Арсен. Моя несчастливая история любви

Эшер Миа

Отец сказал, что она принадлежит мне, но, мне кажется, всё наоборот.

Я принадлежу ей.

Больше ничего не имеет значения, кроме неё.

Когда, по-моему, она закончила есть, я отнимаю её от моей груди и приступаю ко второй попытке вызвать у неё отрыжку. Первый раз напугал меня так сильно, что я позвала медсестру, просто чтобы убедиться, что сделала всё правильно. Я испугалась, что могу причинить ей боль слишком сильным похлопыванием.

Справившись с отрыжкой, я прижимаю её к моей обнажённой гружи и ложусь.

В темноте комнаты, где только лунный свет освещает нас и маленькая головка Нади покоится на моём сердце, я впервые за долгое время опускаю все возведённые мной барьеры. Поглаживая её маленькую спинку, я позволяю себе подумать о нём.

Когда доктор Пажари впервые положила Надю мне на руки, первое, что я сделала, это подняла глаза, ожидая увидеть Бена, разделяющего со мной этот радостный миг. Миг, которого мы желали так долго. Но его не было рядом. Он остался в прошлом. Взамен, я встретилась глазами с поддерживающим взглядом медсестры.

Я сама отобрала это у себя.

Я разрушила всё.

Поэтому, когда я лежу на холодной больничной кровати с чудом, спящим на моей груди, я разрешаю себе заплакать. Я позволяю себе плакать, потому что я всё ещё очень сильно его люблю.

Потому что он был прав.

Всегда был только он.

Не Арсен.

Никто другой.

Мой мужчина с кленово-карими глазами.

* * *

Три года спустя

Я страдаю от головной боли?

Почему у меня болит голова во сне?

Что, чёрт возьми, происходит?

Я открываю глаза и вижу пару изумрудно-зелёных глаз, нависющих надо мной, кудрявые волосы щекочут мой нос. Надя постукивает меня по голове маленьким нефритовым слоном, который стоит на прикроватной тумбочке.

Так вот какая «головная боль».

Мама, мама! Вставай! Вставай! требует она своим сладким голоском.

Она собирается ударить меня ещё раз, когда я перехватаю её маленькую ручку, забирая смертельное оружие из её кулачка, и начинаю щекотать её.

Как это понимать, маленькая обезьянка! Что ты делаешь рано утром в спальне мамы?

Смеясь, она начинает брыкаться своими маленькими ножками.

Мама! Прекрати! Мама!

Когда у нас обеих от смеха выступают слёзы на глазах, я останавливаюсь. От вида ямочек на её щёчках, у меня сжимается сердце. Её смех является самой приятной музыкой для моих ушей.

Мамочка, я хочу сок! Я голодная!

Хорошо, хорошо, мой маленький изверг, я встаю с кровати, хватаю халат и беру её на руки. Прошло три года с тех пор, как я впервые взяла её на руки, но не проходит и дня, чтобы у меня не возникло потребности прижать её к себе. Я вспоминаю дни, когда я не волновалась ни о чём, кроме Нади. Я подстраивала свою жизнь под её график и меня это устраивало. Я с удовольствием жертвовала всем, чтобы быть рядом с ней, и, само собой

разумеется, не пропуская ни одной её улыбки, ни одной её гримассы и её поцелуя.

Даже в те дни, когда у нас возникают трудности, всё, что мне нужно сделать, это просто вспомнить, насколько она изменила мою жизнь. Как моя любовь к ней сделала меня лучшим человеком, человеком, которым я не стыжусь быть. И я благодарю её за это каждый божий день.

После того, как я насыпала хлопья в тарелку и залила их молоком, я сижу и наблюдаю за тем, как она ест. Её платиновые волосы торчат во все стороны, делая её похожей на чёртёнка. Наклонившись к ней, я целую её в макушку и иду готовить кофе.

Мамочка… говорит она с полным ртом.

Да, маленькая обезьянка?

Я хочу папу.

Я резко останавливаюсь и ставлю банку с кофе на стол. Я становлюсь перед ней на колени и беру её липкие ручки в свои.

Ч-что ты имеешь в виду, Надя? Ты хочешь увидеть дедушку?

Надеюсь, она спрашивает о своём дедушке, хотя в глубине души понимаю, что именно она подразумевает.

Не глупи! смеётся она. Дедушка – не папа. Моя подружка Люси сказала, что папа поведёт её завтра в зоопарк в Бронксе.

Она ухмыляется, как будто до меня не доходит. Ох, если бы она знала, насколько я всё понимаю.

Ты имеешь в виду вчера, и…

Она сказала, что её мама нашла её папу до того, как они нашли её. Мамочка, а мы можем найти папочку? Её папа хороший! Он дал мне леденец, и он всё время покупает Люси куклы.

Ох.

Внезапно чувствуя головокружение, я сажусь на стул. Я знала, что, в конце концов, это когда-нибудь случится. Надя должна была заметить, что у неё только мама и нет папы.

Я качаю головой и внимательно осматриваю комнату, пытаясь придумать наилучший ответ, не ранив её чувства.

Надя, нам не нужен папа. Мы есть друг у друга, и у нас есть дедушка, и дядя Чарльз.

Но я хочу, чтобы у меня был папа. Папа Люси хороший, возражает она, начиная надувать губки на своём ангельском личике.

Но всё намного сложнее, чем просто пойти в магазин и выбрать папу, дорогая, я прикасаюсь к груди. Наши сердца выбирают того, кто может стать таким человеком. И это занимает некоторое время.

Твоё сердце выберет папу для меня?

Мне хочется сказать ей, что моё сердце уже давным-давно выбрало такого человека и до сих пор принадлежит ему, но это история, которую я расскажу ей, когда она подрастёт. Не сейчас.

Надеюсь, что да…

Я лгу. Я не хочу другого мужчину. Я не готова встречаться с другими. Иногда, посреди ночи, когда моё тело жаждет прикосновений, то лишь его я хочу. Когда я ласкаю себя, готовясь испытать оргазм, я представляю его кленово-карие глаза, смотрящие на меня, когда он занимался со мной любовью. И когда моя физическая жажда утолена, его тёплые объятья – всё, в чём я нуждаюсь.