Ассана. Жизнь во льдах
Шрифт:
– Ух, - выдохнул гнарк, - отделались. Я думал, что так просто он от нас не отстанет. Пойду-ка к Алексию пересяду, нам у Хромого Джо делать нечего, поедем к бабке Вите.
И гнарк, шустро перебравшись к полковнику, что-то зашептал тому на ухо.
Некоторое время спустя мы свернули налево, и покатили по узкой улочке, на которой людей было гораздо меньше, лишь на верандах сидели старики в кресло-качалках и курили какую-то бурду, запах был ядрёный и прямо-таки "лез" в ноздри, раздражая обонятельные рецепторы. Еле сдержалась, чтобы не расчихаться.
Странный город. Как-будто поселение проектировал кто-то близко знакомый с архитектурой поселений Дикого Запада. Мне, как инженеру, было бы интересно узнать, кто основал этот город.
Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и полковник подстегнул своего быка, так же поступил Василий, правивший второй телегой.
К большому дому, с широкой верандой подъехали минут через пять. Окна уже были закрыты ставнями. В щели лился мягкий желтый свет.
Ром соскочил на землю и посеменил ко входной двери. Громко стукнул пару раз:
– Бабка Вита, открывай!
Мы продолжали сидеть по местам, следуя молчаливому приказу Алексея Сергеевича.
Минут через пять за дверью послышались гулкие шаги, после чего дверь резко распахнулась и зычный голос огласил окрестности:
– Кто там такой нетерпеливый?
– я не поверила своим глазам. В дверях вырисовывался чёткий силуэт женщины в широком платье, ростом чуть меньше двух метров. В лучах закатного солнца были заметны белые клыки и чуть мерцающие красноватые глаза.
– Не шуми, бабка Вита, это я, - тихо прошептал Ром, но с моим обострившимся слухом, я всё услышала прекрасно. После его слов женщина всплеснула ручищами, безмолвно выражая своё удивление, - прими нас на постой, всего на пару ночей, пока не решим свои дела.
Вита застыла на пару секунд и, что-то для себя решив, махнула нам рукой:
– Проходите! Гостям в моём доме всегда будут рады. Коли с добрыми намерениями, - последние слова оркунка произнесла едва слышно, - быков с телегами на задний двор отведите. Ты, - ткнула она пальцем в нашего гнарка, - проводи гостей.
– Добрый вечер, хозяйка, - обратился к ней Алексей Сергеевич, - благодарю за гостеприимство!
Женщина-гигант, на сколько я поняла это была оркунка, лишь кивнула в ответ, и с грохотом захлопнула входную дверь, таким образом выражая истинные чувства нашим неожиданным появлением.
– Следуйте за мной, - махнул рукой Ром, сворачивая за угол дома. Алексей Сергеевич не стал ждать второго приглашения и подстегнул быка.
Задний двор был большой, огороженный забором из деревянных кольев, перевязанных между собой крепкой бечёвкой. Спрыгнув с телеги, огляделась. Длинное строение, из которого доносилось лошадиное ржание - конюшня, какой-то квадратный небольшой домик непонятного назначения и огород с пяток ухоженных грядок.
– Быков распрягайте, - деловито распоряжался гнарк, но сам при этом не стоял, а возился с упряжью быка полковника, - сейчас
Переселенцы сбились в тесный кружочек в дальнем углу двора и что-то тихо обсуждали, иногда до меня доносились эмоциональные вскрики женщин и по ним я поняла, что говорили они о необычной хозяйке дома и городе в целом.
– Девчушка, - донеслось до меня и я, подскочив от неожиданности, резко обернулась. Задняя дверь была широко распахнута и в проёме возвышалась давешняя оркунка:
– Чего смотришь? Пожалуй в дом. Остальных Ром заведёт.
Я кивнула и пошла за женщиной.
Скрипнула лесенка на крыльце, и я шагнула в тёмный слабо освещённый проём.
– Сапоги свои снимай, - проворчали где-то справа, - полы за вами ещё мыть не хватало.
Разувшись, я прошла дальше к видневшемуся в конце коридора свету.
Оказавшись в большой комнате, с любопытством осмотрелась: деревянный пол и стены из серого, грубо обтёсанного камня, у дальней стены широкая лестница с перилами, ведущая на второй этаж, в центре залы огромный стол со свечками в странном канделябре, на стенах закреплены держатели, в которых тоже стоят свечи. Было достаточно светло, что не могло не радовать. Грубо сколоченные стулья и табуретки стояли то тут, то там без особой системности.
Мой блуждающий взгляд остановился на большом кресле у окна. На сидушке лежало что-то напоминавшее вышивку. Картина, представшая в моём воображении: оркунка занимающаяся рукоделием - чуть не заставила меня прыснуть от смеха, еле сдержалась.
– Глазками не лупай, в таком доме никогда не была, что ли?
– хохотнули с другой стороны и я развернулась на звуки голоса. Хозяйка стояла, скрестив руки на объёмной груди, прислонившись к косяку двери, ведущей в смежную комнату, - пойдём на кухню, подсобишь еду разогреть и на стол всё выставить. А там твои товарки заявятся, может помогут.
Я прошла следом за Витой в большую комнату с печью у противоположной от входа стены, внутри которой весело трещали дрова с танцующим огнём. Прямоугольный разделочный стол был столь же грубо сделан, как и мебель в гостиной, но, должна признать, что всё в этом доме "кричало" о "добротности" и основательности хозяйки. Я кинула взгляд на окно, которое не было закрыто ставнями и заметила, что в него вставлено стекло, но мутное какое-то, с кусочками инородных материалов и склеенное из множества частей. Интересно.
– Как зовут-то тебя?
– спросила Вита, взяла в руки ухват для чугунка, и, ловко подцепив сосуд, засунула его в печь.
– Алана, - ответила я, заворожённая быстрыми и экономными движениями женщины, - чем помочь?
– Займись тестом, оно как раз подошло, на завтра напечь хлеба надобно, вот и подсобишь, - пробухтела Вита и смешно оскалилась. Клыки её нисколько не портили, придавая образу какую-то домашнюю свирепость. Угрозы от хозяйки дома я не чувствовала никакой, оттого лишь пожала плечами и уточнила: