиономии слегка бандитский вид. Кому как, а мне нравилось. И, судя по всему, не только мне. Я вообще себя люблю и не вижу в этом ничего плохого. Живу так, как мне нравится, ничего никому уже не должен. Люблю качественные вещи, вкусную еду, элитный алкоголь, хорошие машины. А еще – люблю женщин. Люблю часто, много и подолгу. Наверное, это самая сильная моя страсть. Я обожаю секс, причём, чем острее и нестандартнее ситуация, тем мне интереснее, тем больше удовольствия я получаю.

При этом я не руководствуюсь какими-то чёткими критериями насчёт женской внешности, это вот ни разу не самое главное, поверьте. Заводит не размер груди и не длина ног, а чувственность, отсутствие комплексов, страсть к экспериментам, в общем, умение и желание играть в эти игры. Для меня практически нет табу, кроме, пожалуй, секса с мужчинами и туалетной тематики. Ну не моё это, не моё. Всё остальное – добро пожаловать! Со всем моим удовольствием и старанием. А если групповичок срастётся – вообще замечательно. И, кстати, я, конечно, не фанат всех этих «пятидесяти оттенков», но доминировать в сексе мне однозначно нравится. И насилие нравится. Чтобы сопротивлялась, вырывалась, уговаривала – тем слаще обладание. Женщина должна понимать, кто главный.

Нравится публичность, бывало, занимался сексом прямо на глазах у изумлённой публики. Секс в присутствии других, возможно, незнакомых людей – это особое, изысканное удовольствие для любителей и знатоков. У нас есть даже своего рода клуб, который когда-то, лет пять назад, мы организовали с парой приятелей. Для ценителей нестандартного секса, в том числе и публичного. И, между прочим, это одна из серьёзных статей моего дохода: клуб оказался очень прибыльным делом. Никакой уголовщины: всё исключительно на добровольных началах. Ну, или добровольно-принудительных, но всё по мирному договору. Съездить что ли сегодня? Да нет, лень. Точно знаю, что никого интересного не найду. Лучше поработаю.

Из вороха документов, отчётов и смет я вынырнул часа через два, с наслаждением потянулся и решил, что чашка кофе мне точно не повредит. До сих пор испытываю удовольствие от того, что этот большой уютный кабинет с тяжёлой стильной мебелью – мой. Два месяца назад генеральный директор нашей компании решил, что уже вполне может позволить себе наслаждаться заслуженным отдыхом на Лазурном берегу и передал бразды правления мне. А я не стал отказываться. Власти, как и денег, много не бывает. Ещё раз окинув взглядом свои владения, я нажал на кнопку интеркома и услышал сдержанное: «Слушаю, Максим Сергеевич».

Мой секретарь. Алиса Юрьевна. Назвать её секретаршей язык не поворачивался, если честно. Она – именно секретарь. Я миллион раз мысленно благодарил своего предшественника за такой нереальный подарок. Раньше я думал, что рассказы о секретарях, которые, словно по волшебству, умудряются одновременно вести документацию, согласовывать расписание руководства, назначать и отменять встречи, сортировать почту и варить божественный кофе в банальной кофемашине – это сказка, миф, несбыточная мечта. Но оказалось, что это реальность, и у неё есть имя – Алиса Юрьевна Никольская. По-моему, она до сих пор не привыкла ко мне, хотя с прежним шефом они жили, насколько я знаю, душа в душу. Она знала и умела очень многое, поэтому я старался быть максимально вежливым и корректным. Если кто не в курсе – недовольная шефом секретарша может легко и непринуждённо превратить его жизнь в ад. А мне этого не хотелось.

– Алиса Юрьевна, будьте добры, сварите мне кофе, пожалуйста. И покрепче, если можно.

– Разумеется, одну минутку.

Вот за что она меня не любит? Вроде бы я стараюсь быть хорошим начальником, не хамлю, не скуплюсь на премии, всегда вежлив. А вот чувствую – не любит. Терпеть не может, хотя и старается этого не показывать.

Дверь отворилась, и я сделал вид, что изучаю очередной документ, а сам в который раз стал рассматривать своего секретаря. Невысокая платиновая блондинка, голубоглазая, серьёзная. Фигура не как у киношной секретарши – ноги не от ушей, да и формы не эталонные, далеко не классические 90-60-90. Большая грудь, достаточно тонкая талия, красивый изгиб бедра – этакая вариация на тему Мэрилин. Интересно, сколько ей лет? Тридцать? Тридцать пять? Сорок? Нет, сорок вряд ли, хотя кто их, современных женщин, разберёт. Выглядит на «около тридцати пяти», а на самом деле возможны варианты от двадцати пяти до пятидесяти.

– Ваш кофе, Максим Сергеевич, - руки с безупречным маникюром опустили на стол небольшой поднос, на котором дымилась белоснежная чашка с ароматным кофе, радующим глаз густой и явно вкусной пенкой. Там же стояло блюдце с миндальным печеньем, которое я тайно и нежно люблю. Хотя насчёт «тайно» я явно погорячился. – Что-нибудь ещё?

– Благодарю, пока всё, - я кивнул, и Алиса Юрьевна молча повернулась и пошла к двери, оставив едва уловимый дразнящий шлейф каких-то незнакомых духов. Я смотрел на её прямую спину, на полные, но стройные ноги в туфлях на высоченной шпильке и понимал: не любит. От слова вообще.

Кофе, как я и предполагал, оказался выше всяческих повал: крепкий, с плотной густой пенкой. Я с сожалением посмотрел на как-то очень быстро опустевшую чашку, вздохнул, нажал кнопку переговорного устройства и подчёркнуто сухо проговорил:

– Зайдите, пожалуйста. У меня есть несколько поручений.

Через полминуты я снова любовался идеальной причёской и ледяным выражением лица. Хотя мне показалось, что глаза Алисы Юрьевны слегка покраснели, словно она недавно плакала. Она? Плакала? Не смешите мои тапочки. Такие, как она, никогда, наверное, не плачут. Или всё же бывает? Вот интересно, что может довести до слёз такую женщину, как она? Уж ясен пень, что не сломанный ноготь и не ссора с подружкой. Кстати, я никогда не задумывался: а она замужем? Наверняка да, женщина она интересная. Любопытно, а какой он – её муж? Я попытался представить Алису Юрьевну в домашней обстановке и, к своему собственному изумлению, не смог. Ну не вписывалась она у меня в интерьер кухни. Вот в моей приёмной она смотрелась очень гармонично, я бы сказал, естественно. А дома… Блин, вот не получается и всё. Попытался снова мысленно нарисовать картинку, у меня обычно это очень легко получается. А тут – никак.

– Максим Сергеевич, вы что-то хотели мне поручить, - раздался вежливый вопрос, произнесённый всё тем же равнодушно-безликим тоном. Но я с удивлением заметил, что тембр её голоса слегка изменился, стал чуть более низким и хрипловатым, чем обычно. «Точно плакала! Интересно, кому удалось растопить эту вечную мерзлоту?» - со странным удовлетворением подумал я и тут же сам себе удивился. Мне-то, собственно, какое дело, плакала она или нет. Но, блин, интересно же!

– У вас всё в порядке, Алиса Юрьевна? – таким же равнодушным тоном спросил я. – Мне кажется, вы чем-то расстроены.