Артефакт. Ритуал на крови
Шрифт:
— Вот, — как только мы прошли, Ратников прошёл на кухню, которая тоже оказалась частью зала, вынул из холодильника и подал мне пол-литровую бутылку минералки. Запечатанную. Буду думать, что он не травит воду специально для себя, а про мой приход знать был не должен.
— Спасибо! — Я открыл бутылку и сделал несколько глотков. Сразу стало легче.
— Да вы садитесь.
— Спасибо! — повторил я, усаживаясь на не самый комфортный с виду диван. Для меня он был слишком низким, так что колени оказались почти на уровне груди. Ну, надеюсь, резко соскакивать с него мне не придётся.
— Так что там с моим арендатором? — Ратников сел в кресло чуть сбоку, повернулся так, что было видно — ему не очень комфортно, и внимательно посмотрел на меня.
— Это я у вас как раз хотел спросить. Расскажите, пожалуйста, почему вы только купили квартиру и сразу решили её сдать в аренду.
— А, так это просто. Я же хотел переехать, а потом старую продавать, но тут меня отправили в командировку. И чего этой тогда стоять без дела?
— Откуда взялся тот арендатор?
— Так это просто. С улицы пришёл.
— В каком смысле?
— Я объявление в сети дал. Думал, не успею до командировки, а он к вечеру уже нарисовался. Вот так.
— Понятно. А документы его вы проверяли?
— Конечно. Паспорт, прописка. Всё нормально.
— Договор заключали?
— Так а зачем? На пару месяцев-то? И ему накладно, надо ж аванс вносить и страховку, и мне, если вы понимаете.
— Понимаю. А данные у вас остались?
— Чего нет — того нет. Как-то не подумал. Он же деньги всё равно сразу заплатил. Сказал, что если съедет раньше, то это будет мой гешефт.
Ратников отвечал, а меня не покидало ощущение, что всё это отрепетировано. Он не останавливался, не заикался, если не считать его постоянного таканья, говорил, словно все вопросы и ответы на них — это часть продуманного скрипта.
— Ну, а описать-то его вы сможете?
— Да обычный. Лет за сорок. Ростом почти как вы вот, кажется, волосы тёмные, но с сединой, глаза не помню какие, не присматривался, нос обычный, рот, опять же. О! Щетина была, точно. Да если бы дали фото, я б узнал, а так… Мне в школе по рисованию тройки ставили. За рефераты.
— Что-то ещё можете по этому вопросу рассказать? Откуда он мог ваш паспорт получить, к примеру?
— Кто ж его знает. Я в банке кредит на машину брал, копию делали. Когда эту квартиру покупал — тоже копию носил. Ещё в кадрах у нас, но это когда было!
— Хорошо. Тогда у меня больше нет вопросов. Буду искать.
Я поднялся и прошёл к дверям.
— Вы если что, мне сообщите, хорошо? Я тоже хочу с ним пообщаться. В суд схожу.
— Договорились.
Я пожал его протянутую руку, вышел и начал спускаться по лестнице, которая, в отличие от лифта, находилась тут же. И только когда почти спустился на первый этаж, дверь в квартиру Ратникова хлопнула, закрываясь.
— Эт чой-то она, провожала что ль? — высунулся из закутка консьержа мужичок лет шестидесяти.
— Провожала, — кивнул я, не задумываясь, но тут же опомнился: — Извините, как вас…
— Тимофей Витальевич.
— Тимофей Витальевич, а вы случайно не в курсе ситуации, которая была с жильцом местным — Ратниковым.
— Это из какой квартиры? Я по фамилиям пока плохо знаю, дом-то у нас новый.
— Из шестьдесят седьмой.
— Шестьдесят седьмая… А, которую Кирка Бессонов продать пытался что ль?
— Кирка? Кирилл? — Я мысленно зафиксировал фамилию. Бессонов. Для мошенника слишком звучная.
— Он самый. Я с его мамкой когда-то знаком был. Работали вместе.
— Даже так. А адрес не знаете?
— Давно было. Сейчас… — Он задумался. — Кажется, Кормухина, шестнадцать. Квартиру не помню, в пятом подъезде на первом этаже сразу слева. С окнами на улицу, не во двор. Дома старой постройки, лет пятьдесят уже. Да пойдём, я тебя чаем напою.
— Спасибо вам большое, Тимофей Витальевич, но на улице и без того жарко. А ещё вопрос можно?
— В Узбекистане в любую жару чай пьют! — поднял он вверх указательный палец. — А вопрос валяй.
— Описать Кирилла вы сможете? Ну, вдруг я приду, а там другие люди живут? Сами говорите, что времени много уже прошло.
— А чего нет? Роста небольшого, на полголовы тебя ниже. Лет… Тридцатник должен был стукнуть. Белобрысый. Говорили, что батька у него откуда-то с запада. Тощий, не как жердь, но всё равно тощий — тычком пальца переломить можно.
— Тогда ещё один вопрос?
— Задавай. Я тут целый день почитай один, скучно. Так хоть с детективом поговорю.
— С чего вы взяли?
— Вас же за километр видно. Либо военный, либо мент. А раз корочки сразу не показал, значит на себя работаешь. Следовательно, детектив.
— Смекалистый вы, — в унисон ему произнёс я.
— А то ж! Так что за вопрос?
— Не знаете, с чего вдруг этот Кирка такую шикарную квартиру снять решил? У него деньги водятся?
— Да откуда? Мамка всю жизнь на часовом заводе в кадрах проработала, батьки нет. Только та квартира и есть. И бабка старая в деревне.
— Ну, спасибо вам, Тимофей Витальевич. Помогли очень!
— Да не за что. Если будет мимо, заходи, чаем напою. Я тут через два дежурю.
— Зайду.
Я вышел на крыльцо дома и набрал Георгия. Подозрения подозрениями, но проверить стоит. Может, я зря напраслину на этого Ратникова навожу?
— Вопрос по делу. Можешь узнать, где работал арендодатель? Интересует часовой завод.
— Время?
— Чем быстрее, тем лучше.
— Перезвоню.
И только когда я отключился, понял, что вопрос о времени звучал двояко. Но перезванивать, чтобы уточнить, я не стал, а посмотрел на часы и отправился на Кормухина. Обед, а у меня, как говорится, ещё и конь не валялся.