Армагеддон Лайт
Шрифт:
А ведь когда-то он был очень счастлив.
Они с матерью часами обсуждали, как избавятся от Каина, Адама и Евы. И как отлично заживут. Ладно, он испортил Каину карму, но и свою жизнь угробил. У него образ невинного агнца, погибшего от волосатой руки братоубийцы, а ведь он собирался стать властителем Земли наряду с Лилит, господином тёмного и светлого миров. Вот почему, едва ты пожелаешь стать богом, сразу происходит такая фигня?!
Он никогда впоследствии не встречался с Каином.
Интересно, что с ним сталось. По версии некоторых богословов, брат жив до сих пор, ибо обречён на вечные скитания. Но это лишь теория, а на практике — его же изгнали. И тут не угадаешь: сейчас
Но изредка ему снились чудесные сны.
Что он в Нижнем Эдеме — вместе с папой Адамом и мамой Лилит. Играет на поляне с братьями и сёстрами — их очень, очень много. Плавает в ручье, ест фрукты, ведёт беззаботную, полную наслаждений жизнь. Им не надо в поте лица зарабатывать хлеб свой. Они навсегда остались в благословенном краю, никогда не были изгнаны, поскольку Лилит, в отличие от Евы, не дура, чтобы поддаться на манговое искушение.
Он просыпался в слезах. Лез за платком и думал: обязательно, всенепременно найду способ всё изменить! Последние десятилетия Авель жил только этой мыслью. Да, он бессмертен, но только в плане вечной молодости… Он мог и покончить жизнь самоубийством, и пасть от руки грабителя или наёмника. Однако тысячелетиями судьба хранила Авеля. В другой раз он не возьмёт свою мать в советчики. К чему? Она изобрела великолепный план, виртуозно продумала детали, но результат оказался — хуже не бывает. Отныне он принимает решения сам. Следует лишь узнать, как изменить прошлое… А в том, что изменить его можно, Авель никогда не сомневался.
Он посмотрел на большие настенные часы с маятником и потянулся за сюртуком: пора собираться, в Риме уже вечер. Сегодня ему предстоит пьянка с одним очень глупым ангелом — который представит очередное тайное поручение…
Глава 8
Поцелуй смерти
(Стеклянная квартира на проспекте Девяти Драконов)
— …Этого не может быть, — шептал оцепеневший Аваддон. — Ты же умер…
— Да ладно, — кривясь от боли, ухмыльнулся Авель. — Я застал время, когда у вас там один парень… Как его имя? Кажется, Иисус… Вот он тоже воскрес из мёртвых, и почему-то тебя это не удивляет. Ладно, я проиграл. Очень глупо. Доверился зелёной чешуйчатой сучке.
Лукреция повернулась и пронзила его взглядом.
— Я специально созданный, искусственный демон, — сказала она с великим достоинством. — Мы преданы хозяину, даже если этого не хотим, так заложено в нашей природе. И никакая реальность с отсутствием волшебства это не меняет, так младенцы инстинктивно любят родителей. Ты бы, дурак, хоть «Демонологию для чайников» на досуге почитал. Я хорошо сыграла, искренне: старалась даже думать, как предательница, обманывая саму себя. Классно я тебя наколола, тупой синий ублюдок.
— Всё-таки зря Господь создал баб, — тяжело вздохнул Авель. — Всё зло на свете от них.
Агарес присел на корточки и повернул Авеля, осматривая рану.
— Жить будешь, — кивнул он. — Сейчас отвезём тебя в больницу. А пока — давай выкладывай. Мне тоже весьма интересно, каким образом ты выжил в драке с Каином и почему оказался здесь — с синей мордой, да ещё в качестве повелителя мертвецов и духов огня. Лукреция, сделай ему перевязку! Не надо корчить такую страшную рожу. Спасибо, что обезвредила мерзавца, но он сейчас нам
— О, с удовольствием расскажу, — простонал Авель. — Трудно держать такое в себе, мне всегда нравилось раскрывать душу. Приходилось посвящать в тайну случайных собутыльников по всему миру, а затем убивать их — чтобы никому не проговорились о секрете моего рождения и последующих событиях вокруг Каина.
— Они бы и так не разболтали, — хмыкнула Лукреция.
— Возможно, — нежно взглянул на неё Авель. — Но я так… сугубо на всякий случай.
…После перевязки сын Адама попросил воды и начал говорить. Он рассказывал долго, с излишне красочными подробностями, делая перерывы, чтобы передохнуть. Демон и ангел внимательно слушали, изредка переглядываясь. Зато Лукреция откровенно скучала. Авель поведал обо всём. И о Лилит, и о её связях после «развода» с Адамом, и про подмену на родах. Про неудачу с Каином, тысячелетние скитания в джунглях с матерью, питавшейся горячей кровью. Когда Авель закончил, то почти охрип. Его лицо выглядело бледным даже сквозь синюю глину. Глаза покраснели. Он тяжело, прерывисто дышал. После долгого пребывания в лесах ему было сложно находиться в закрытом помещении.
— Господи, — обрёл дар речи Аваддон. — Сколько ж всего мы ещё не знаем.
У него в голове не укладывались только что услышанные новости. Агарес был потрясён не менее, но сохранял отстранённый вид, дескать, ему в принципе всё пофиг.
— А теперь, — еле слышно прошептал Авель. — Помогите мне подняться. Помните, вы обещали отвезти меня к доктору. Иначе вам никогда не узнать, как отсюда выбраться…
Лукреция сделала упреждающий жест.
— Не надо тащить его в больницу, — сказала суккуб. — Для того чтобы третья реальность самоуничтожилась, мы все должны умереть. И божество ифритов — не исключение.
— Точно, — подтвердил Аваддон Агаресу. — Именно это она мне на ухо и сказала.
— Вот ты тварь зелёная, — скрипнул зубами Авель.
Из обоих глаз божества выкатились крупные слёзы — рубинового цвета.
Неожиданно он резко приподнялся на левом локте. Правая рука скользнула за пояс набедренной повязки. Мгновение — и Авель с силой метнул нож в сторону Лукреции. Суккуб ахнула, схватившись за грудь. Вначале всем почудилось — убийца промахнулся, но вскоре стало видно, что алая ткань маскирует расплывающееся по платью вишнёвое пятно. Демоница бессильно села на пол. Аваддон, встав на колени, обнял её, придерживая голову. Костяная рукоять ножа, торчавшего из груди Лукреции, показалась ему знакомой. Да-да. Именно про него рассказывал Авель. Этим лезвием он сам нанёс себе фальшивые раны, подставив родного брата Каина…
Агарес без слов ударил Авеля кулаком в лицо. У того из носа брызнула кровь.
— Ты пожалеешь об этом, — кратко пообещал демон.
— Что ты мне сделаешь? — расхохотался Авель. — Я и так почти мёртв.
— Есть небольшой нюанс, — тонко намекнул Агарес. — Подожди, я сейчас вернусь.
…Он подошёл к умирающей Лукреции, — Аваддон зажимал ей рану рукой, но больше не мог исцелять: глаза демоницы затуманивались. Она улыбнулась Агаресу.
— Что я могу сделать для тебя? — спросил демон, проглотив комок в горле.
— Один поцелуй, — слабеющим голосом попросила Лукреция. — И я превращусь в прекрасную девушку… Хотя бы напоследок, перед смертью, дай увидеть себя красавицей.
Демона словно громом с небес поразило.
— Так что, — произнёс он, леденея душой, — всё должно случиться совсем как в сказке про Царевну-лягушку?! Твою мать! Почему же ты ни разу не сказала мне этого?
Суккуб трогательно хлопнула белёсыми ресницами. Аваддон деликатно отвернулся.