Ассортир
Шрифт:
– И как можно больше! – подтвердила в ней Козлова.
– Они не могут ждать. Ведь бесами становятся те, кто не так уж и давно эволюционировал из животных. Но в отличии от Светлых – из хищников. В жизни таким намного легче, да, но эволюционировать – сложнее. Они предпочитают эволюционировать медленно, наслаждаясь особами противоположного пола. А если повезёт, то и – демонессами! Но на таких уродов демонессы вообще не смотрят.
– Ни за какие деньги?
– Ведь, в отличии от демонесс на Ассортире, на планетах высшего типа те уже прекрасно понимают, что даже просто занимаясь с уродливым бесом сексом, ты, как Васаби, кармически с ним связываешься (с каждым!), бессознательно перенимая его навыки. В данном случае – навык быть уродом. И в следующей
– Как ты? – очнулась в ней Оливия.
– Поэтому нужно если и не создавать, то хотя бы как можно чаще наслаждаться прекрасным! Хотя бы – моим обществом. И моей энергией любви, – подмигнул Ганеша, – самой мощной в этой галактике! Тем более что я уже давно добровольно прошёл процедуру Глубокого Раскаяния. А поэтому и являюсь тут ангелом-во-плоти. Или ты думала, откуда я такой умный? Вот подожду ещё лет восемьсот, умру здесь своей естественной смертью и спокойно отправлюсь в астральном теле на свою планету.
– А я?
– А ты так и останешься тут, среди этих моральных уродов. Ведь тут бесы считают себя вполне нормальными. Мол, оглянись вокруг! Не мы такие, жизнь такая.
– И что, здесь одни сосланные сюда с других, более высших планет, преступники?
– А ты думала, почему вашу цивилизацию гоняют по кругу каждые пару тысяч лет? – усмехнулся Ганеша.
– Не давая возможности физически добраться к другим звёздам и учинить там расправу? – не могла Оливия в это поверить.
– Но здесь растут и свои, местные Светлые души.
– И кто же эти бедолаги?
– Это так называемые лохи, которых такие бандиты, как эти демоны, – снова показал на них Ганеша взглядом, – постоянно кидают и совершают за счет их доверчивой светлой сущности преступления. Тут это официально называется «мошенничество на доверии». Так что если тебя развели, не отчаивайся. Это означает, что для тебя ещё не всё потеряно. И ты гораздо более высшая сущность, чем те, кто за счёт тебя нажился. Именно поэтому сюда и спускаются такие Мастера, как Сократ, ищущие тут потенциальных ангелов. И дают им технику становления Совершенными.
– Таких, как ты? – оторопела Козлова.
– Именно поэтому меня и не устраивают методы работы вашей полиции.
– А какие методы тебя устраивают? – усмехнулась она, не зная уже, верить ему или не верить. Оставаясь Козловой.
– Следователь должен уметь проходить в астральном теле в прошлое. И сразу же определять на месте преступления, кто именно преступник. И что именно он совершил. А не строить догадки об этом в стиле Шерлока Холмса и хватать первого попавшегося. Даже не особо-то подходящего по описанию, – вспомнил Ганеша, как однажды его привезли в полицейский участок для опознания, хотя он не подходил даже по описанию («О, уже и волосы отрастил!» – посмеялись над ним в участке. И отпустили.). – Лишь бы как можно скорее закрыть дело, чтобы повысить раскрываемость и заработать себе премию. Таких следователей и самих судить надо!
– Это же самые натуральные преступники в погонах!
– Причём, тут таких полным-полно. Особенно – в провинции, где за ними нет никакого контроля. Если будет доказано, что осужденный им, якобы, преступник оказался на самом деле непричастен к навешиваемому на него «делу», такого работника нужно тут же выгонять из органов. Навсегда.
– И менять принудительно его место жительства? – усмехнулась Козлова.
– Да, было бы совсем неплохо. Даже в тридцать седьмом году тех, кто увлекался расстрелами по решению «тройки», самих затем за это расстреливали. После того, как в результате проверки были обнаружены явные перегибы и превышения должностных полномочий.
– Нужно просто начать соблюдать эти старые добрые обычаи, – улыбнулась Оливия.
– Как говорил Конфуций, все проблемы из-за несоблюдения обычаев предков, – усмехнулся он. – Нужно пересмотреть советский опыт и взять всё самое лучшее, что в нём было «на вооружение».
– И тогда наступит рай на планете, – улыбнулась она.
– Перенимать же чужой опыт, в том числе и – построения государства, не только бессмысленно, но и вредно. Так как это чужой, чуждый вам опыт. И он будет отторгнут социальным организмом, как и любое инородное тело. Как Россия сейчас отторгает капитализм. С его развратом. У каждого народа своё коллективное бессознательное, свои методы и борьбы с преступниками и способы построения справедливого общества. Те же, кому не нравится данное ему от рождения общество, должны быть принудительно сосланы в тот строй, который ему нравится. Навсегда. Пусть наслаждается! Без возможности вернуться.
– С рейтингом «бес»? – усмехнулась Козлова. – Думаю, тогда охотников побунтовать будет гораздо меньше.
– Это уже их выбор, бунтовать или нет. И его нужно уважать. Просто, система наказания должна быть чёткой. И более суровой. Тогда и преступники, заранее понимая, что их за это ждёт, будут вести себя более адекватно. И рассчитывать свои силы, не надеясь на «авось пронесёт». Если следователи будут обладать экстрасенсорными способностями чётко устанавливать преступника и степень его ответственности, то и совершать преступления тут же потеряет смысл. Заранее зная, что тебя за это точно поймают и накажут. А пока в органах правосудия шаляй-валяй, то и преступность будет расти, как на дрожжах.
Глава80.Судный день
– А ты не хотел бы передать всем бесам на Ассортире свои знания? – неожиданно спросила его Оливия.
– Каким это образом? – не понял Ганеша.
– Ну, скажем, баллотироваться в президенты. И установить тут миропорядок, как на одной из высших планет.
– Как на той планете, откуда я к вам сейчас спустился? Да кто же меня тут станет слушать? – критически усмехнулся он. Ведь Творцам это запрещено Законом Галактики. – Бесы к этому ещё не готовы. Да и сама элита. Они всё ещё наивно верят во власть, в деньги. И рвутся наверх, чтобы обрести и то и другое. А мне это всё уже давным-давно не нужно. Я живу не когда-то потом, а в Настоящем Моменте – чтобы всем этим наслаждаться. А не изнывать от скуки в коридорах власти, постоянно готовясь к очередному заседанию. Это слишком утомительно. Да и что я за это получу? Всеобщую ненависть и сальные анекдоты про меня на кухнях? Как Брежнев. Тем более что сразу же придётся произвести основательную чистку всей номенклатуры. Они меня за это возненавидят! Ты думаешь, что Сталина любили при жизни? Только простой народ. Для его окружения это был просто Коба. Это теперь он для всех – кумир поколений, а тогда его воспринимали как того, кто мешает им продвигаться во власть «по головам» и воровать из бюджета деньги. Вот и всё. И меня ждёт та же участь, если я стану мешать им в их брачных играх. Пока я был помоложе и понаивней, я этого хотел, но теперь – нет. Не дождётесь. Я постепенно понял, что это не моё. Извини.
– Жаль, – искренне вздохнула Оливия. – Так хотелось бы, чтобы Ассортир перестал быть свалкой для интеллектуального мусора, а стал бы одной из высших планет.
– Не думаю, что эти бесы и демоны, – обвёл Ганеша взглядом сидящих вокруг них бандитов всех мастей, – разделяют твою точку зрения. Их и так здесь всё вполне устраивает. Тем более что большую часть из них пришлось бы сослать на отдельный континент. А кто этого захочет? «Пьяная женщина будет бороться!» – засмеялся Ганеша. – А оно мне надо? Ради чего? Наивных лохов? Так пусть поумнеют и сами организуют тут тот миропорядок, который я опишу им в своих книгах.