Артефактор. Книга четвёртая

Найденов Дмитрий

– Отметки меня не очень интересуют, они не всегда показывают скрытый потенциал, заложенный в человека, поэтому мне нужны не только лучшие, но и самые смышлёные, умеющие думать нестандартно, способные брать на себя ответственность и принимать решения. Меня долгое время может не быть в стране, и я хочу быть уверен, что мои помощники справятся без постоянного надзора и подсказок с моей стороны, – ответил я.

– У меня есть что вам предложить, не отличница, но очень яркая личность, часто идущая против выстроенной системы, необычайно умная, но пытающаяся скрывать свой интеллект. Из одного древнего рода, последняя наследница, у которой практически нет перспектив, так как её род влез в очень крупные долги. На неё уже претендуют несколько влиятельных родов, так

как она – неплохая одарённая и аристократка. Всем, кому можно, она отказывает, но на выпускном ей придётся выбрать, или это за неё сделаю я. Обучение у нас хоть и бесплатное, но после обучения до выплаты полной стоимости девушки обязаны заключить контракт и погасить свой долг. Это прививает им знание, что в этом мире ничего не достаётся даром. Многие преподаватели говорят, что всю программу обучения она уже давно изучила, и учёба ей неинтересна. По всем предметам у неё твёрдая четвёрка, любую пятёрку она тут же портит низкой оценкой, специально делая ошибки или доводя преподавателей. Одним словом – бунтарка, но необычайно умная и гордая.

– Давайте попробуем начать с неё, попросите принести её дело и вызовите девушку, пусть она посидит в коридоре, помаринуется, пока я ознакомлюсь с ним, – попросил я, и директор, улыбнувшись, позвала секретаря, раздавая ей указания.

Глава 4

Когда принесли досье, директор встала со своего места и пересела за стол напротив меня и, бегло просмотрев одну из папок, передала её мне.

Дашкова Ольга Викторовна, двадцать два года, одарённая, стихия воды, начальный уровень, но есть все основания считать, что он занижен как минимум на три уровня. Безземельная дворянка, дальняя ветвь Рюриковичей, в результате банкротства рода перешла в не наследуемое дворянство (не без помощи рода Потёмкиных, с которым шла длительная родовая война). Перешла в Академию благородных девиц из школы для благородных девиц, куда попала из распределительного центра. Провела в детском доме три года, получив за время пребывания там множество взысканий, шесть переломов различной тяжести в разные промежутки времени. Характеристика из детского дома отрицательная по всем пунктам. В школе пыталась подчиняться правилам распорядка, но после конфликта с преподавателем по физической культуре прилюдно ранила его магическим конструктом третьего ранга. Грозила тюрьма для несовершеннолетних, но вмешательство царского рода, и уголовное преследование прекращено (озаботились чистотой фамилии Рюрикович, но больше в жизни девушки не участвовали) – это приписка карандашом сделана явно рукой директора и имела в виду царский род. Из школы выпустилась с тройками, но сдала все экзамены для поступления в академию на высший балл. Одиночка, недоверчива к окружающим, всегда отстаивает своё мнение, но в то же время может стать лидером, готова брать ответственность на себя, в том числе и за проступки других людей. Ну и много всяких терминов уже от психологов и различных специалистов, проводивших периодические обследования и тесты всех учащихся академии.

– Ну что же, неоднозначная кандидатура, с неё и начнём, – сказал я, отложив папку в сторону.

– Я приглашу её и сяду за свой стол, мешать вам не буду и постараюсь не вмешиваться в вашу беседу, – сказала Анна Васильевна и, подойдя к двери, открыв её, добавила, – Верочка, пригласи сюда Дашкову.

Вошедшая девушка была высокой, на полголовы выше меня, стройной, с горделивой осанкой, одета в форму, состоявшую из длинного синего платья и белого передника, чем-то напоминавшего советскую форму.

– Вызывали, Анна Васильевна? – спросила девушка, быстрым взглядом осмотрев кабинет, мельком пробежавшись по мне и сфокусировавшись на директоре.

