Артефакт оборотней

Лебедева Василина

— Значит оборотням только такой коньяк можно? А его только в вашей стае производят?

— Конечно нет. Есть и вино и ликёр, но как ты понимаешь кто владеет рецептурой, секретами не делится. В нашей стае химики вот разработали коньяк, налажено производство и продажа. Это кстати большая удача, так как доход от продаж очень высокий.

Я понятливо покивала. Неторопливо беседуя с Алиной и сидя в пол оборота от беседующих мужчин, я время от времени ощущала на себе взгляд. Какое-то неприятное чувство, словно ледяные мурашки проносились по позвоночнику от затылка вниз. Я даже пару раз поёжилась, после чего всё проходило. А вот на третий раз я всё-таки не выдержала и резко обернулась: Алексей, жестикулируя, увлечённо

рассказывал Максиму о преимуществе и доходности развития туристического направления по диким лесам принадлежащим стае, Максим же в это время пристально и как-то изучающее смотрел на меня. Встретившись с ним взглядом я несколько мгновений смотрела ему в глаза, но он вопреки моим ожиданиям, взгляд не отвёл и я нахмурившись отвернулась. Буквально через пару минут, в пол-уха слушая Алину, я как можно незаметнее посмотрела на Максима — он расслабленно сидел в кресле, ноги вытянул и скрестив в лодыжках. Взгляд мой скользнул выше — одна рука спокойно лежит на подлокотнике кресла, второй держит кружку с коньяком и лениво ею покачивает, на нём лёгкая рубашка с распахнутым воротом, в котором задержался мой взгляд, но ненадолго, я скользнула взглядом по волевому подбородку — лёгкая небритость, которая придавала ему более агрессивный вид. Посмотрела выше и встретилась с его глазами под насмешливо приподнятыми бровями. От неожиданности я закашлялась и под его усмешку отвернулась. Лицо пылало, хотелось приложить к нему ладони, чтобы хоть немного остудить жар, но приходилось сдерживаться, пытаясь вникнуть в то, о чём рассказывала Алина. Понемногу мне всё же удалось отвлечься, сосредоточиться на разговоре, обещая самой себе обдумать всё случившееся позже.

Время уже было за полночь и хотелось спать, не будь здесь Максима, выпроводила бы своих гостей. В очередной раз, стараясь скрыть зевок, почувствовала какой-то противный запах, доносящийся из распахнутых окон. Принюхалась и скривилась, Алексей повернувшись ко мне, тут же спросил:

— Что?

— Пахнет чем-то неприятным, — медленно проговорила я, не замечая, что все следят за мною.

— А чем? — это уже Алина.

— Ммм, — я принюхалась, стараясь понять — как будто куст полыни обильно полили забродившей кошачьей мочой.

И тут Алина с Лёшей расхохотались, Максим же усмехнулся.

— Как тонко подмечено, — еле выговорил брат, не переставая хохотать.

Я удивлённо на них смотрела и повернувшись к Алине попыталась спросить в чём причина столь бурного веселья, но та смеясь лишь махнула рукой. Максим встал:

— Так, всё. Прекратили веселье! Пора домой, а то вон Лия уже зевает. Алина поднимайся.

Ещё посмеиваясь, они вышли из дома, но на мой вопрос так никто и не ответил. Я настойчиво дёрнула Алинку за руку, но та обронив: «Завтра расскажу», вышла.

Утром она нашла меня в теплице, где я помогала Марте обрабатывать растения. Марта косо посмотрев на канючившую Алинку, всё-таки согласилась прерваться и попить чаю. Расположились мы у меня на кухне, просто здесь было ближе от теплицы. И уже за чаем я нетерпеливо спросила: чем же я так вчера их повеселила. Алина вкратце пересказав Марте вчерашние события наконец ответила:

— Да Виола это была!

— Где была? И причём тут она?

— Она вчера искала Макса, ну кто-то видимо и сказал, где мы можем быть. А тут картина маслом: мы сидим у тебя, тихо, мирно беседуем.

— Ну и что?

— Так она, извини меня конечно, тебя за бедную, нищую родственницу держит, которая не может и не имеет права в принципе привлекать к себе наше внимание, ну а тем более Максима!

Я медленно отпила чай: «Не приятно конечно, но вполне ожидаемо».

— Ну это понятно, а причём тут тот противный запах?

