Армия монголов периода завоевания Древней Руси
Шрифт:
Несмотря на то, что СС и несет черты богатырского эпоса, к концу повествования оно приобретает все более хроникальный характер. СС имеет довольно сложный составной характер. Исследователями выделяется обычно три крупных блока, написанных как минимум двумя авторами (плюс редакторы окончательной версии СС), которые в итоге были скомпилированы в единое целое как известное нам «Сокровенное сказание»: 1. История рода Чингисхана и его борьбы за власть в степи (она единственная имеет название внутри самого СС – «Родословие Чингисхана»). 2. История его державы после провозглашения кааном и до его смерти (в конце августа 1227 г.), условно называемая «Летопись Чингисхана». 3. Хроника царствования Угэдэя, доведенная до осени 1240 г., условно называемая «Летопись Угэдэя». Первые две части, по мнению большинства исследователей, написаны одним человеком. «Летопись Угэдэя» же была составлена, вероятно, несколькими (не менее чем двумя) людьми – автором записей событий царствования Угэдэя (собственно хронистом) и редактором (или редакторами), которые в итоге скомпилировали весь памятник.
Как выше уже сказано, сложный характер памятника требует дать ему некоторые пояснения насчет жанров, его составляющих. На народные предания, обработанные автором первых двух частей СС, накладывались отредактированные записи мемуаров участников событий и дальнейшие попытки автора писать в манере, близкой к летописной. Поэтому хронология до 1204–1206 гг. в СС изобилует анахронизмами и требует уточнения по другим данным. Существует диспропорция между сведениями о внутримонгольской политике и о внешней экспансии государства Чингисидов в пользу первой. Есть довольно аргументированная гипотеза о том, что авторство первых двух частей СС принадлежит Шиги-Хутуху – одному из самых выдающихся сподвижников Чингисхана, бывшего приемным сыном матери Чингисхана и первым Великим судьей Монгольского государства. Возможно также, что он
Работу по восстановлению монгольского текста СС и его перевод провели всего в нескольких странах. В России ее выполнили С. А. Козин и Б. И. Панкратов. Перевод первого был опубликован в 1941 г. и вызвал ряд замечаний. Он носит литературный характер, в целом хорошо передающий смысл СС, но в ряде моментов неточен. Лингвистически более точным является перевод Б. И. Панкратова (к сожалению, сохранились его переводы только 2/3 от числа всех параграфов СС). При условии вычленения традиционных эпических элементов и сверки хронологии СС является самым ценным источником по ранней истории монголов и становлению государства Чингисхана. Менее подробны сведения СС по походам монголов, но они могут быть восполнены данными многочисленных внешних источников (из стран, в которые происходило вторжение). Зато крайне ценны сведения СС по организации и функционированию монгольской армии первой половины XIII в., внутреннего характера, поскольку они не были предназначены для чужих глаз, но для информирования и воспитания новых поколений монгольских ханов, что обеспечивает высокую достоверность. Правда, сложность текста, написанного старописьменным монгольским языком, с использованием множества редких терминов, до сих пор оставляет много спорных моментов в точности понимания реалий монгольского общества начала XIII в. Это касается и военного дела в описаниях СС.
Сочинение «Шэн-у цинь-чжэн лу», написанное в 1290-х гг. монголом Чаганом, содержит практически в неизмененном виде образчики монгольской историографии конца XIII в. Во многом это подражание «Сокровенному сказанию» [21] , точнее, сочинение на его основе – Чаган в царствование Буянту-хагана, который «восхищался древностями» [22] , делал по заказам последнего переводы. Так, в «Юань ши» в жизнеописании Чагана сообщается, что Чагану от Буянту-хагана «еще последовал указ перевести “Ди-фань” [23] . Потом [ему] еще было приказано перевести “То-би-чи-янь” [24] . Перевод стал известен как “Шэн-у кай-тянь цзи”, и вместе с “Цзинянь цзуаньяо” (“Существенное из погодных записей”), “Тай-цзун пин Цзинь ши-мо” (“Хроника усмирения Тай-цзуном Цзинь от начала до конца”) и прочими сочинениями [они] все были переданы в шигуань [25] » [26] . Если о степени исполнения указа о переводе «Ди-фань», наверное, неизвестно (этот перевод до нас не дошел), то о переводе/пересказе «Тобчиян» в виде сочинения «Шэн-у кай-тянь цзи», которое, возможно, переименовали в «Шэн-у цинь-чжэн лу» [27] , известно точно [28] . Для создания ШУЦЧЛ кроме «Сокровенного сказания» привлекались сведения сборника «Алтан дэбтер», так как СС по внешним походам монголов не имеет сведений, аналогичных ШУЦЧЛ, которое по этой части сходно со сведениями Рашид ад-Дина, пользовавшегося «Алтан дэбтер». Чаган, видимо, использовал и иные, не дошедшие до нас источники: П. Пелльо предполагал использование им тибетской хроники. Надо заметить, что сведения ШУЦЧЛ часто привлекались составителями ЮШ в цзюанях, касающихся периода деятельности Чингисхана. Поэтому китайский текст «Шэн-у цинь-чжэн лу» полезен для понимания информации, заключенной в гигантском своде разнообразных источников XIII–XIV вв. – в «Юань ши», так как позволяет сопоставлять его сведения с СС, РД и Джувейни, нередко восстанавливая обрывы и искажения в тексте.
