Ассасин
Шрифт:
Пожалуй, третий круг самый опасный, и начать следует именно с него.
Из этого круга только три человека реально претендовали на место Стрельникова. Первым из них был Виктор Колесов, с которым Александр учился в институте. Дружба их была давняя. Как известно, такие связи самые крепкие, за спиной — море выпитого пива и куча баб, перепробованных на пару. Второй — Геннадий Ерофеев. Этот еще из отрочества — на пару хулиганили и дурачились. И еще один — Валентин Никитин. С ним Стрельников вместе занимался спортом. Оказавшись после окончания вуза без работы, Никитин обратился к Стрельникову
Следовало заняться именно этой троицей.
Анисимов подключил компьютерный дистанционный детектор лжи к телефону. Удобная вещь. К чему фиксировать на полиграфе сердцебиение и сокращение мышц, когда существуют интонации и тембр голоса, которые фиксируют на мониторе малейшую ложь, создают психологический портрет человека.
Компьютерный детектор был удобен еще и тем, что человек даже не догадывается, что проводится тестирование.
Открыв блокнот, Анисимов отыскал телефонный номер Колесова. Трубку подняли после второго гудка.
— Да, — отозвался твердый уверенный голос.
Дистанционный детектор отреагировал мгновенно — стрелка плавно переместилась в сторону зеленого поля.
— Здравствуйте, можно переговорить с Виктором Колесовым?
— Я вас слушаю. А с кем я разговариваю?
Всего лишь небольшие колебания стрелки. Жесткий диск фиксировал каждую интонацию.
— Меня зовут Игорь Анисимов. Родственники Александра Стрельникова просили меня разыскать его.
— Вы частный сыщик?
— Можно сказать и так. У меня имеется некоторый опыт в подобных делах, вот поэтому я сейчас и занимаюсь розысками Стрельникова.
— Понятно… Что именно вас интересует?
— Когда вы виделись с Александром в последний раз?
Воцарилось молчание. Стрелка детектора в ожидании замерла в центре зеленого поля.
— Я виделся с ним дня за два до его исчезновения… Знаете, честно говоря, я думал, когда услышал ваш звонок, что это он мне звонит. Как-то в голове не укладывается. У меня ведь с ним была назначена встреча еще на вчерашний день, а он человек очень пунктуальный…
Анисимов с волнением всматривался в экран. Стрелка лишь слегка поколебалась. Ничего настораживающего.
— Как вы думаете, где он может быть?
— Понятия не имею.
Стрелка уверенно качнулась в сторону красной зоны. Если бы сейчас к телу Колесова были подсоединены датчики полиграфа, то наверняка они отметили бы, что у него вспотели ладони.
— Может, у него была женщина, у которой он мог… скажем, зависнуть?.. Можете говорить со мной откровенно, — подбодрил собеседника Анисимов, — дальше меня этот разговор не уйдет.
— У него действительно была девушка, с которой он встречался еще в институте. Насколько мне известно, она ему очень нравилась, но у них не было ничего серьезного. Хотя если он и мог у кого-то остаться, так только у нее.
Стрелка вновь замерла в зеленой зоне.
— А как ее зовут?
— Ольга.
— Где она проживает?
— Сейчас припомню… Вот… Пролетарская, четырнадцать. Да, именно так.
Поблагодарив,
Воистину непостижимы глубины человеческой психики.
Взяв ручку, Анисимов написал большими буквами: «Ольга». После чего подчеркнул написанное трижды.
Теперь следовало побеспокоить Ерофеева.
В этот раз ответа пришлось дожидаться долго. Игорь хотел уже было положить трубку, когда прозвучал щелчок и чей-то унылый голос протянул:
— Слушаю.
По таким интонациям можно было догадаться, что собеседник хотел сказать: «Какого черта вы звоните».
Следовало проявить такт.
— Извините за беспокойство. Меня зовут Игорь Анисимов. Я занимаюсь поисками Александра Стрельникова. Вы не знаете, где сейчас он может быть?
Некоторое время в трубке раздавалось сопение. Похоже, что абонент собирался с мыслями. Стрелка будто бы ошалела, она то уверенно склонялась к красному полю, «полю вранья», а то, будто бы опомнившись, уверенно застывала в середине зеленого «безопасного поля».
— Нет, не знаю. Я уже сам дожидаюсь его третий день. Он один имеет право подписи и все не появляется. Без него все остановилось. Нам должны перегнать две цистерны с бензином, а принять их мы не можем.
— Он часто так пропадает?
— Такое с ним случилось впервые.
Стрелка уверенно держалась в зеленом поле.
— А что он за человек?
— Хм… Непростой человек. В нем много всего намешано… Но он из тех людей, у которых все получается. Он, знаете, такой хронический везунчик. Ему всегда доставалось все самое лучшее. Если иным для достижения цели приходилось прикладывать к этому максимум усилий, то ему удача просто сама шла в руки. Его все любили. Лучший ученик в школе, лучший студент в вузе. Ему доставались самые красивые девушки. А тем, кто с ним был рядом, только брызги его успеха.
Даже не нужно было смотреть на монитор, чтобы понять — Ерофеев был раздражен. Похоже, что он имел какой-то личный счет к Стрельникову. Вот только бы знать: какой именно?
— А вы, значит, всегда второй?
— Получается, что так.
Детектор лжи бескомпромиссно фиксировал тоску.
— Вы с ним дружите?
— Хм… В общем-то, да. Но ему всегда требовался фон, на котором он выглядел бы особенно контрастно.
— Что-то вы нелестно отзываетесь о своем приятеле.
— А вы, собственно, кто такой, чтобы меня одергивать? Ладно, пообщались, и хватит.
Раздались короткие телефонные гудки. Грубовато, но зато откровенно.
Теперь оставался Валентин Никитин. Трубку подняли с первым же гудком. Такое впечатление, что абонент только и дожидался звонка. А может, так все и обстояло в действительности?
— Слушаю, — раздался женский голос.
Стрелка колыхнулась, остановившись на отметке «тревожно». Что бы это могло означать?
— Здравствуйте, вы не могли бы позвать Валентина Никитина?
Крохотная заминка, после которой последовал почти вызывающий вопрос: