Армагеддон. Трилогия
Шрифт:
Вместе с Джеем в тесный кузов набились еще пятеро с автоматами. По тенту продолжал стучать дождь, и бывший рэпер вспомнил старую примету, которую частенько повторяла его старая бабушка: «Дождь в дорогу — это хорошо».
— Куда уж лучше… — пробормотал себе под нос Джей-Ти.
— Что ты там бормочешь? — окрикнул его один из охранников.
— Молюсь, блин, — огрызнулся Джей-Ти.
Когда они подъехали к холму, уже почти стемнело, и его вершину пришлось освещать фарами грузовика и джипа, на котором приехал Макриди. С холма был хорошо виден временный лагерь Республиканской Армии, но не он привлек внимание Джея, а новенький
Значит, вот что они придумали. Джей-Ти стиснул зубы.
— Я специально исследовал подробности распятия Иисуса Христа, — произнес Макриди. Он был все в той же накидке и каске, хотя дождь почти утих. Рядом стоял унылого вида мужчина в наглухо застегнутом плаще, из-под которого был виден воротничок священника. — Там есть интересные нюансы — евангелисты утверждают, что Иисуса прибили к кресту гвоздями, два гвоздя — в ладони, и один — в скрещенные ноги. Но многие исследователи утверждают, что человеческое тело под своей тяжестью не сможет удержаться на гвоздях, вбитых в ладони. Гвозди или выскочат из древесины, или разорвут плоть. Много говорилось и о специальной подставочке для ног, которая то ли была, то ли нет на Голгофском кресте… Я убедился, что вопросы действительно серьезные, и потому разработал систему, при которой тело отлично держится на кресте, а распятый долго не умирает. Милосердные римляне перебивали им кости голени — без опоры на ноги в таком положении очень трудно дышать, и человек умирал от недостатка кислорода. По-моему, это лишнее.
Здоровенный капрал положил на мокрую траву звякнувший сверток, развернул его. Внутри оказались длинные гвозди и молоток. Джей-Ти невольно зажмурился, но собрался и вновь открыл глаза.
— Давайте, — велел своим людям генерал. Джею-Ти развязали руки и потащили к кресту. Он не сопротивлялся, не желая доставлять удовольствие этому мерзавцу.
— Вас на всякий случай привяжут, это необходимо, — крикнул Макриди. — Заметьте еще и то, что Иисус нес свой крест на Голгофу самостоятельно. Вас я от этой неприятной обязанности избавил.
Джея в самом деле привязали поперек груди, укрепив ноги на пресловутой подставочке. Тот же здоровенный капрал взобрался на стремянку, и тут уж Джей-Ти не смог отказать себе в том, чтобы пнуть ее свободной пока ногой. Капрал тяжело грохнулся о землю.
Макриди покачал головой:
— Вы все норовите испортить.
Джей-Ти даже удивился, когда вторично взобравшийся на стремянку капрал вбил первый гвоздь, в правую руку. Да, было больно, но совсем не так больно, как он ожидал. Бывший рэпер обратил внимание, что один из державших его молодых солдат отвернулся, не в силах смотреть.
— Это ты, что ли, плотник? — стараясь говорить ровно, спросил Джей-Ти капрала.
— Я, — буркнул тот, переставляя стремянку к другой руке и выбирая гвоздь.
— Иисус тоже был плотником, ты знаешь об этом? Капрал промолчал.
Второй гвоздь вошел больнее. Видимо, он задел одну из ладонных костей, и Джей-Ти не смог сдержать стон. Отворачивавшийся солдат не выдержал и, потеряв сознание, сполз вниз. Второй закричал:
— Помогите кто-нибудь, мне его тяжело держать!
Помог один из автоматчиков, в котором Джей узнал рыжебородого, задержавшего его на берегу озера.
— Надеюсь, тебе дали за меня медаль? — спросил Джей. — Или вам выдают в награду жратву?
Рыжебородый прикусил губу. Похоже, солдатам не нравилось то, что делает генерал. Но Джею было на них плевать, тем более он обезумел от боли, когда капрал занялся ногами. Сердце колотилось, словно готовясь пробить грудную клетку и выскочить наружу, и Джей изо всех сил старался не закричать и не потерять сознание. У него еще много времени впереди, чтобы болтаться тут без чувств в ожидании ворон.
Он даже не понял, когда державшие его солдаты отошли в сторону. Открыл глаза, когда услышал вкрадчивый голос священника:
— Ты не хочешь исповедаться, сын мой? Не хочешь поговорить со мной?
Джей-Ти помотал головой. Даже такое движение послало по всему телу новую волну ошеломительной боли. Из глаз текли слезы, смешиваясь с каплями вновь усиливающегося дождя.
— Тогда я прочту тебе псалом, — торжественно сказал священник, поднял глаза к небу и начал:
— Блажен муж, который не ходил на собрание нечестивых и не стоял на пути грешных, и не сидел в обществе губителей, но в законе господнем воля его, и закону его он будет поучаться день и ночь. И будет он как дерево, посаженное у истоков вод, которое плод свой даст в свое время, и лист его не опадет. И все, что он ни делает, будет успешно. Не так нечестивые, не так: но они — как прах, который сметает ветер с лица земли! Посему не устоят нечестивые на суде и грешники — в собрании праведных. Потому что знает господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет.
— Пошел ты в задницу, святой отец, — громко произнес Джей-Ти. Священник ничего не сказал и, перекрестив его, смиренно удалился к джипу.
— Прощай, — сказал генерал Макриди. — Завтра с утра моим солдатам будет, на что посмотреть. А потом и твоим хозяевам из Солт-Лейк-Сити, когда они обнаружат труп. Хотя, если тебе повезет, они могут найти тебя еще живым. Видишь, я честно даю тебе шанс.
С этими словами Макриди забрался в джип. Взревев моторами и надымив, обе машины уехали, и Джей-Ти остался на вершине холма один.
— Знает господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет… — пробормотал Джей последние слова священника. — Если бы оно так…
Электромобильчик Ромео Грэнджерфорда преодолел крутой подъем и начал спускаться. Ростислав внимательно осматривал открывшийся перед ними пейзаж, но ничего любопытного не обнаружил. Пустыня и пустыня, горы на горизонте, полузасыпанное песком шоссе…
— Ты не гони, не гони, — пожурил сидевшего за рулем Ростислава старичок-изобретатель. — Рессоры старые, ступицы тоже старые, и покрышки старые, а камеры еще хуже… На скорости что-то полетит, начнем кувыркаться. Зря я, что ли, выживал во всем этом дерьме, чтобы убиться в автокатастрофе?!
— Так нормально? — Шибанов послушно снизил скорость, хотя электромобильчик больше пятидесяти миль в час вообще не развивал, разве что под горку.
— Так нормально, — сварливо сказал дед.
Сделав короткую ночевку, они продолжали свой путь в Неваду. Мидори спала прямо на полу, в обнимку с котом, а старуха рассказывала изнемогающей Атике бесконечную историю о несчастной судьбе некоей своей подруги Мэгги-Сью, которая потеряла во Вьетнаме одного за другим троих женихов. Периодически старуха начинала перемывать кости несчастной Мэгги, которая в отсутствие женихов гуляла напропалую, но потом спохватывалась и возвращалась к лирической линии.