— Аа, это она когда бесится, вот так вонять начинает.

Марта кивнув, хмыкнула, а я оторопело уставилась на Алинку.

— Ну так вот, — продолжила она, — выходим мы вчера значит, а она тут недалеко стоит ножкой постукивает, руки под грудью скрестила и глазами сверкает. А на ней платье-то — вырез до пупа и едва попу прикрывает. Ну мы подходить стали, а она уже высказаться собралась, так Макс её за руку схватил и потащил, говорит дома поговорим. Мы с Алексом сзади шли, посмеивались, а нам то что? А она от этого ещё больше бесится — от неё такое амбре было, скажу я вам, хоть противогаз надевай, — она отпила из чашки. — Домой пришли, они внизу остались, ну а мы с Алексом к себе пошли. Орала она знатно, — Алинка захихикала, — потом дверью хлопнула и ушла. — Она замолчала и потянулась за булочкой. Марта бросила на меня хитрый взгляд и спросила у неё:

— Ну а Максим что? За нею пошёл?

Да уж, спросить сама я бы постеснялась, хотя очень хотела.

— Да нет, — Алина махнула рукой отпивая чай, — закатил глаза и со словами: «Слава Создателю» пошёл спать.

Мы помолчали, каждая думая о своём. Мне если честно было стыдно, я ведь тоже мучилась из-за своего запаха, а тут похожая ситуация. И я повернувшись к Марте спросила:

— Марта, ты же мне смогла помочь с запахом, может и ей поможешь?

Она фыркнула:

— Вот ещё. Хотя она ко мне и сама не пойдёт. Может к другим и обращалась, но видимо не помогли ей.

— А почему к тебе не пойдёт?

— Да мы уже пообщались с ней. — Сказав это, она замолчала, а мы вопросительно уставились на неё, долго правда не выдержали:

— Ну и?

— Марта, ну не томи!

Посмотрев на нас, она усмехнулась: «Где-то с год назад было — приходит ко мне и даже не поздоровавшись, с места в карьер: ты здесь дар у оборотней видишь? Вот скажи мне какой у меня. Я ж посмотрела на неё, ну и ответила, что дар есть, хоть и слабый очень». — И Марта опять замолчала, взяла булочку, откусила, запивая чаем. Тут мы уже обе чуть ли не застонали:

— Марта, ну что за дар?

— Дар? Так геликона.

Алинка расхохоталась, а я удивлённо переводила взгляд с неё на Марту.

— А в чём дар её заключается?

— Мы же в силу природы не можем свободно общаться с животными, боятся они нас, — начала объяснять она, — а оборотни с таким даром не только подходят к любым животным спокойно, так как частотные волны, вибрации исходящие от них воспринимаются животными как доброжелательность, ласка, но и чувствуют их жизненные потоки. Вот ты например можешь сказать, что у тебя болит голова, показать где что болит, а оборотни с таким даром чувствуют это. Они прекрасные ветеринары и на наших зверофермах их очень ценят. У нас же в стае разводят соболя, песца, куницу, горностая. Очень выгодное предприятие.

— Я всё же не понимаю в чём подвох? Прекрасный дар, — а про себя подумала, что у меня вообще дара нет.

Марта встала и погладила меня по голове: «Это ты так думаешь, Лиюшка.», налила всем чай и присела обратно.

— А я не права? Он чем-то плох?

Тут вмешалась Алина:

— Лия, ну как ты не понимаешь? У Виолы с её-то самомнением и слабенький дар геликона.

— Да уж самомнение у неё высокое, — протянула Марта, — как она орать стала и дура ты старая и ничего не смыслишь в потоках. Хорошо хоть сама вылетела как пробка, не успела я её схватить. Считала бы задом ступеньки крыльца.

Я покачала головой:

— Ну хорошо, с этим разобрались. — И я повернулась к Алине. — Объясни: если от неё такое амбре, то как твой брат терпит? Или ему нравится? — настороженно спросила я.

— Фу ты, скажешь тоже, — она сморщилась. — Такой запах от неё идёт, когда она бесится. И чем сильнее злость, тем сильнее вонь. Ну а в постели-то ей чего бесится? У Максима же зверь сильный и если он с ней расстанется, то ему тяжело будет женщину найти.

Вот опять — сижу и чувствую себя полной тупицей.