21
См. Чулууны Далай. Монголия в XIII–XIV веках. М.: Наука, 1983, стр. 15.
22
Он же Жэнь-цзун по храмовому имени, правил в 1312–1320 гг. См. Юань ши… стр. 3309.
23
Букв. «законы/установки государя». Название дифань представляет жанр китайских наставлений императорам, но тот факт, что данный «Дифань» переводился на китайский язык с монгольского языка, указывает на то, что привычным для китайцев названием был обозначен официальный монгольский документ, а не китайское сочинение. Поэтому это скорее всего транскрипция монгольского слова «дэбтэр» в персидской огласовке «дефтер», т. е. именно то сочинение, которое цитирует Рашид ад-Дин, – «Алтан дефтер». Это название было транскрибировано такими китайскими иероглифами, которые к тому же имели определенный смысл, сходный со смыслом исходного монгольского документа, – ведь «Алтан дэбтер» тоже содержал как назидания монгольским ханам, так и законы, по которым они должны были править.
24
Там же. «Тобчиян» по-монгольски «краткая история», ср. с названием СС по-монгольски «Монгол-ун ниуча тобчиян».
25
Коллегия историографов (или «департамент историографии»), ведавших записями шилу (см. выше сноску 1 на стр. 9) и составлением династийных хроник. Была существенной частью государственного аппарата во всех государствах старого Китая. См. Юань ши, стр. 3310.
26
Юань ши… стр. 3311.
27
Чулууны Далай… стр. 15.
28
Есть и другая точка зрения (см. Мункуев Н. Ц. Китайский источник о первых монгольских ханах М.: Наука, 1965, стр. 163–165) – возможно, что ШУЦЧЛ было написано раньше, чем «Шэн-у кай-тянь цзи», примерно в 1294 г. Однако аргументы в пользу этого предположения могут считаться лишь отражением факта бытования более раннего варианта работы Чагана по описанию деяний Чингисхана и Угэдэя, т. е. собственно ШУЦЧЛ, которое было потом переработано в «Шэн-у кай-тянь цзи».
Важнейшим собранием внутренних документов Монгольской империи и Юань, дошедшим до наших дней, является компендиум «Да Юань шэн-чжэн гочао дянь-чжан», сокращенно «Юань дянь-чжан (Установления династии Юань)». Он представляет собой сборник официальных документов Монгольской империи и Юань, таких как указы каанов и императоров Юань, их эдикты и рескрипты, указы и декреты высших органов управления империей, которые распределены по их ведомственной принадлежности (ЮДЧ разделен на главы, названные по этой принадлежности, например: «Высочайшие указы», «Приказ ритуалов», «Приказ чинов», «Военный приказ», «Приказ учета и сборов», «Приказ наказаний» и т. д.). Представленные в ЮДЧ документы охватывают период с 1230-х гг. по начало XIV в. (до 1322 г., если быть точным). При этом надо понимать, что даже более поздние документы XIV в. могут оказываться ценным источником для времен Чингисхана и Угэдэя: дело в том, что в них обычно приводится большая мотивировочная часть, где есть отсылки и упоминания более ранних решений каанов, их указов, цитаты из документов ведомств их времени, прецедентов прежних времен и т. д. и т. п. Сохранившиеся в составе ЮДЧ тексты подлинных указов и прочих распоряжений первых монгольских каанов являются ценнейшим внутренним источником для целей данной книги.
