Асклепий. Часть 1
Шрифт:
– Ваш заказ.
Официант вернулся, поставил чайник с травяным чаем из заказа на стол и ушел, спустя буквально пару секунд вернувшись с одной чайной парой. Эллиз кивнула, слабо улыбнулась и почти неслышно поблагодарила Джеймса за работу.
Поблагодарила за работу… Работу!
И правда. А что, если ей устроиться на работу? Попробовать начать все сначала, но уже не там, «дома», а здесь. По факту это ведь всего лишь год. До следующей возможности попытать удачу и поступить в университет у нее был еще год. За это время она сможет подготовиться как-нибудь, узнает обо всех формальностях поступления, возможно,
Улыбнувшись, Эллиз налила в чашку заварившийся чай и сделала первый глоток, в голове отметив, что удача сейчас, как ни странно, была на ее стороне. Хотя с поступлением и вышло нехорошо, зато заказанный наугад чай оказался довольно вкусным. Да и официант попался дружелюбный. Джеймс… Красивое имя. Эллиз обернулась и нашла этого парня возле барной стойки. Он в ответ лишь улыбнулся, заметив, как девушка на него заглядывалась.
Нет, правда. Все было не так уж и плохо. А Эллиз не так уж и много нужно было сделать. Сперва позвонить родителям, сообщить о непоступлении, потом попробовать найти работу, например, вот – официантом – как тот же Джеймс, а после заплатить за аренду квартиры, где она сейчас жила, заплатить самой, ведь непоступление и разбитые надежды на
будущий год это была не чья-то ошибка, а ее собственная. И платить за это Эллиз будет сама. Справится как-нибудь.
А вообще, может быть, это ее судьба? И в этом году, в университете, ей нечего было бы делать? Возможно, ее место не там? По крайней мере, не сейчас. Да. Это хорошее объяснение. И это хороший новый план. А если грамотно следовать ему, то хорошим окажется еще и будущее, к которому Эллиз обязательно придет, стоит только подождать и вовремя приложить усилия.
***
В таком духе прошло несколько дней. За это время Эллиз успела поговорить с родителями, признаться им в своем провале и получить ответ. Никто не винил девушку, однако возвратиться домой ее все же просили. Тем не менее Эллиз осталась неизменна в своей позиции. Нет. Она не вернется домой, останется в столице, как и планировала. Хотя и не сразу, но родители приняли выбор Эллиз. А девушка тем временем начала задаваться новыми вопросами: «где найти работу?», «что для этого было нужно?», «сколько будет стоить ежемесячная квартплата?». Однако и в этот раз на помощь Эллиз пришли ее родители. Доходчиво объяснив каждую деталь, они добились от дочери уверенного «поняла-приняла» и со спокойной душой отпустили девушку в открытое плавание в поисках работы.
К слову, долго выбирать не было времени, квартплату нужно было платить уже в конце месяца, то есть через неделю, поэтому Эллиз осталась верна своей первой внезапной идее, пришедшей девушке в голову в кофейне Эриксона. Можно было устроиться официанткой. И зарплата стабильная, и требования не такие высокие. То, что нужно. Тем более, уходя в прошлый раз из кофейни, Эллиз специально поинтересовалась, нужны ли были именно этому заведению другие официанты. Как оказалось, свободные вакансии были, чему Эллиз несказанно обрадовалась. Значит у нее имелись все шансы, которые она ни в коем случае не позволила бы себе упустить.
Выйдя
А в это время послышался знакомый звон маленьких колокольчиков, стоило Эллиз зайти в помещение. Девушка улыбнулась. Взглядом окинув кофейню, Эллиз обнаружила возле барной стойки женщину-администратора и уверенным шагом направилась прямо к ней. Главное – это грамотно следовать плану, повторяла для себя Эллиз. Главное – не оплошать.
Приветливо улыбнувшись, девушка привлекла внимание администратора. Женщина ответила ей таким же вежливым кивком. После обмена любезностями Эллиз сразу же решила приступить к основному. Выразив причину своего обращения, девушка дождалась просьбы администратора отойти в сторону и обсудить детали в более подходящей для того обстановке. Сев за один из дальних столиков, Эллиз и женщина,
представившаяся под именем миссис Фенной, продолжили разговор. Говорили недолго, и вот миссис Фенной потребовала документы, а Эллиз, вернувшая свою былую уверенность, решительно протянула свой паспорт администратору. Женщина благодарно кивнула.
– Вам всего восемнадцать лет? Интересно, – улыбнулась миссис Фенной и стала дальше изучать документ.
А Эллиз тем временем внимательно продолжила следить за бегающим по строчкам, чужим взглядом, в волнении сжимая кулаки под столом. Внезапно женщина остановилась, прекратив чтение. А вслух озвучила лишь:
«Извините, вы нам не подходите» – и вернула документ. Эллиз застыла в непонимании. В смысле «не подходите»? Нахмурившись, девушка уже хотела спросить причину, однако миссис Фенной опередила вопрос и поставила точку в их разговоре: «Увы, ничем не могу помочь. Всего доброго». Губы женщины тронула утешительная улыбка, а сама миссис Фенной встала и направилась обратно, к барной стойке, оставив Эллиз сидеть в одиночестве.
«Неужели опять?» – задала сама себе вопрос девушка, в напряжении нахмурив брови. Почему снова ей отказали? Из-за стихийного номера? А причем здесь он? Или вновь во всем виноваты были стереотипы, будто люди без магии чем-то хуже? Если так, то у нее просто нет слов.
Впрочем, хорошо. Ладно. Ничего страшного не произошло, так ведь? Здесь не взяли, значит возьмут где-нибудь еще, сделала вывод Эллиз и направилась на выход. Оглядевшись, девушка решила в последний раз осмотреть заведение, дабы запечатлеть его в своей памяти, и тогда-то она заметила Джеймса – того самого официанта, что прожигал ее взглядом в день их первой встречи. Однако то, что увидела Эллиз, лишь огорчило ее пуще прежнего.
Парень о чем-то шептался с миссис Фенной, периодически поглядывая на застывшую Эллиз. Девушка дружелюбно улыбнулась, но ответом ей послужил хмурый взгляд и последовавший за ним удивленный смешок. Видимо, Эллиз все-таки была права в своих предположениях о том, что выгнали ее из-за стихийного номера, иначе такую реакцию сложно было бы объяснить. Подавив в себе желание стиснуть зубы, Эллиз продолжила держать улыбку, в то время как мысли неустанно били в виски. К слову, не очень приятно. Ладно, в любом случае делать ей здесь было больше нечего.