Артур, племянник Мордреда
Шрифт:
надо работать. Завтра договорим.
Раймонд выставил меня за дверь, но я не стал ждать до завтра. Я решил поговорить с
остальными родственниками — с теми, про кого в Семье точно было известно, что они умеют
создавать Козыри. Не исключено, что умеют почти все, но пока раскололись только эти трое… У
нас ведь все такие скрытные, такие подозрительные…
Итоги короткого блиц-опроса были таковы:
— У меня далеко не всегда получается нарисовать работающую карту, — признался Марк.
— Обычно я вызываю образ Лабиринта и пытаюсь… ну, как бы наложить его на лист бумаги.
Кручу его так и сяк, как головоломку. Если удается «головоломку» собрать, карта получается.
Если нет — то нет.
—
Анжелика. — Я стараюсь рисовать, чтобы ничего не приходилось стирать или перерисовывать. Я
всегда настраиваю себя на то, что должна буду создать Совершенство. Иногда при этом передо
мной возникает образ Лабиринта, потому что Лабиринт — это Совершенство и есть.
— Это все полная ерунда! — Решительно сказал Эрнил после того, как я передал ему
мнение «коллег». — Главное — ухватить суть! А как передается суть? Через детали. Поэтому
детали — это и есть то, на что ты в первую очередь должен обращать внимание!
И с этими словами Эрнил продемонстрировал мне Козыри собственного изготовления.
Вообще, его карты больше походили на шаржи. Унылый Мордред с короной, сползающей на
правое ухо. Фиона в образе зловещей ведьмы. Флора, лежащая в ванне и томно намыливающая
правую ножку. Я сам — с тупой людоедской улыбкой и с огромным мечом, рукоять которого
сжимаю пальцами толщиной в сардельку… И так далее.
В общем, я понял, что мне никто не поможет, засел в комнате и начал
экспериментировать. Двое из опрошенных упоминали Лабиринт, а это что-то да значит. Я вызвал
его образ и попытался поступить по папиному методу — наложить образ на картину. Я
провозился до глубокой ночи, извел гору бумаги, уже собирался идти спать, как вдруг… Что-то
наплыло на меня, накатило, и карта начала оживать! Я, как заведенный, макал кисточку то в одну,
то в другую банку и рисовал с бешенной скоростью. То, что накатило на меня, теперь медленно
отпускало, и я должен был закончить карту прежде, чем оно полностью уйдет. В конце концов я
почувствовал, что проваливаюсь внутрь еще не успевшего подсохнуть пейзажа и поспешно
отвернулся. Получилось! Я с трудом дополз до кровати. Я был измотан так, как будто бы весь
последний час провел не за мольбертом, а выступал на ринге против Жерара — но, черт возьми, у
меня получилось! Обрадованный этой маленькой победой, я заснул, так и не выпустив из руки
истерзанную кисть.
Я ожидал, что в следующий раз все будет легче и проще, но следующий раз наступил
нескоро. Прошла почти неделя, прежде чем мне удалось нарисовать свою вторую карту. И я снова
был
Козырей? Я решил проконсультироваться с ними по этому вопросу.
Оказалось, что в той или иной степени упадок сил ощущал каждый из них, и каждый
боролся с этим явлением по-своему. Эрнил и Раймонд сказали, что работа приносит им большое
удовольствие, которое с лихвой компенсирует все энергетические затраты. Эти двое почти не
уставали. Анжелике и Марку ремесло карторисователя давалось сложнее. Отец посоветовал
черпать энергию из Лабиринта и таким образом восстанавливать свои силы, а Анжелика — делать
тоже самое, но в процессе работы.
Вернувшись к себе, я задумался. Опять Лабиринт. Все это неспроста!
В последующие свободные часы я продолжал экспериментировать. Учитывая мой жесткий
распорядок дня, свободные часы у меня были только ночью, но это ничего. Магическое
экспериментирование оказалось самым интересным занятием, которое я только мог себе
вообразить — не считая, конечно, борьбы, фехтования, чтения книг по военной стратегии,
изобретения различных способов убийства и семейных обедов. Я вертел Лабиринт и так и сяк,
хватался то за одну линию, то за другую, и пытался сделать с ним что-нибудь этакое. Лабиринт
вяло сопротивлялся, молчал как рыба об лед и упорно не желал раскрывать мне своих секретов.
Я доэкспериментировался до того, что в одну из ночей в мою дверь постучали. Я пошел
открывать и обнаружил на пороге тетю Фиону, подозрительно поглядывающую по сторонам.
— Чем ты тут занимаешься? — Поинтересовалась она, пытаясь заглянуть в комнату.
— Я же не спрашиваю, чем ты занимаешься по ночам! — Резонно возразил я.
Но это ее не остановило.
38
— Могу ответить…
— Не надо!
— Нет, я отвечу. Я или сплю, или провожу магические эксперименты. — Фиона
подозрительно понюхала воздух. — И поскольку ты не спишь, я делаю вывод, что ты тоже с чем-