Аромат книг
Шрифт:
Это была ложь. Мерси почувствовала это сразу, китаянка даже не успела закончить фразу. До сих пор Ксу говорила правду, однако теперь её голос звучал иначе, как-то умиротворяюще, и в глубине души она прекрасно знала, что никуда не отпустит четырёх пробравшихся к ней воришек. Чьё бы имя она ни назвала, живой Мерси отсюда не выйдет. И Гровера, Темпест и Филандера они тоже убьют.
Мерси снова вспомнила о своей сердечной книге – лишь на мгновение, попыталась мысленно определить, где она может находиться, однако ей это не удалось: на неё свалилось слишком много всего.
– Бедный ребёнок, – произнесла мадам Ксу, и Мерси почувствовала, что по её щекам сквозь едва заметные
В ту же секунду она ощутила жжение в глазах.
Глава шестая
Пока охранники вели его и Темпест обратно по металлическому мостику в направлении бурлящих котлов, Филандер сверху обозревал огромный павильон.
Гровера не было видно. По-видимому, ему удалось сбежать, во всяком случае, пока при этой мысли Филандер чувствовал облегчение, смешанное с разочарованием. Гровер, несомненно, вылезет из кожи вон, но попытается освободить свою сестру и его, Филандера. Однако в то же время Филандера не оставляла в покое мысль, что времени для этого больше не оставалось и что только у Мерси хватило бы сил противостоять противнику, настолько их превосходящему. Хотя Филандер не был уверен в этом, тем более что он понятия не имел, куда она подевалась.
– Мерси наверняка постарается нас вызволить, – шепнул он Темпест, которая шла по металлическому мостику вслед за ним. Руки у ребят были связаны за спиной. Филандер чувствовал, что Темпест пыталась воспользоваться библиомантикой, но в такой отчаянной ситуации и без собственного экземпляра «Грошовых ужасов» у неё ничего не выходило: её аура лишь едва заметно запульсировала. Первое, что сделали слуги мадам Ксу, схватив их, – отобрали «Грошовые ужасы» и на их глазах разорвали в клочья.
По металлическому мостику Филандера и Темпест конвоировали шестеро китайцев: один из них держал наготове револьвер, другие обнажили свои ножи. Перед глазами детей серой стеной поднимался пар из котлов, бумажная масса в них источала немилосердный запах. Женщины, сидевшие внизу, прекратили плакать и теперь, не отрываясь, смотрели на пленников.
Надзирательница с косой, напоминавшей жало скорпиона, исчезла, однако уже в следующее мгновение Филандер увидел, как она карабкается по лесенке, ведущей на мостик. Она залезла на него примерно на полпути между детьми и стеной пара. У сладко улыбавшейся тётки богатырского сложения на лбу было написано, что она искренне наслаждается происходящим.
– Мы угодили в какой-то роман, – беспомощно заметила Темпест, идущая сзади. От бессилия, прозвучавшего в её голосе, у Филандера защемило сердце. – В «Грошовых ужасах» описываются точь-в-точь такие штуки. А мы-то думали, что продаём людям выдумки о кровожадных злодеях и влюблённых парочках. Оказывается, всё это существует на самом деле. Это всё правда.
Кровожадные злодеи и влюблённые парочки.
Филандер обернулся, не обращая внимания на крики конвоиров, и поймал взгляд Темпест. Её короткие волосы блестели от пота, сажа, которой было вымазано лицо девочки, струйками стекала вниз. Но глаза её оставались такими же голубыми, как и всегда, и его пронзила мысль о том, что она специально выбрала эти слова, чтобы он их услышал. Ей было всего пятнадцать, однако иногда она говорила вещи, поражавшие его как громом. Больше всего на свете ему хотелось заключить её в объятия.
– Темпест, я…
Чья-то рука грубо схватила и развернула его. Он взглянул в лицо надзирательнице-китаянке и с удивлением понял, что её искусно заплетённая коса даже вблизи напоминала жало гигантского скорпиона.
Надзирательница что-то произнесла по-китайски. Она переложила розгу в левую руку, потом отступила в сторону и махнула конвоирам, которые погнали Филандера и Темпест мимо неё дальше по мостику, прямо к вонючим кипящим котлам.
– Бумага для любовных романов, – прошептала ему надзирательница на безупречном английском, когда он проходил мимо неё. – Вы двое прекрасно для неё подойдёте. Душераздирающая история любви, закончившаяся трагической смертью.
Глава седьмая
Всего за несколько секунд жжение стало нестерпимым. Мерси затрясла головой, чтобы расслабить мышцы и дать жукам возможность протиснуться в щёлку между ракушками и кожей, однако оказалось уже слишком поздно. Они уже начали выделять свою смертоносную жидкость и в панике ещё крепче вцепились в веки Мерси, стараясь просунуть между ними свои лапки. Боль усиливалась, становясь невыносимой, однако это было далеко не самое страшное. Только теперь Мерси осознала, как отчаянно она страшилась слепоты, страшилась мира, лишённого света, красок и книг.
Жуки трепыхались всё лихорадочнее, завязая в своих же собственных выделениях и безуспешно пытаясь высвободиться. Мерси не чувствовала брезгливости – один только страх. Паника овладела ею настолько, что в первый момент она даже не заметила, что её правую руку больше никто не держит. Потом освободилась и левая.
Вокруг неё завопили, послышался одиночный выстрел, вслед за ним раздался голос мадам Ксу, которая кричала что-то по-китайски снова и снова. В её голосе звучало нечто, чего Мерси до сих пор от неё не слышала, – безграничная ярость. Мерси поднесла руки к лицу и сорвала с себя повязку с ракушками вместе с жуками. Вокруг неё творилось бог знает что: падали человеческие тела, охранники устремлялись вперёд, откуда их снова и снова отбрасывало назад. Перед глазами Мерси всё расплывалось, из-за нестерпимого жжения она едва могла держать их открытыми. Она искала воду, которой перед ней нарочно плескали в тазике несколько минут назад. Её надежда, что в этой неразберихе таз уцелел, таяла с каждой секундой.
– Мерси!
– Гровер? – Она не поверила ушам. – Гровер, сюда!
Конечно же он наверняка видел её раньше. Комната была небольшой, она успела это заметить, прежде чем ей завязали глаза повязкой с ракушками. Кто-то промчался мимо неё, чуть не опрокинув, и в следующий момент его отбросило в противоположном направлении. Снова засвистели пули, кто-то вскрикнул («Только не Гровер! Ну пожалуйста, только не Гровер!»), затем послышались вопли на китайском, затем кто-то застонал. Мерси не могла определить, откуда доносились вопли и стоны, все направления перемешались у неё в голове. Чей-то золотой силуэт проскользнул мимо неё и слился с размытой темнотой впереди, хлопнула дверь, заскрежетал засов. Потом звуки повторились ещё раз. Из этой комнаты существовало два выхода, неужели оба теперь заперты?
И где, в конце концов, этот проклятый таз с водой?
Мадам Ксу сбежала, захватив с собой оставшихся невредимыми слуг. В комнате внезапно потемнело, слабый свет теперь проникал сюда только через вертикальные щели в стенах. Мерси опустилась на четвереньки и вслепую начала шарить руками по полу. Глаза жгло как огнём, однако она изо всех сил старалась не закрывать их совсем, чтобы различать хотя бы силуэты предметов и противников. Она нащупала чьё-то корчившееся тело – наверное, раненый – и сразу же отдёрнула пальцы. Гровер где-то рядом прокричал, чтобы она шла к нему, потом чертыхнулся, а затем, судя по звукам, снова завязалась борьба.