Асы нелегальной разведки
Шрифт:
В фильме принимает участие Юрий Иванович Модин. В советской разведке он служил с 1943 года. Он был последним «оператором» «Кембриджской пятёрки» и вошёл в историю как лучший куратор агентов внешней разведки КГБ СССР. Вся пятёрка «подшефных» Ю.И. Модина уже ушла из жизни. Напомню вкратце о каждом из них.
ДЖОН КЕРНКРОСС
Д. Кернкросс родился в 1913 году в Шотландии. После Кембриджа был принят в Форин оффис, с 1940 года он стал личным секретарем лорда Хэнки, который имел непосредственное отношение к секретным службам. От
С 1942 года Кернкросс работал в Службе радиоперехвата и дешифрирования. Он снимал копии секретных документов для нашей разведки, которые готовились в 3-х экземплярах: для Черчилля, министра обороны и начальника СИС. Кернкросс передал нам важнейшие сведения о подготовке немецкого наступления на Курской дуге, о чём официальный Лондон умолчал, хотя должен был предупредить об этом своего союзника — Советский Союз.
В привлечении Кернкросса к работе с советской разведкой большую роль сыграл Энтони Блант, который уже сотрудничал с нашей разведкой. Он учился с Джоном в том же колледже, но несколькими курсами старше, был в одно время его учебным руководителем и поддерживал с ним хорошие дружеские отношения.
По указанию Центра работа с Кернкроссом была возложена на Арнольда Дейча. Уже первые контакты с Кернкроссом убедили Дейча в том что он имеет дело с близким по идеологии человеком, другом Советского Союза.
Англичане дешифровали практически всю информацию, которая шла из немецкого Генерального штаба, морского и авиационного штабов. Для зашифровки своих телеграмм немцы применяли быстродействующую шифровальную машину «Энигма».
Где-то в середине 30-х годов французы через своего агента добыли документацию на «Энигму» и пытались раскрыть немецкий шифр. Однако их попытки потерпели неудачу. Тшда они передали документы англичанам, и те энергично взялись за работу. Уже в середине 1940 года англичане добились успеха и читали практически всю секретную информацию немцев по военным вопросам.
О ценности получаемых от Кернкросса материалов можно судить по рапорту начотдела Овакимяна на имя начальника разведки Фитина. В рапорте говорилось: «Получаемые нами агентурные материалы от источников “Л” и “Т” (“Лист” — Кернкросс и “Тони” — Блант) об оперативных признаках германского командования на советско-германском фронте и радиограммы немецкой разведки о дислокации и перемещении частей Красной Армии высоко оцениваются ГРУ и Генеральным штабом Кр. Армии».
В конце 1943 года Кернкросс перешёл на работу в СИС. Переход из службы радиоперехвата и дешифрирования на работу в аппарат СИС был связан с резким ухудшением зрения.
Характеризуя новый участок работы Кернкросса, резидент писал в Центр, что источник получает все перехваты немецкой разведки, которые после использования должны им лично сжигаться. Часть этих документов он действительно сжигал (никаких актов не составлялось), а остальные передавал нам.
Большой интерес представляла информация, изложенная в спецсообщении СИС 28 октября 1944 года. В документе шла речь о полученной агентурным путём секретной инструкции Гиммлера о создании на территории Германии и некоторых оккупированных стран подпольной армии на случай оккупации
Кернкросс работал в СИС до конца войны, затем уволился и возвратился на работу в Министерство финансов.
За большой вклад в борьбу советского народа против фашистских захватчиков Кернкроссу неоднократно объявлялись благодарности руководством внешней разведки. В ответ на это в октябре 1944 года он писал: «Я восхищен, что наши друзья сочли мою помощь заслуживающей внимания, и я горжусь тем, что я кое-что внес в дело победы, которая привела почти к полному очищению советской земли от фашистских захватчиков».
В марте 1945 года Кернкроссу была установлена пожизненная пенсия в сумме 1000 фунтов стерлингов в год. Однако от получения этой пенсии он отказался, мотивируя это достаточной материальной обеспеченностью его семьи.
На одной из встреч 23 октября 1951 года Кернкросс сообщил оперработнику, что в начале сентября его допрашивал представитель контрразведки, который интересовался, какие отношения он поддерживал с Маклином (бежал в СССР в 1951 г.). В дальнейшем Кернкросс подвергался ещё нескольким допросам. Ему, как и Бланту, был предложен иммунитет от судебного преследования, при условии, что он расскажет о своей разведывательной деятельности. В тот момент агент понимал, что его признание в данный момент уже никому не может повредить.
Судя по тем сведениям, которые появились в английской и зарубежной печати, Кернкросс рассказал о работе на советскую разведку во время войны и таким путём получил иммунитет от судебного преследования. После того как контрразведка закончила разбирательство, ему разрешили выехать за границу. Работал он преподавателем в Канаде. В1967 году прибыл в Италию и вёл там работу по линии ООН. В 1970 году перебрался во Францию и жил в Провансе.
В 1981 году Кернкросс возвратился в Англию вместе с женой. Последнее время он писал мемуары.
В октябре 1995 года поступили сообщения, что Кернкросс умер в возрасте 82 лет. В прессе за рубежом его деятельность оценивалась по-разному. Однако для нас он остаётся героической личностью в Великой Отечественной войне и в послевоенный период.
За успешное выполнение разведывательных заданий, связанных с добыванием информации о планах и приказах немецкого военного командования на советско-германском фронте, Джон Кернкросс был награждён орденом Красного Знамени.
ДОНАЛЬД МАКЛИН
Работавший с Д. Маклином советский разведчик-нелегал Арнольд Дейч сообщал о нём в Москву: «Он пришёл к нам из честных побуждений». В первой половине 1941 года Маклин информировал о подготовке Гитлера к нападению на Советский Союз. С начала войны от него регулярно поступала конфиденциальная информация о вермахте, а позднее — документы, проливающие свет на закулисные сепаратные переговоры гитлеровцев с западными державами.
Среди переданных им материалов были достоверные данные о намечаемых переговорах союзников СССР по антигитлеровской коалиции с немецким генералом Кессельрингом по поводу капитуляции его войск в Северной Италии, лишь бы туда не пришла первой Советская Армия.