Арсанты. Затерянные миры
Шрифт:
Грант закончил свои манипуляции с забинтованной мумией и сделал себе укол в руку. Видимо, укол был очень болезненным и Оливер на какое-то время молча скривился от боли. Кайл видел как по изможденному лицу его бывшего товарища пробежала легкая судорога. Грант сделал несколько глубоких вдохов и медленно открыл глаза. Затем он спокойно подошел к Пирсону, держа в зажатом кулаке большой шприц с длинной иглой. Говорил он медленно и четко, с заметным нажимом:
– Ну, раз вы выстрелили в меня и бросили Еву на поле боя, значит именно такими и были ваши желания. Разве нет, мистер Пирсон?
– Ты всё не так понял, Оливер. Ты заблуждаешься, – Кайл покачал
– Напротив, мистер Пирсон! Именно сейчас я мыслю четко и ясно как никогда! Месяцы проведенные в пустыне научили меня ценить простые вещи и ставить ясные цели. Когда я полз по песку, истекая кровью, а затем валялся в бредовой лихорадке в заброшенной бедуинской палатке, то думал о вас. А потом я жрал помои, оставшиеся от них и снова думал о вас. Не имея хирургических инструментов, я без наркоза пальцами расковырял рану и достал пулю. И даже тогда я думал о вас. Я не умер только потому, что у меня была цель. Я отчаянно хотел выжить. Выжить и отомстить вам, сэр.
– Боже, Оливер! – вскричал Кайл, – что ты такое говоришь?! Если бы я только знал, что ты жив, то сразу же прилетел бы за тобой! Я ни за что не бросил бы тебя умирать здесь!
– И что же вам помешало прилететь, мистер Пирсон? – спокойно поинтересовался Грант. Своими словами безопасник словно вгонял гвозди в крышку его гроба: – Вы говорите о каких-то душевных терзаниях, но вы не предприняли ни единой попытки наведаться в эти земли, не соизволили проверить не осталось ли выживших среди тех, кто сражался за вас. Ни разу за столько месяцев! Зато когда вам понадобилось восстановить репутацию, то вы моментально отправились ловить “демона пустыни”.
– Так ты… – Пирсон замялся, – ты специально подстроил эту ловушку для меня?
– В этих словах вся ваша суть, – устало выдохнул Грант, проведя ладонью по загорелому лицу и смахивая пот со лба своей бритой налысо головы. – Вы всех ровняете по себе. А ведь когда-то я вам верил… Я помню нашу первую встречу, помню как вы нашли меня когда я работал в АНБ и жизнь моя была вполне себе прекрасна. “Прекрасна и бессмысленна” – так вы сказали мне тогда. Стражи всегда существовали внутри агентства, но наша организация слишком большая и посвятить всех в секреты и принять в члены братства невозможно. Поэтому там много «обычных» умников, в числе которых был и я сам. Но вы раскрыли глаза на мои способности, на арсантизм, дали веру в великое дело, сказали что я избранный. И я вам поверил…, – Грант невесело усмехнулся. – Как же я тогда был наивен! Я оставил службу, отверг предложение стражей и присоединился не к ним, а к Атлантису. Вместе с вами я мечтал о "стране арсантов" и власти “умных” над миром… А вы нас предали, мистер Пирсон!
– Оливер, я… я не знаю, что еще сказать… Я говорил тебе правду! И тогда и сейчас. Мы все были ослеплены коконом, я плохо понимал, что творил и я раскаиваюсь. Но я прошу тебя поверить мне! Поверить и простить. Мы должны быть вместе, на одной стороне, мы должны исправить свои ошибки и защитить человечество. Именно сейчас тот самый момент, когда все арсанты должны сплотиться!
– Ха-ха, – злобно рассмеялся Грант, – Я слишком долго работал вместе с вами и знаете, что я подметил? У вас момент всегда "тот самый", а сплотиться надо почему-то именно вокруг вашей персоны. Но теперь меня вам не одурачить! Я вполне могу обходиться без вашей помощи и у меня есть своё понимание того как надо вершить правосудие!
