Армяне. Народ-созидатель
Шрифт:
В дни борьбы за персидский трон между Артаксерксом II и его братом, Киром Младшим, в которой Ксенофонт и 10 тысяч его греческих воинов сыграли важную роль, армяне воспользовались представившейся возможностью утвердить автономию своей страны. Сатрап Оронт, упоминаемый в «Анабасисе» Ксенофонта, около 401 года до нашей эры женился на Родогуне, дочери великого персидского царя Артаксеркса II. Оронт принял в войне братьев сторону своего тестя, Артаксеркса. Его противник Кир потерпел поражение и был убит.
Артаксеркс II оказался правителем слабым, и при нем некогда могучая Персидская империя пришла в упадок. Воспользовавшись этим, Оронт обосновался в Армении как практически
Имя Оронт – иранского происхождения, проистекает от авестанского «aurand» (могучий герой) и тесно связано со словом из Пахлеви «arvand», означающим то же самое. Армянские формы этого имени – Ерванд, Араван и даже Грант. Династия Оронтидов (Ервантидов) имеет важное историческое значение, поскольку перекрывает разрыв между прежними царями Урарту (первыми царями Армении) и третьей армянской династией Арташесидов, правившей в классические времена. Оронтиды (Ервантиды) обеспечивали социальную и историческую преемственность в Армении в период, когда она выкристаллизовывалась из фазы пред-Армении и переходила в эллинскую эпоху.
До недавнего времени было мало что известно относительно потомков и наследников самого Оронта (Ерванда). Памятником, позволившим установить существование Ервантидов как действительной династии, явился погребальный монумент Нимруд-Дага в Центральной Турции.
Его воздвиг царь Антиох I Коммагенский (69–34 гг. до нашей эры), сам являвшийся членом дома Оронтидов. В ряде греческих надписей на этом мощном кургане перечисляются предки Антиоха I, многие из которых были правителями Армении. На основании этого источника и других данных профессор Кирилл Туманов из Джорджтаунского университета составил следующую хронологическую таблицу Ервантидской династии в Армении. (Некоторые даты царствований даны условно):
А. САТРАПЫ АРМЕНИИ
Оронт (Ерванд) I, 401–344 гг. до нашей эры
Оронт (Ерванд) II, 344–331 гг. до нашей эры
Б. ЦАРИ АРМЕНИИ
Оронт (Ерванд) II (продолжение), 331 г. до нашей эры
Михран, 331–317 гг. до нашей эры
(сатрап Неоптолемуса, 323–321 гг. до нашей эры)
Оронт (Ерванд) III, 317–260 гг. до нашей эры
Самус (Хрант), 260 г. до нашей эры
Аршам, 260–228 гг. до нашей эры
Ксеркс, 228–212 гг. до нашей эры
Артавазд, около 212 г. до нашей эры
Оронт (Ерванд) IV, 212–200 гг. до нашей эры
В. ЦАРИ СОФЕНЫ
Зариадрис (Зарех), стратег 200 г. до нашей эры, царь со 190 г. до нашей эры и далее
Митробузан I, современник Арташеса I, царя Великой Армении, около 170 г. до нашей эры
Оронт (Ерванд) V, около 95 г. до нашей эры, аннексия Софены Тиграном II, царем Великой Армении
При последних персидских царях династии Ахеменидов Армения наслаждалась миром и благоденствием. Правители Ирана мало интересовались армянскими внутренними делами, ее торговля и сельское хозяйство процветали. Такое состояние вещей было грубо нарушено вторжением в эти земли Александра Македонского. Битва при Арбелах (Гавгамелах) 1 октября 331 года до нашей эры ознаменовалась полной победой македонцев
Видимо, именно тогда, во время этого сокрушительного поражения, Ерванд II и погиб. Во всяком случае, Александр Македонский, отпраздновав свою победу, направил сына Ерванда II, Михрана, сатрапом в Армению, на место его отца. Любопытно отметить, что этот Михран был ранее иранским властителем в Сардах, древней столице Лидии (запад Малой Азии). Он перешел на сторону македонцев и в битве при Арбелах воевал против своего отца. Это пример повторяющихся армянских трагедий, когда на протяжении веков отцы противостоят детям, брат брату, а иногда даже своей родине.
Александр Македонский умер на вершине своей славы и могущества в возрасте тридцати трех лет. Однако его культурное и историческое наследие продолжало жить. Далеко на востоке, в Бактрии, Парфии, на территориях современного Афганистана, Индии и Пакистана выросли очень быстро греческие, точнее, эллинские города. Сонные стоячие болота взбурлили, ожили заброшенные торговые пути. Из края в край, по всей Анатолии и Центральной Азии распространились греческие вкусы в зодчестве, скульптуре, художественных ремеслах, а также знание греческой литературы и философии. Греческая наука и технология способствовали быстрому повышению жизненного уровня населения, просвещению и оздоровлению людей, а также увеличению домашних удобств, по крайней мере для немногих избранных. Греческая изобретательность в инженерном деле и строительстве оставила значительный след во многих регионах бывшей Персидской империи.
Армения, лежавшая на пути движения Александра в Индию, не могла избежать мощного напора той новой греко-восточной цивилизации, которую он помогал создавать. В то же время в этом нарождающемся мире эллинизма не слабели признаки прежнего мира «иранизма», как, впрочем, и следы местной, унаследованной от Урарту достаточно развитой культуры. Армения оказалась в тесном соприкосновении с большим числом эллинистических стран и потому открытой новым экономическим и социальным влияниям. Исключительно сельскохозяйственная экономика и сельский образ жизни, свойственные ахеменидской Армении, где едва знали, как пользоваться звонкой монетой, внезапно переменились. Через Армению прошел важнейший сухопутный торговый путь, связывающий Китай, Индию и Центральную Азию со Средиземноморьем, параллельный северному пути, через Кавказскую Албанию (Азербайджан), Иберию и Колхиду с выходом на Черное море.
Вдоль этих дорог возникли большие города, ставшие пристанищем иноземных купцов и центрами распространения греческой культуры. Развитие монетарной экономики и городской жизни компенсировало упадок привычного для Армении патриархально-племенного уклада, способствовало появлению нового типа городских слоев, включая рост городской буржуазии и класса ремесленников, а также коммерческой эксплуатации рабов (хотя рабство никогда не достигало здесь таких масштабов, как в Греции и Риме). Начиная с III века до нашей эры власть царей в Армении становилась все более абсолютной, а аппарат управления все более сложным. Особенно это касается царского двора, а также налоговой и фискальной систем. Племенные вожди и сельские старейшины стали преображаться в класс придворных и помещиков. Они наслаждались большей роскошью и бездельем и жаждали более высокого уровня жизни.