Асмодей
Шрифт:
– Хочу Жанну, – спокойно ответил Асмодей, глядя на своего вечного противника, который едва не захлебнулся от злости.
– Ну, ты не сравнивай душу Орлеанской девы и этой простушки! – фыркнул Абаддон.
– Полно тебе, – отмахнулся демон, – если бы у тебя была целая душа великой мученицы, предназначенной для Рая, я бы не осмелился тебя просить, но ты по глупости своей умыкнул из Чистилища лишь маленькую толику ее величественного сияния, такую крохотную, что в Раю даже не заметили пропажи. В этом кусочке души больше громкого имени, чем праведности, поэтому случаю моя ставка куда практичней.
– Владыка! – пытаясь разрешить их спор, они одновременно
– Готов допустить подобную ставку, – практически промурлыкал он. В кабинете вновь поднялся оживленный гул, – но с одним условием, – добавил Дьявол после некоторых размышлений.
– Каким, Повелитель?
– Пусть ее душа сама поборется за себя!
– Владыка, – произнес Асмодей, который стал белее простыни, – разве господин может опуститься до игры с рабыней?
Абаддон был прекрасным игроком, которому мог противостоять не всякий демон, не говоря уже о том, насколько он чувствовал игру и своих соперников, а Люцифер из-за своей глупой прихоти решил просто так отдать чистую душу своему фавориту. Сейчас Асмодей буквально разрывался между желанием взбунтоваться против решения повелителя и необходимостью повиноваться его воле. И рад бы он взять свои слова назад, да только подобная слабость в присутствии всей адской элиты сравняла бы его авторитет с землей. При виде Дьявола даже самому всесильному демону приходится либо повиноваться, либо умереть. Посчитав, что потеря одной души, пусть и самой лучшей в его коллекции, не сравнится с потерей положения, Асмодей согласно кивнул.
– Она с таким интересом следила за происходящим, – произнес Люцифер с едва уловимой улыбкой, – признаюсь, я бы и сам сел с ней за стол! Тебе знакома эта игра?
– Да, Владыка, – делая шаг вперед, произнесла Аврора, пытаясь скрыть слезы.
– Играла хоть раз?
– Нет, – еще тише прошептала она, – но видела не единожды.
– Ну что ж, среди смертных бытует мнение, что новичкам везет. Проверим…
Одного взгляда на побледневшего Асмодея было ясно, что он еле сдерживает себя от гнева. С самого начала вечер пошел не по тому маршруту, что он желал, а потому сейчас демон просто изнывал от безысходности. В очередной раз Люцифер решил при всех возвысить своего фаворита, а платить за все придется ему – Асмодею. Едва ли девочка сможет обыграть такого опытного игрока.
Абаддон, тем временем, нашептал над склянкой несколько слов и внутри, озарив кабинет золотистым сиянием, появился эфемерный дымок. Ухватив Аврору под локоть, Асмодей увел ее в дальнюю часть комнаты. В этот момент его единственным желанием было разорвать эту душу на части, разметав остатки по всему Аду, чтобы никто уже на нее не позарился. Толкнуть бы ее в пустоту, и пусть Абаддон ее там выискивает, если уж так приглянулась.
Однако здравый смысл, с неимоверным усилием пробиваясь сквозь тысячелетнюю злобу, твердил ему о том, что напугав девушку до смерти, он уж точно не прибавит ей шансов на победу, а ее победа будет принадлежать ему. Самому от такого расклада стало тошно: что ж, если на секунду уверовать в то, что жизнь всего сущего определяется положением светил, можно было с уверенностью сказать, что Венера сегодня повернулась к нему не той стороной.
Нужно было сейчас ее поддержать, сказать что-то обнадеживающее, чтобы вся ее совестливая сущность
– Не слушай его, – склонившись к ее уху, произнес Асмодей. – Он будет бить по больному. Не делай высоких ставок, не отвечай на провокации. Это все ложь! Если выпала плохая карта, сбрасывай сразу. Поняла?
– Да.
– И запомни: как бы тебе здесь ни было плохо, у него будет еще хуже! – с этими словами он снял с руки изумрудный перстень, который тут же сжался до подходящего девушке размера, одев ей на палец.
– Я… я не понимаю… – вопросительно глядя на него, пролепетала Аврора.
– Он защитит тебя! – с этими словами Асмодей коснулся ее шеи, точно так же, как это делал Абаддон несколькими часами ранее, только от этого прикосновения по всему телу разлилось истомное тепло, даже тревоги рассеялись. Казалось, что демон перенял все ее эмоции на себя, но это ощущение умиротворения было недолгим. Когда ее кожа засеребрилась, а изо рта вырвалось уже знакомое сияние, демон прошептал какое-то заклинание, и душа медленно перетекла в сосуд, появившийся в его руке. В каком-то немом оцепенении Аврора смотрела на собственную душу, заключенную в фигурном флаконе, не понимая тех изменений, что происходили с ее телом.
– Если это моя душа, – девушка указала на склянку, – то почему я до сих пор здесь?
– Кольцо, – пояснил Асмодей. – Оно сохранило здесь твой фантом. Если я его сниму, ты растворишься в воздухе, как…
– Ночное видение, – прошептала она, глядя на него. На миг между ними воцарилась тишина, но в этот раз она была иной: не гнетущей, не напрягающей, а скорее смиренной. Они будто прощались навечно, не зная, суждено ли им будет встретиться вновь.
– Пора, – тихо проговорил демон, пропуская Аврору вперед. Ну что ж, хоть он и наступил на горло собственной гордости, по крайней мере, потом не будет корить себя за то, что сделал не все что мог для собственной победы.
Опустившись на стул напротив своего противника, девушка осмелилась посмотреть ему в глаза. В фиалковых глазах Абаддон читалось ликование. Еще не одержав победу, он торжествовал, а от его самодовольной улыбки Аврору и вовсе передернуло. Это была игра один на один, остальные освободили место за столом, встав за спиной последнего, лишь Асмодей, будто ангел-хранитель остался подле нее, заставляя несчастную напрячься будто тетива. Ох, лучше б его не было…
– Не бойся, пока ты за этим столом, тебя никто не тронет и не накажет, даю слово! – усмехнулся Владыка Преисподней. – Мы все хотим, чтобы игра была честной.
С хрустальным звоном на стол упали прозрачные фишки. Взметнув над ними руку, Люцифер произнес заклинание, смысла которого Аврора не поняла, но увидела, как души вырвались из склянок, заполняя собой фишки, которые в одночасье вспыхнули огнем. В эту секунду девушка испытала такую страшную боль, что едва не потеряла сознание.
– Боже, что это? – прошептала Аврора, задыхаясь, как рыба, выброшенная из воды.
– “Боже”?! – усмехнулся Люцифер, – здесь о нем не говорят, более того, здесь он слеп и глух. Не волнуйся, ты чувствовала, как твоя душа разрывается на мелкие кусочки. Впрочем, это процесс не такой болезненный, как ощущение от нахождения в пустоте.