Астрология для миллионов
Шрифт:
Первый астролог-психолог
На обратном пути, проезжая через пустыню в сторону Феникса , я целых два часа размышляла о прошлом и в особенности – о подробностях моей последней встречи с Грантом Льюи. Она состоялась в жаркий майский день 1951 года , в то время я заканчивала государственный университет Аризоны. Мне предстояло попрощаться с человеком, который первым посвятил меня в тайны астрологии.
Грант Льюи был Близнецом до мозга костей. Когда он писал о потребности Близнецов в свободе и самобытности, он имел в виду прежде всего себя. Предметом его пристального внимания были циклы и транзиты планет, но вместе с тем он стал одним из первых астрологов-психологов. Он утверждал, что астрология имеет особую ценность для родителей и учителей, которые с ее помощью могут лучше понять своих подопечных и руководить ими.
Льюи получил прекрасное образование и степень бакалавра по английскому языку и литературе в Колумбийском университете. Прежде чем начать работу в сфере издательского бизнеса и стать профессиональным астрологом, он преподавал английский в Дартмутском колледже. За свою непродолжительную литературную карьеру он успел написать сотни статей для астрологических журналов, два романа и всего две книги по астрологии. Его смерть в возрасте 49 лет стала трагедией.
Обзор гороскопов «сильных мира сего»
В последний год жизни Грант Льюи занимался преимущественно многочисленными оппозициями и квадратурами, которые должны были образовать Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун в 1951 — 1956 годах. Он успел ощутить влияние первой оппозиции Юпитера и Сатурна в апреле 1951 года, а также первой квадратуры Юпитера и Урана в мае 1951 года, но умер прежде, чем Сатурн образовал квадратуру с Ураном, Сатурн соединился с Нептуном, а Уран оказался в квадратуре с Нептуном.
Грант Льюи обращался к прошлому, исследуя оппозицию Юпитера и Сатурна в 1930 году и квадратуру Юпитера и Урана в 1931-м. Он занимался историей и изучал исторические циклы на примере жизни великих людей. Эти сведения принесли наибольшую пользу при толковании гороскопов.
Я познакомилась с Грантом, когда выбрала в качестве специальности английскую литературу: он предложил мне изучить гороскопы литераторов, чтобы понять, что же они пытались сказать человечеству на самом деле. Мне пришлось в числе прочих составить и исследовать гороскопы Томаса Харди, Достоевского, Чарльза Диккенса, Марка Твена и Ральфа Уолдо Эмерсона; я помню приятное удивление Гранта, когда я возбужденно рассказывала ему о своих открытиях, сделанных с помощью этих гороскопов. Незачем говорить, что я воспользовалась этими сведениями во время написания глубоких аналитических трудов об этих писателях, однако Грант не советовал мне упоминать об астрологии в разговоре с другими преподавателями, чтобы не вызвать у них предубежденного отношения к моим работам (в настоящее время положение едва ли изменилось к лучшему). Грант только посмеивался, когда я передавала ему слова других преподавателей о моей «поразительной проницательности» и «аналитическом складе ума».
Во время нашей последней встречи Грант работал над статьей об оппозиции Юпитера и Сатурна, которая произошла за месяц до того, 9 апреля 1951 года, и должна была повториться вновь в октябре 1951 года. Перед ним лежали гороскопы Дугласа Макартура и Дуайта Эйзенхауэра, из которых Гранта особенно заинтересовал гороскоп Макартура, поскольку в нем оппозиция Юпитера с Сатурном точно совпала по времени с конфликтом президента Гарри Трумэна с генералом Макартуром, когда последнего сместили с поста командующего войск в Корее.
В гороскопах, составленных Льюи для двух генералов, у Макартура восходил Лев и полная Луна находилась во Льве, в двенадцатом доме, а у Эйзенхауэра (асцендент — Дева) Сатурн пребывал в Деве, как раз над восточным горизонтом, и образовывал трин с Марсом в Козероге. Я сделала копии этих гороскопов и сохранила их, и теперь радуюсь этому — потому, что во время последней встречи с Льюи наш разговор то и дело возвращался к этим двум выдающимся людям. Грант Льюи считал, что оба они могут баллотироваться на пост президента в следующем, 1952 году, и что у Эйзенхауэра, в гороскопе которого Солнце, Луна и Уран в соединении в Весах, при том, что транзитный Сатурн и Нептун соединятся в этом знаке в 1952 году, есть все шансы на победу. Кроме того, Грант Льюи указал, что в ноябре 1952 года транзитный Юпитер в Тельце образует трины с натальными Сатурном и Марсом Айка (большой трин Земли) и что его Марс вернется на прежнее место накануне дня выборов.
Что касается Макартура, Льюи отметил, что Сатурн как раз прошел мимо его натального Урана в Деве, в первом доме, создавая ощущение стесненных обстоятельств; более того, мятежный Юпитер как раз соединился с натальным Юпитером Макартура в Рыбах, вызывая экспансивность. Следуя устремлениям своего Юпитера, Макартур подчинился «диктату Сатурна, который, поскольку он находился ниже асцендента в первом доме, требовал дисциплины и более осторожного подхода». Грант Льюи указал, что Юпитер быстро приближается к соединению с натальным Сатурном в Овне на куспиде девятого дома (вести издалека) и что Уран стоит на пороге квадратуры с натальным Сатурном Макартура. Короче говоря, из-под ног Макартура была выбита опора. Грант Льюи утверждал, что экспансивные устремления Юпитера и Урана побудят Макартура воспользоваться шансом, забыв про здравый смысл своего натального Сатурна. Грант беспокоился о том, какие поступки способен совершить Макартур в конце 1951 года, во время оппозиции транзитного и натального Сатурна, и в особенности — о том, что вторая оппозиция Юпитера и Сатурна в Овне и Весах должна была возникнуть в точном пересечении с его натальным Сатурном.
Пророк
Помню, как Грант говорил мне, что 29 мая 1951 года, через каких-нибудь три недели после нашей встречи, Сатурн займет положение в последних градусах Девы, а затем возобновит директное движение, и тогда «положение вещей станет более очевидным!» Ему казалось, что события, не состоявшиеся в январе, когда Сатурн начал ретроградное движение, теперь будут развиваться о прежней скоростью. Если планы не удалось осуществить, в этот период предстояло начать нечто новое, и Грант советовал мне не цепляться за прошлое, события которого принимали совсем не тот оборот, на который я надеялась. Он несколько раз подчеркнул, что поскольку транзитный Сатурн в Деве образовал квадратуру с моим натальным Сатурном в Стрельце, в девятом доме моего гороскопа, никому из нас не пришло бы в голову, что продолжительное путешествие, которое я собиралась совершить, приведет к тому, что я надолго поселюсь в Бостоне. Кроме того, он заметил, что Уран в то время находился на куспиде моего четвертого дома, в квадратуре с натальным Ураном в Овне, а транзитный Юпитер приближался к соединению с моим натальным Ураном — поэтому я была настроена на перемены и риск и чувствовала, что эти перемены принесут новые возможности. Грант Льюи был прав! Я никак не могла дождаться, когда закончу учебу и вступлю в новый этап своей жизни — и это несмотря на то, что у меня не было работы и почти не было денег. Льюи понял мое беспокойство. Он родился под знаком Близнецов с Солнцем в оппозиции с Ураном, и его Солнце находилось в соединении с моей Луной.
Он запомнился мне привлекательным, стройным, моложавым человеком с дружелюбной улыбкой, проявляющим неподдельный интерес к моим планам и замыслам. Казалось, он ничуть не досадовал на то, что я отвлекла его от работы. Грант Льюи предпочитал не смотреть на часы — он жил согласно собственным внутренним часам. Материальные проблемы не заботили его, потребности были невелики, и он считал, что они наверняка будут удовлетворены. Его Солнце находилось в точном трине с Юпитером в знаках Воздуха — Близнецах и Водолее, поэтому особый интерес у него вызывали люди. «Величайшее значение астрологии заключается в том, — сказал он, — что она позволяет понять самого себя и других людей».
Два месяца спустя, 14 июля 1951 года, этот обаятельный человек умер. Говорят, что он предвидел свою смерть и незадолго до нее застраховал жизнь, и в связи с этим я хочу кое-что объяснить. Я убеждена, что его не посещали мрачные мысли—он был человеком совсем иного склада. Прочитав эту книгу, вы уже обратили внимание, что Грант Льюи старался не упоминать о транзитах, предвещающих смерть и трагедии; он остерегался опасного фатализма — следствия предположений о том, что определенное расположение планет «приносит смерть». Увидев такие транзиты в собственном гороскопе, многие люди обезумели бы от страха. Я довольно часто виделась с Грантом Льюи за год до его смерти и не заметила в его поведении ни малейшего беспокойства по поводу собственного здоровья. Как истинный Близнец, он не желал отказываться от своих планов на будущее. Он действительно не стал назначать встречи на конец лета, но упоминал о том, что в августе возьмет отпуск и отправится в Северную Аризону или Калифорнию (поскольку в августе в Таксоне стоит удушающая жара, в этом нет ничего удивительного).