Аш 10
Шрифт:
«Лебединой песней» в попытках хоть как-то переломить ситуацию было принятие новой Конституции. Она была просто идеал по правам и свободам, и в ней даже был упомянут как государствообразующий — русский народ.
Поздно. К тому времени русских в стране оставалось уже меньше, чем китайцев.
— Как с китайцами? — Сашка перевёл взгляд на карту «располневшей» КНР.
— Честно выполняли свою часть сделки. Они, сами того не зная, даже помогли нам.
— Это как? — заинтересовался Сашка.
— А вот сам посуди. Вот город. Половина населения уехала. Среди них те, кто отвечали за исправность электроподстанций, котельных, газораспределительных сетей. И что делать оставшимся? А так на их место приезжали китайцы, и брали на себя обеспечение этих функций. Правда, всё равно много городов в итоге им пришлось забросить. Новиопы сразу раздавали им гражданство, чтобы хоть как-то удержать. Стали брать их на оборонные заводы, потом в армию и МВД. Так что теперь в провинции живут исключительно китайцы. Естественно, из всех городов сбежало и всё россиянское руководство.
— В США, или в Европу?
— Это они вначале туда пытались сбежать. Раньше за ними стояло, какое-никакое, но государство. А теперь они с ворованными капиталами для местных жуликов — «Праздник к нам пришёл, Кока-кола!». Их, как Остапа Бендера на румынской границе, сразу же обирали до нитки и вышвыривали обратно в Москву. А там сейчас только предстоит веселье.
Сиян включил на карте фильтр по какому-то параметру, и сейчас ЭРЭФия полностью была раскрашена в жёлтый цвет, лишь Москва была усеяна разноцветным пятнами:
— Видишь? Желым показано расселение китайцев. А остальными цветами — «многонациональный эрэфянский народ». Когда начался отлёт населения, все они сбежали в Москву из своих городов и посёлков. Но следом в Москву заявились их новые соседи. «Носатые».
«Маклауды» недолго расстраивались, что их никуда не берут, но сразу смекнули — в Москве освобождается немало жилплощади. Русские оставляли квартиры в многоэтажных скворечниках, и они сразу же занимались «спустившимися с гор», которым на протяжении десятилетий советская власть вбивала в бараньи мозги эталон успеха — «жить в Москве, с видом на Кремль!». Сейчас в «первопрестольную» переехали в полном составе сотни аулов, быстро превратив её в «Масквабад».
— Так что теперь все те, кто топил за «дружбу уродов», могут ежедневно наслаждаться ею. — подвёл итог стоявший рядом с ним Алексей.
— Что же, они заслужили такую жизнь. — Сашка повернулся к внимательно слушавшим его сотрудникам персонала «Майвы». — Они называли провокаторами и идиотами тех, кто требовал «Россию для русских». Ну так вот им «Россия без русских». Они впадали в бешенство от того, что кто-то робко озвучивал идею жить в «России по-русски». Так пусть теперь живут в «России по-китайски».
Только что на карте «погасла» точка, расположенная в Крыму, а сам полуостров окрасился в серый цвет. Всё, челноки с последними переселенцами покинули последний регион. Сашка смотрел на карту, и не мог отделаться от ощущения, что сейчас словно повторяется история столетней давности — «остров Крым», последнее прибежище «Старой России», и эвакуация. Только тогда его покидали проигравшие в неравной борьбе, уплывавшие в никуда. А сейчас люди уезжали туда, где их ждал новый дом. И — вот странное дело! — они вроде бы покидали планету, но при этом никто не чувствовал себя проигравшим. Наоборот. Они — победили.
— Всё, челноки сели на транспорт. — вывел его из раздумий Сиян. — Десятиминутная готовность.
— Готово, губернатор, — один из помощников знаком показал, что можно начинать.
Сейчас на Сашку смотрели 120 тысяч человек — последние, кого забирали с планеты в Гардарру. По 10 тысяч пассажиров на последних двенадцати транспортах, что отправлялись в свой последний рейс. С Аркама их ожидает последний перелёт на Новую Аладьегу, на верфях которой из них извлекут гипердрайвы и устройства маскировки, и пустят на разделку.
Сашка вздохнул и начал речь.
— Приветствую вас, мои дорогие земляки! Сегодня знаменательный день. Он грустный. И для вас, покидающих родные дома. И для меня, потому как вы — последние переселенцы, и с вашим отъездом на Земле нет больше России.
Сашка замолчал на мгновение.
— Но это и радостный день. Россия никуда не делась. Ведь Россия — это вы, те, в чьих душах она живёт. Она просто переехала в «мир будущего». И этот мир прекрасен! Там, куда мы летим, вас ждёт новый дом — целая планета. Она — ваша! Творите, дерзайте, живите на ней полной жизнью. И помните — нет более перед вами никаких преград, ибо перед вами — вся Вселенная!
Трансляция прекратилась, и Сашка, в окружении охраны, направился обратно на лётную палубу, где его ждали.
— Прощай, Аш. — к Сашке подошёл Сиян. — Моя работа здесь тоже подходит к концу. Я через неделю возвращаюсь домой, обратно на Куявию.
— А мы не прощаемся! — подошли в обнимку Вячеслав с Машей. — Говорим всего лишь «до свидания»! Мы через неделю отправляемся на Аркам. Как раз там свадьбу сыграем. Так что — приглашаем!
— Спасибо, друзья! — растрогался Сашка. — Обязательно прибуду на это замечательное событие!
Он уже собирался садиться в челнок, как его что-то остановило.
— Алексей, — повернулся он к шедшему за ним начальнику охраны. — Вы с парнями летите на транспорт сами, а мне надо кое с кем поговорить.
Сашка многозначительно показал пальцем вверх.
— Да, с тем, без кого операция возмездия вряд ли бы прошла настолько безупречно.
Челнок снова висел на расстоянии 10 тысяч километров от поверхности Луны, а его одинокой пилот звал на разговор искин Боевой станции.