Assистент с причудами
Шрифт:
— Я…не знаю, что сказать… — признался честно.
— И не надо. — Девушка махнула в мою сторону рукой.
— Они бедствуют? — уточнил я.
— Да нет. После смерти бабушки продали ее дом, купили квартиру старшей сестре. Младшая живет с родителями. И…
— Забей, — предложил я, и Аня посмотрела на меня… как-то странно. — Я имею в виду… Они пытаются сесть тебе на шею. И я по себе знаю, что иногда лучше перерезать пуповину.
Девушка хмыкнула.
— И кого ты так скидывал со своей шеи?
— Не я. Меня. Как видишь, пошло только на пользу. Работа на перспективной должности, пара
Анюта встретила шутку легкой ухмылкой.
— А еще я знаю, что жалеть себя и утопать в тоске можно очень… очень долго. Но оно того не стоит, — мягко коснулся уголка ее губ. — Улыбнись.
Каким бы козлом я ни был, я точно не хочу, чтобы Аня плакала. Даже если это не по моей вине.
— У тебя есть какая-нибудь страшная тайна? — неожиданно спросила она, в очередной раз заставляя меня опешить.
— Страшная? Насколько? — постарался удержать ускользающую шутливую атмосферу, которая возникла на доли секунд.
— Ну… не знаю. — Анюта откинулась к стенке. — Может, не очень страшная… Я вот, например, всегда всем вру, что у меня аллергия на мед.
— Серьезно? — смутился. Больше похоже на шутку.
— Ага. Вроде мелочь. И мне даже за это стыдно. Но… Я не люблю мед. Совсем. Вообще. Никакой. Тем не менее абсолютно каждый человек, стоит узнать об этом, начинает читать нотации: «но это же та-а-а-ак вкусно!», «это же та-а-а-ак полезно!», «а вот ты знаешь, что если есть мед…». Я знаю. Но это не отменяет того, что я его не люблю. Не нравится мне ни вкус, ни запах.
— И как, помогают рассказы об аллергии? — спросил я. Удивительным образом мне нравится происходящее. Это немного странно, но… Черт. Я и не помню уже, когда в последний раз сидел и общался с кем-то по душам. Ане сейчас действительно надо отвлечься от всего, что на нее навалилось.
Мать, семья.
«Все плохо. Не пиши мне», — становится как-то понятнее. Это можно принять. И понять. Я же тоже не делился с девушкой никакими подробностями про свое состояние, так с чего она должна была в смсках посвящать меня в свои проблемы.
Вообще не должна. Но у любого человека есть предел терпения. Просто в какой-то момент дамбу прорывает.
— Ну… так. — Аня пожала плечами. — Теперь находятся умники, которые пытаются скормить мне его тайком, а потом сказать: «Ага! Я так и знала, что ты все выдумываешь!»
— Жесть.
— Жесть… — согласилась девушка. — Жесть — это то, что я как-то довела мачеху до истерики, решив ее проучить. Она положила мед мне в чай, а я изобразила приступ удушья от отека Квинке.
— Да ладно!
Как знал, что моя Анька та еще бестия!
— Эй! Мне было лет четырнадцать. А отец привел в дом другую женщину, когда узнал, что…
Анюта замолчала.
— В общем, как-то так, — закончила девушка, явно стараясь сменить тему.
— У меня с родителями тоже не самые простые отношения, — признался я, подхватывая эстафету неприятной правды. В конце концов, раз у нас вечер откровений, почему бы и самому не сделать шаг навстречу?
— Почему?
— Сложно объяснить…
— Ты попробуй, — подначила Аня.
Хм…
— Проблема в неоправданных ожиданиях, — невнятная попытка отделаться расплывчатой формулировкой.
— Ммм, знакомо.
Да куда там.
— Просто… Всем кажется, что родился на Рублевке — и всё, твоя жизнь в шоколаде.
— Разве нет? — ощутимо удивилась девушка.
— Завышенные требования, — уточнил я. — Родители с раннего детства решили, что я им должен. Каким должен вырасти, на кого отучиться, кем работать, чем заниматься. И что, исходя из этих параметров, я могу любить. А что не могу. Так что девяносто процентов своей жизни я только и слышал «ты не должен слушать эту музыку», «тебе ДОЛЖНО понравиться то-то или что-то». Причем это не были советы в стиле «попробуй, послушай. Мы знаем твои вкусы, ты сможешь оценить». Нет. Это было именно «ты должен». Потому что они так решили. Или потому что сын их друзей это любит. О, и эти вечные сравнения! Просто бесят! — сжал в воздухе пальцы так, словно пытаюсь задушить человека-невидимку. — Я только и слышал о том, какие все вокруг замечательные и соответствующие и как я не дотягиваю до «правильного» ребенка и сына.
Почесал лоб, понимая, насколько неуютно чувствую себя, рассказывая это кому-то постороннему. Но почему-то сохранял уверенность, что Аня не из тех, кто отмахнется от этого, заявив, что я раздуваю из мухи слона. В стиле «плакать в лимузине лучше, чем на велосипеде».
— Звучит хреново, — сочувствующе кивнула девушка.
— В общем, меня особо не спрашивали, чего я хочу. Мама каждый год отправляла меня в новую школу где-нибудь в Европе, стоило ей прочитать какой-нибудь рейтинг «самых-самых». Или решить, что я своими оценками позорю честь фамилии. Зато «Андрюшенька учится при Кембридже», «Андрюшенька перешел в Уинстон-Хай, а это, между прочим, самый лучший колледж Восточной Германии». И плевать, что я в гробу видел юриспруденцию и на немецком говорю только на базовом уровне. Им был важен красивый фасад для всех их друзей. И я в какой-то момент понял, что проще этот фасад организовать, чем пытаться соответствовать бесконечному списку требований. В общем, как у тебя с медом. Только масштабы несколько… разрослись.
— Почему не ушел? — спросила Аня тихо. Она не смотрела на меня. Как и я на нее. Мы просто оба уставились в пол перед собой, не пытаясь установить зрительный контакт. Можно было представить, что общаешься сам с собой, это помогало немного расслабиться. Перестать испытывать обжигающий холод страха.
— Куда? И как? — дернул плечом. — Как видишь, я с ролью секретарши справляюсь через раз.
— Должно же быть что-то, в чем ты хорош, — возразила Аня с уверенностью.
Улыбнулся.
— Тем, в чем я хорош, аморально заниматься за деньги. И незаконно в нашей стране, насколько я помню.
Меня опять стукнули. На этот раз маленьким полотенцем. Не больно, скорее игриво.
— Я не об этом! — Аня даже не покраснела. Значит, практически привыкла к моим шуточкам. — Ты же… Есть что-то, что ты любишь. Чем ты хотел заниматься, но тебе не давали?
— Это глупо, — замялся.
— Что? — Аня, как настоящая ищейка, почуяла, что может мне всю душу вытянуть.
— Не-е-ет, — покачал указательным пальцем. — Давай, мы договаривались налаживать доверительные отношения, а не…
— А чем не доверительно? Я поделилась своим личным. Ты…