Шрифт:
Все это случилось в Цинциннати. Ни где-нибудь, а именно в Цинциннати! Что можно сказать о Цинциннати? Конечно, конечно, это не центр Вселенной и даже не столица штата Огайо — просто тихий, провинциальный городок, ничем не лучше и не хуже любого другого. Даже представители местной торговой палаты самокритично утверждают, что он не претендует на мировое значение. И то, что Джебер Великий (имя-то какое!) выступал именно в Цинциннати в критический для всего мира момент, было простым совпадением. Конечно, если бы эта история стала достоянием гласности, то Цинциннати вмиг бы приобрел мировую известность, а малыш Гэрби — славу Супермена
Гэрби так увлекся выступлением мага, демонстрировавшем очередной номер своей программы, что забыл даже о новом водяном пистолете, лежавшем в кармане.
Пистолет был только что куплен по дороге к театру, и Гэрби пришлось приложить немало усилий, чтобы заставить родителей пройти по Вайн-стрит, где находится базар. Но сейчас Гэрби, забыв обо всем, следил за фокусником на сцене. Его лицо выражало снисходительное одобрение. Протыкание карт насквозь не было для него тайной: он умел это делать. Видимо, фокусник пользовался картами «уменьшенная модель», продающимися в комплекте с магическим ящиком. Во всяком случае, Гэрби работал именно с ними, так как они подходили по размеру для руки девятилетнего мальчика. То, что было видно, как поворачивается карта в его руке, не смущало Гэрби, это не существенная деталь.
На сцене Джебер Великий демонстрировал прокалывание семи карт одновременно, а это, как знал Гэрби по собственному опыту, требовало большой силы и гибкости пальцев. Одобрительно кивнув, Гэрби вспомнил, каков будет следующий номер программы, и тронул сидящую рядом мать за рукав:
— Мам, попроси у папы носовой платок.
Отвлекающий маневр был задуман и выполнен превосходно: мать еще только наклонялась к отцу, а Гэрби уже вскочил и бросился в проход.
Однажды Гэрби уже видел это представление и знал, что для выполнения следующего фокуса магу потребуется помощник из зала.
В прошлый раз Гэрби не повезло — он был десятым из желающих, поэтому сегодня постарался исключить все случайности. Возможно, мать и разрешила бы, а может быть, и нет. В вопросах такого рода не стоит полагаться на родителей, так как ход их мыслей непредсказуем. Поэтому он и устроил отвлекающий маневр с платком.
— ...захочет подняться на сцену? — закончил фразу фокусник, а нога Гэрби уже стояла на первой ступеньке.
За спиной Гэрби раздавались разочарованные вздохи, когда он с улыбкой поднялся на сцену.
Фокус с тремя голубями был едва ли не единственным, секрет которого Гэрби никак не мог разгадать. Наверняка в ящике было потайное помещение. Но где? И если он разгадает этот трюк, когда будет держать ящик, то потом ему останется лишь собирать дань восхищения друзей. Конечно, Гэрби не собирался разоблачать мага, об этом не могло быть и речи. Он тоже был магом и знал, что такое профессиональная этика, так что коллега может быть спокоен за свои секреты.
С доверчивой улыбкой он поднял голову навстречу магу, однако улыбка угасла, и он невольно вздрогнул, встретившись глазами с фокусником. Вблизи Джебер Великий выглядел значительно старше и могущественней, чем из зала.
Ассистент вынес на подносе ящик с голубями. Гэрби, оторвав взгляд
Открытый ящик представлял собой четыре боковых стенки, соединенные шарнирами, к одной из которых, тоже шарнирами, крепилась крышка. И еще там были маленькие медные крючки.
Гэрби поспешно отступил, что позволило ему увидеть заднюю стенку, пока фокусник демонстрировал публике внутренние. Так и есть! В крышке имелось маленькое отверстие, прикрытое зеркалом, расположенным под определенным углом, что и создавало иллюзию невидимости. Старый трюк. Ничего нового. Гэрби был даже чуточку разочарован.
Маг сложил ящик, отделением с зеркалом внутрь и повернулся к Гэрби.
— А сейчас, молодой человек...
В это время на Тибете произошло событие, ставшее последним звеном в цепи. Всю неделю стояла необычайно теплая погода, что и вызвало таяние больших масс горных снегов. Разбухшие ручьи и реки неслись по склонам и ущельям с ужасающим грохотом. На людской памяти такое было впервые. Молитвенные мельницы, установленные на берегах ручьев, крутились все быстрее и быстрее, и либо лопались и останавливались, либо были затоплены. Ламы, передвигаясь по колено в ледяной воде, пытались перенести оставшиеся в пределах досягаемости мельницы к берегу.
Одна очень старая маленькая мельница была установлена так давно, что ни один из ныне живущих там не знал, какая молитва записана на ее колесе. Вода дошла почти до оси этой мельницы, когда лама Клерет поднял ее, чтобы перенести на более высокое место, но поскользнулся на мокрых камнях и, упав, уронил мельницу. Поток воды подхватил ее и унес вниз.
Дрожа от холода, лама встал и пошел к следующей мельнице. «Экая важность, — подумал он, — одной больше, одной меньше». Если бы он знал, что теперь, когда все остальные звенья цепи были разрублены, это маленькое вращающееся колесико является единственной преградой между Армагеддоном и Землей, то без раздумий бросился бы в поток вслед за мельницей.
Поток ударил молитвенную мельницу Вамгур Упа о выступ скалы, и она прекратила вертеться.
Это случилось в то мгновение, когда маг на сцене театра города Цинциннати произнес:
— А теперь, молодой человек...
Гэрби Уэстерман перевел взгляд на фокусника, удивляясь возникшей паузе, и увидел, как лицо мага сначала исказилось, словно от удара, а потом приняло совсем другое выражение, хотя черты его остались прежними.
Маг тихо рассмеялся. В его смехе прозвучало нечто такое, что не оставило никаких сомнений даже у самых заядлых скептиков в том, кто он такой. В смехе прозвучало абсолютное зло.
Зрители оцепенели. Им было даже не страшно, ибо страх рождается от неуверенности или неопределенности, а сидящим в зале все было ясно до конца. Смех стал громче; он гремел и, подобно урагану пронесясь по залу, достиг самых дальних концов галерки. Никто не шевелился, даже тени застыли на потолке.
И Сатана заговорил:
— Благодарю публику за любезное внимание, оказанное скромному фокуснику. — Он насмешливо поклонился залу. — Представление закончено. Все представления закончены, — добавил он, ухмыляясь.