– Да, Ольга, познакомься, этот молодой человек, Антон Абросимов, очень богатый бизнесмен, подбирающий себе личного секретаря, точнее говоря, трёх секретарей, твою кандидатуру он выбрал для собеседования в качестве первой. Если ты ему подойдёшь, он обещает очень большой оклад и хорошие условия работы, хотя, просмотрев твоё личное дело, я не уверена, что ты подойдёшь ему, – ответила директор и, махнув рукой в мою сторону, сделала вид, что изучает какой-то документ.

Девушка развернулась в мою сторону, сохраняя безразличное выражение лица, изображающее скуку, только вот взгляд выдавал её беспокойство, а значит, она переживает о своём будущем.

Что-то говорить я не торопился, молча изучая девушку с ног до головы, пройдясь подробно по всем элементам одежды и заставив девушку нервничать. В итоге она не выдержала и сказала:

– Спать я с вами или с кем-то ещё не буду.

Я сделал вид, что не услышал её, продолжая изучать, отчего девушка начала нервничать ещё больше.

– Повернись, – резко отдал я команду, и девушка, не задумываясь, выполнила её. – Встать на одну ногу, руки в стороны.

Девушка хоть на секунду замешкалась, но команду выполнила.

– Хорошо, присаживайся напротив меня, пообщаемся поближе.

– Что вам от меня нужно? – рассержено спросила девушка, когда уселась за стол.

– Сейчас вопросы задаю я, характеристика из детского дома ужасная, из школы немногим лучше, тут характеризуешся как бунтарка. Скажи честно, чего ты этим добиваешься? Чего хочешь от жизни, на кого обижена? Общество предоставило тебе возможность учиться, обеспечивает тебя полностью, а ты совершенно не ценишь этого, – спросил я и стал ждать ответа, продолжая рассматривать девушку.

Прошло минут пять, прежде чем она решилась ответить на мои вопросы, хотя директор уже не находила себе места.

– А что сделало это общество, когда мой род планомерно вырезали? Что сделало это общество, когда меня, аристократку, засунули в самый дрянной детский дом, где воспитатели насиловали старшеклассниц, и только то, что я благородная, не давало им слишком сильно распускать руки. Что сделало это общество, когда у меня отняли всё, что я имела по праву рождения? – с неожиданной яростью в голосе высказалась девушка.

– А с чего ты думаешь, что общество тебе чем-то обязано? Кого интересуют дела твоего вымершего рода, который не смог защитить себя? И вообще, с чего ты решила, что звание аристократа сделало тебя особенной? У тебя что, появилась лишняя голова, чтобы быстрее думать? У тебя четыре руки, чтобы быстрее выполнять работу? У тебя такая же кровь, как и у любого безродного крестьянина, и открою тебе секрет, она тоже красного цвета. И умирают на войне, что аристократы, что безродные, точно так же, мучаясь и пуская кровавые слюни, когда их кишки вываливаются на землю из распоротого живота. Всё отличие аристократа от безродного в традициях рода, чести и селективном отборе среди самых лучших представителей человечества. Во всём остальном мы равны, как бы крамольно это ни звучало, и пока ты не примешь этот факт, ты ничего не добьёшься.

Посмотри на меня внимательно и скажи, что ты видишь, охарактеризуй меня, как посчитаешь нужным, – сказал я ей.

– Напыщенный мажор, всю жизнь живший в богатстве, изредка дравшийся на дуэли, выбирая более слабого противника. Судя по смазливому лицу, ещё учишься в школе или только недавно её закончил. Любитель прожигать деньги своих богатых родителей и ничего не смыслящий в бизнесе. Предпочитаешь доступных девушек, и, судя по кругам под глазами, частый завсегдатай ночных клубов, – быстро рассказала девушка, а я, улыбнувшись, откинулся на спинку стула и рассмеялся.

– А что, если я тебе скажу, что ни одно из твоих утверждений неверно. Ещё три месяца назад я лежал избитый детишками аристократов в грязной луже и пускал пузыри, готовясь закончить этот короткий жизненный путь. Ущербный, с парализованной рукой, дефектным источником в груди. Мой род был вынужден бежать из Российской империи в Корею, где ущербные люди находятся наравне с рабами. У меня отняли отчество, так как отец был заподозрен в измене государю императору. Мои родовые земли были арестованы и фактически изъяты. Долги рода превышали миллион рублей, и мне оставалось два месяца до потери статуса потомственного аристократа, а не имея возможность магичить и вообще дворянства в целом.