Арсенал-Коллекция 2015 №10 (40)
Шрифт:
На протяжении всего сражения имели место проблемы со связью. Рискнём предположить, что в конечном итоге эти проблемы спасли «Витторио Венето». После 19.30 флот не получил от самолётов-разведчиков ни одного сообщения, в то время как их предыдущие донесения содержали ошибки в определении скорости противника, из-за которой назначенный эсминцам район ночного поиска оказался на 20-30 миль удалён от истинного положения итальянского линкора.
Не менее важным был первый случай потери связи: вылетевший вместе с первой ударной волной «суордфиш» наблюдения (Duty J) так и не смог отправить на авианосец ни одного сообщения, при этом в 13.05 он установил контакт с итальянским линкором. Напомним, что в это время на флотом в ожидании указаний
У Каннигхема был ещё один вариант решения задачи разведки - использование катапультных разведчиков. Однако он не решился послать на поиски противника флагманский «суордфиш», взлетевший в 12.30, равно как и не приказал поднять в воздух другие самолёты (1 оставался на «Уорспайте», 2 - на «Вэлиенте»). Британцы не хотели терять время на подъём катапультных самолётов на борт после выполнения задания. Однако 28 марта 1941 г. у них имелась возможность отправлять корабельные разведчики на Крит - так же, как итальянцы отправляли свои Ro.43 на Лерое.
Провал авиационной разведки можно охарактеризовать следующими данными: до 14.00 самолёты британской авиации совершили 14 вылетов для разведки и слежения за противником, в шести случаях был установлен контакт, и только один (!) самолёт дал полезную информацию: мальтийский «Сандерленд» обнаружил группу Каттанео около 12.30. И даже в этом случае у Каннигхема оставались сомнения относительно состава сил обнаруженного отряда, точнее - неясным оставался вопрос о наличии в составе этого отряда линейных кораблей. Информацию других самолётов на кораблях либо сочли ошибочной, либо, из-за ошибок в организации связи, просто не получили. Остальная достоверная информация, имевшаяся у Каннигхема до 14.00, поступила от соединения «В».
Действия ударных групп так же сложно признать идеальными. Раз за разом британские торпедоносцы атаковали противника в едином строю, выбирая одно выгодное направление (обычно со стороны солнца) и не пытаясь взять противника в «клещи» с тем, чтобы лишить его возможности уклониться от торпед. Соответственно, так же, как и у Калабрии, первые две атаки оказались неудачными. Успех третьей был обусловлен в первую очередь тем, что она случайно совпала с атакой горизонтальных бомбардировщиков. Попадание в «Полу» объяснялось двумя факторами: во- первых, после провала атаки в едином строю британцы наконец-то разделились и атаковали с разных направлений; во-вторых, Якино фактически решил прикрыть свой линкор корпусами крейсеров, лишив последние свободы манёвра и, соответственно, возможности уклонения от торпед.
Наконец, заслуживают нескольких слов действия боевого воздушного патруля, который «Формидэбл» поддерживал на протяжении всего дня (за одним исключением, о котором ниже). Радиолокатор авианосца 14 раз обнаруживал «подозрительные» контакты, и ровно в половине случаев отправленные на перехват истребители обнаруживали британские самолёты - яркая иллюстрация низкой эффективности применения связки «истребитель-РЛС» в условиях активного использования авиации и без надёжной работы системы «свой-чужой» (передатчики IFF имелись лишь на части самолётов «Формидэбла»). Ещё в 6 случаях истребители не успели установить контакт с обнаруженными самолётами, причём как минимум дважды это были самолёты-разведчики противника. Наконец, в связи с тем, что торпедоносцы S.79, атаковавшие «Формидэбл» в 12.54, приближались на малой высоте и
Переходя к сравнению действий британской палубной авиации у Калабрии и Матапана, необходимо прежде всего отметить более высокую интенсивность применения самолётов во втором случае (табл. 7). Если 9 июля 1940 г. 18 «суордфишей» «Игла» совершили 34 вылета (1,9 вылета на 1 самолёт), то 28 марта 1941 г. 14 торпедоносцев «Формидэбла» поднимались в воздух 31 раз (2,2 вылета на 1 самолёт). «Лётная смена» в обоих случаях длилась около 14 часов, при этом у Матапана «Формидэбл» по ходу боя лишился двух самолётов.
Имели место и другие позитивные отличия. Так, у Матапана утренний поиск производился на максимальную глубину (более 200 миль против 60 миль у Калабрии), и большим числом самолётов (5 против 3). Большим оказался и удельный вес ударных вылетов: 53% от общего числа вылетов у Калабрии против 61% у Матапана. Последнее в первую очередь объяснялось ранним отказом от противолодочного патрулирования: у Матапана решение не использовать самолёты для поиска подводных лодок было принято уже в 10.20, в то время как у Калабрии - только в 15.58.
| «Игл» | «Формидэбл» | |
| 09.07.1940 | 28.03.1941 | |
| Торпедные атаки | 18 (9+9) | 19 (6+5+8) |
| Разведка и слежение | 10 (3+3+2+2) | 10 (5+1+3+1) |
| Корректировка огня | 1 | 0 |
| ПЛО | 5 | 2 |
| Всего | 34 | 31 |
Трудно осудить командира «Игла» кэптена Бриджа за то, что он силами палубной авиации до последнего стремился обеспечить ПЛО флота. Подводные лодки считались едва ли не главной угрозой британскому флоту, и первые месяцы войны вполне подтвердили этот взгляд, а том числе и на Средиземном море[* Уже в первом боевом походе Средиземноморского флота итальянской подводной лодкой был потоплен крейсер «Калипсо».]. В то же время самолёты «Игла» на деле доказали свою полезность в борьбе с подводными лодками - до боя у Калабрии они уже дважды выполняли атаки вражеских ПЛ. Кроме того, утром 9 июля один из самолётов-разведчиков доложил о том, что обнаружил две подводные лодки в надводном положении. Всё это, вместе взятое, вполне объясняет желание Бриджа как можно дольше поддерживать патруль ПЛО.
Тем не менее, у Матапана контр-адмирал Бойд продемонстрировал возможность другого подхода к принятию решений. К марту 1941 г. британцы должны были опасаться не только подводных лодок, но и авиации противника. Казалось бы, бывший командир «Илластриеса» больше других мог опасаться атак подводных лодок. Тем не менее, когда при подготовке первой ударной группы возник вопрос обеспечения её истребителями сопровождения, Бойд решил на время пожертвовать защитой флота и выделил для этого пару истребителей, предназначенных для боевого воздушного патруля. Таким образом, Бойд остался верен принципу сосредоточения усилий на главном направлении. При этом тот факт, что при Матапане, в отличие от Калабрии, на борту авианосца находился контр-адмирал, облегчал принятие сложных решений и в целом повышал гибкость и оперативность управления авиацией.