– Какое еще правосудие, Оливер?!
Пирсон был удивлен, но Грант не удостоил его ответом. Он рывком поднялся со своего места и молча прошел в сторону, сложенных в углу пластиковых ящиков. Кайл не сомневался в том, что это и была очередная добыча “демона пустыни”. Наблюдая за тем как бывший союзник вскрывает следующий кейс, он всё больше поражался тому, насколько разительными были перемены, произошедшие с Оливером. Из всегда одетого с иголочки франта с безукоризненной прической, тот превратился в грязного оборванца. Но что пугало гораздо больше, так это перемены внутренние – всегда трезвомыслящий и немного надменный безопасник стал дерганым неврастеником с признаками одержимости какой-то идеей. Это было непривычно и страшно.
Грант сидел на корточках, склонившись над ящиком и бормотал что-то неразборчивое себе под нос. Внутри к удивлению Пирсона не было ничего ценного – ни денег, ни драгоценностей, ни даже провизии. Одни только бумаги и письма. Множество писем в одинаковых белых конвертах. Кайл не видел такие уже много лет и искренне удивлялся, когда узнавал что кто-то еще пользуется старой почтой, считая это анахронизмом.
Оливер же напротив пребывал в состоянии повышенного возбуждения. Он лихорадочно вскрывал конверты и бегло изучал их содержимое. Казалось, он что-то ищет, но сам не знает что именно. Не желая терять контакт с ним, Пирсон спросил:
– Что это?
– Корреспонденция стражей…
Ответ был точным и беспристрастным, словно лезвие ножа, и на мгновение Кайлу показалось, что перед ним всё тот же Оливер Грант, чей аналитический мозг раньше всегда напоминал ему хороший компьютер. Но это впечатление быстро развеялось, когда человек в шерстяном балахоне вдруг резко вскочил, держа в руках одно из писем и подбежал к постели с мумией.
– Нашел! Ты слышишь меня? Я нашел! – его психика явно находилась в этот момент на грани безумия. – Они пишут, что наконец захватили “объект особой важности”! О, теперь-то мы с тобой зададим им жару!
Пирсон с ужасом смотрел на перепады настроения Гранта и его сбивчивую речь, обращенную непонятно к кому. Сознавая, что сильно рискует, он всё же отважился на вопрос:
– Оливер, кто там у тебя? С кем ты говоришь?
– Это моя жена, – не оборачиваясь произнес Грант.
Ничего ужаснее глава корпорации не мог себе представить. Он попал в руки к сумасшедшему человеку, который разговаривал с грудой тряпья и называл её своей женой. Если этот человек и впрямь собрался вершить какое-то правосудие, то его конечно следовало остановить любой ценой. Грант был опасен и в нормальном состоянии, а уж когда он бредит… Нет, такого Пирсон допустить никак не мог. Он чувствовал свою вину за многое, и в том числе за то, что выпустил на свободу джинна по имени Оливер Грант.
Бывший безопасник вновь обратился к мумии и снова не получил никакого ответа. Его настроение резко сменилось. Запальчивый энтузиазм уступил место мрачному унынию. Поковырявшись в аптечке, он снова сделал какой-то укол, а потом словно решившись на что-то, принялся разматывать бинты на голове своей куклы.
Кайл не мог себе представить, что произойдет когда этот безумец наконец увидит, что под тряпками ничего нет. Но каково же было его удивление когда вскоре из под тряпок показался подбородок женщины, а чуть позже и ее нос. Пирсон испытал невероятное потрясение – там, под грудой тряпья в действительности лежало тело какого-то человека! Словно завороженный он смотрел как Оливер слой за слоем снимает бинты и повязки, всё больше обнажая лицо и голову не то спящего, не то уже мертвого человека.