Отдельным и очень важным источником сведений о военной истории монголов времен Чингисхана и его первых преемников являются различного рода мемориальные тексты периода Юань, посвященные сановникам и военным деятелям, им служившим. Они сохранились как в оригинале (на каменных стелах, дошедших до наших дней), так и в списках – либо написанных прямо с эстампов, сделанных с указанных стел, либо переписанных с текстов собраний сочинений авторов таких эпитафий (обычно их авторами были крупные литераторы – известные поэты и историки эпохи, чьи собрания сочинений печатались как в их времена, так и позднее, ведь все они делались предметом библиофильского интереса и сохранялись в собраниях и библиотеках вплоть до недавнего времени и современности). Сведения, которые помещались в эти мемориальные тексты, базировались на официальных документах – ведь большинство подобных стел создавалось во исполнение указов императоров Юань, которые, соответственно, давали поручения придворным историографам собирать информацию в архивах и затем на ее основе писать указанные тексты. Механизм такой работы подробно изучен в вышеназванных работах автора настоящей книги [29] . На базе такого богатого материала всевозможного вида эпитафий, «стел на пути духа», стел родовых кладбищ и храмов предков etc, юаньскими и позже минскими литераторами составлялись еще и так называемые лечжуань [30] . Почти все это сейчас доступно к изучению в составе огромного компендиума текстов ЦЮВ.
29
Его можно кратко описать таким образом: юаньские историографы, служившие в историографическом департаменте Центрального имперского секретариата (шигуань), писали докладные записки императорам о необходимости тех или иных видов увековечивания заслуг деятелей прошлого (или в виде присвоения им посмертных рангов и титулов, или разрешения на создание мемориальных стел различных видов – это обычно делалось по прошениям их сыновей/внуков, ставших крупными чинами в Юань), для чего они собирали из архива монгольской канцелярии сведения о них (с последующим переводом на китайский язык) и писали справки (наверх – или императору, или какому-либо иному высшему органу управления Юань) об их карьерах и послужных списках (в качестве мотивировочной части для принятия решения или самим императором или Центральным имперским секретариатом etc); такие справки потом хранились в архивах как самих историографов, так и историографического департамента, а затем, при необходимости, поднимались для создания тех или иных видов новых мемориальных надписей (например, уже для следующего поколения потомков указанных лиц – ведь в Юань существовала система наследования должностей и военных чинов); в результате таких процедур сведения монгольских первоисточников первой половины XIII в. сохранялись в новых записях, которые затем оказывались доступными и другим юаньским авторам (т. е. достаточно широко тиражировались и так сохранялись). Подробнее см.: Храпачевский Р.П. Отражение монгольских первоисточников XIII века… стр. 518–520.
30
Здесь – жанр старой китайской литературы, жизнеописания знаменитых людей эпохи.
«Таарих-и джахангуша (История Покорителя вселенной)» принадлежит перу Ала-ад-дина Ата-мелик Джувейни, высокопоставленного чиновника монгольских ханов Ирана (т. е. ильханов династии хулагуидов). Он родился в 1225 г. и с молодых лет находился на службе у монгольских правителей Хорасана, которым служил еще его отец. Он несколько раз ездил в Монголию и Центральную Азию. Джувейни с 1256 г. находился на службе у ильхана Хулагу, который назначил его в 1259 г. губернатором Багдада, Ирака и Хузистана; в этой должности он находился и при ильхане Абага до 1282 г. Умер Джувейни в 1283 г. Джувейни был младшим современником монгольских завоеваний, когда были живы еще их участники. При написании своей книги Джувейни пользовался их устными рассказами, многие события середины XIII в. были ему известны по официальным документам и личному опыту. Его сочинение начато в 1252 или 1253 г. и закончено в 1260 г. Оно состоит из трех частей: 1) истории монголов от первых походов Чингисхана до смерти Гуюк-хана; 2) истории хорезмшахов и монгольских наместников Хорасана до 1258 г.; 3) продолжения истории монголов до 1257 г. и истории исмаилитов в Иране. Многие его данные использовал в своем труде Рашид ад-Дин, однако пользоваться этим источником надо весьма осторожно – это парадное, заказное описание деятельности Хулагу – основателя династии хулагуидов, на службе которой состоял Джувейни. Его ценность для настоящей работы в том, что в тексте Джувейни использованы настоящие документы монгольской канцелярии, которые и будут привлекаться для исследования.
«Сборник летописей» Рашид ад-Дина был создан в начале XIV в. «Выдающаяся энциклопедия сведений о средневековом Востоке» – так охарактеризовал его знаменитый русский востоковед В. В. Бартольд. Несмотря на то, что «Сборник летописей» был составлен через сто с лишним лет после появления Чингисхана на политической сцене, источники Рашид ад-Дина использовали документы из первых рук, непосредственно исходившие из канцелярии первого хана. Сам Рашид ад-Дин как великий визирь был допущен к секретным документам монголов, хранившимся в сокровищнице ильханов, например к «Алтан дебтер» (монг. «алтан дэбтэр» значит «золотая книга») и спискам «Великой Ясы».
Как пишет сам Рашид ад-Дин в предисловии к «Памятке об эмирах туманов и тысяч и о войсках Чингиз-хана» [31] (одной из частей «Сборника летописей»), она была написана на базе ранее собранных его сотрудниками первичных материалов, в основном росписей родов, войск и уделов, которые, как известно из «Сокровенного сказания», велись монголами в так называемых «коко-дефтер» – «синих тетрадях». Набор этих «разрозненных тетрадей», по выражению самого Рашид ад-Дина, и был «Алтан дебтер» – не дошедший до нашего времени монгольский источник, который, судя по ряду исследований, содержал как родословия «золотого рода», так и летописи царствований ханов, вместе с важнейшими и тайными документами государственного характера. К последним, безусловно, относились росписи монгольских родов и реестры их повинностей (в первую очередь военной). Примерное содержание «Алтан дебтер» можно представить по дошедшим до нас иным вариантам подобных компиляций – «Сокровенному сказанию» и «Шэн-у цинь-чжэн лу», а также по некоторым оригинальным монгольским документам, сохранившимся в составе «Юань ши». Важным обстоятельством представляется наличие в первой части «Сборника летописей» (так называемого «Повествования о народах») огромного количества материалов, полученных сводчиками из коллектива историков, бывших под началом Рашид ад-Дина, из родовых преданий и официальных документов с родословиями/генеалогиями большого числа представителей монгольских родов. Именно они служили главными информаторами Рашид ад-Дину и его сотрудникам по этим вопросам. По ряду позиций сведения «Сборника летописей» имеют большие совпадения с «Юань ши», часто почти дословные, одновременно сильно расходясь с версией «Сокровенного сказания». Но много совпадений и между ЮШ и СС, причем также дословных. А нам точно известно, что авторы «Юань ши» не знали «Сокровенное сказание». И наоборот – иные уникальные сведения СС, отсутствующие у Рашид ад-Дина, трудно объяснить просто опущением их последним, так как они не нарушают его концепции, а только подкрепляют. Это значит, что коллектив Рашид ад-Дина просто не имел их на руках.
31
Цит. по: Рашид ад-Дин. Сборник летописей, т. I, ч. 2. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1952, стр. 266.
Таким образом, эти два комплекса документов (т. е. «Алтан дебтер» и «Сокровенное сказание»), бывшие в сокровищницах у всех улусных ханов Монгольской империи, являются аутентичными, независимыми от других сохранившихся источников свидетельствами о законодательстве, династийных связях и практике политической деятельности Чингисхана и созданы при нем самом и его преемниках. К сожалению, «Алтан дебтер» не сохранилась в оригинале и доступна только в виде изложения другими авторами. Из них всех в самом выгодном положении оказываются только Джувейни и Рашид ад-Дин – они оба были высокопоставленными чиновниками монгольских администраций у хулагуидов. Причем Рашид ад-Дин в преимущественном положении – он был не просто визирем у ильханов, но и личным другом Газан-хана, который увлекался историей своего великого предка и потому смог допустить Рашид ад-Дина к тем документам, которые были разрешены для чтения только Чингисидам. Немаловажно и то, что Джувейни был в общем обычным для той эпохи автором – т. е. не беспристрастным историком, но скорее придворным историографом. Рашид ад-Дин же – явление уникальное, как заметил выдающийся советский востоковед И. П. Петрушевский: «“Джами ат-таварих” занимает совершенно исключительное положение среди средневековых персоязычных источников. Рашид ад-Дин… преодолел традиционную узость их мысли» [32] . Исследователи творчества Рашид ад-Дина отмечают, что в тех местах, где нет необходимости защищать свою политическую линию, он оказывается точным в передаче своих источников [33] .
32
Цит. по: Петрушевский И. П. Рашид ад-Дин и его исторический труд // Рашид ад-Дин. Сборник летописей, т. I, ч. 1, стр. 23.
33
Там же, стр. 35–36.