Атолл «Морская звезда»
Шрифт:
— Павлито, расскажите, как вы придумали номер со статуей святой девы Марии. Сеньорита, вы должны знать: этот русский механик — парень что надо. Даст фору любому, хотя и не умеет грызть глиняные кружки.
Луиза тронула Коржова за плечо:
— Вам было трудно все это придумать и осуществить?
— Да нет, сеньора. — Коржов вдруг встал: — Извините, день был суматошный. Хочу отдохнуть. — И пошел к двери.
— Мне тоже пора, — сказала Сизова.
— Да, засиделись, — падре взглянул на часы. — Пришли пообедать, а дело кончилось ужином.
Все направились к выходу.
Было тихо. Солнце садилось — его нижний край уже коснулся линии на далекой границе неба и моря. На водной глади пролегла сверкающая алмазная полоса.
— Хорошо, — сказал Баррера. — Нет на свете ничего, что могло бы сравниться с горами и морем…
Он смолк, прислушиваясь.
В воздухе возник рокот. Вскоре появился и источник звука — от солнца на горизонте шел самолет. Через минуту он снизился и стал хорошо виден: брюхо с килем, как у катера, мотор с толкающим винтом над высоко поднятым крылом… Сделав вираж, машина скрылась за портовыми сооружениями. Она была серого цвета, без опознавательных знаков.
Сизова глядела вслед летающей лодке, прижав к груди руки с повлажневшими от волнения ладонями. Неужели появились охотники за “живым экспериментальным материалом”?
Конечно, она надеялась, что придуманная Луизой “большая группа лесных индейцев” побудит противника к активным действиям. На этом строился весь расчет. Но кто мог предположить, что коллеги падре прилетят уже сегодня?..
Она скосила глаза на священника. Тот стоял и рассеянно перебирал четки. Будто и не видел гидросамолет.
Ну а Луиза? За минуты, истекшие со времени появления самолета, Баррера и она успели отойти на несколько десятков метров. Девушка что-то рассказывала спутнику, и тот смеялся. Сизова чуть качнула головой. Какая выдержка у девочки. Знает же, что самолет прибыл по ее душу…
ВОСЬМАЯ ГЛАВА
Поздно вечером Лотар Лашке и Хуго Ловетти появились перед жилищем падре. Фасад заросшего плющом двухэтажного особняка был темен, будто дом спал. Но посетители взошли на крыльцо, и в вестибюле зажегся свет. Это сделал сам хозяин дома, пожал руки гостям и провел их в гостиную.
Он откинул зеркальную крышку бара, заставленного бутылками и большими флаконами. Сделал приглашающий жест.
— После! — Лашке отрицательно покачал головой. — Подробнее опишите девицу.
— В комнате, которую она занимает, — начал падре, — был произведен тайный осмотр. Это не дало результата.
— Из каких она мест?
— Каталония, небольшой городок на юге провинции. Запрос уже сделан. Конечно, пока нет ответа. Он может прийти не раньше чем через две недели.
— Вы характеризуете ее как богатую бездельницу, — продолжал Лашке. — Какие для этого основания? Сорит деньгами?
— Не сказал бы, что сорит… Но у нее джип последней модели. Комнату потребовала самую дорогую. Сказала, что будет платить двойную цену, если получит и ванную… Ко всему, не желает работать. Предпочитает возиться с красками — рисует пейзажи.
— Видели их?
— Не успел. Да вы же знаете — она только прибыла и сразу ринулась в сельву…
В разговор вступил Ловетти. Спросил, не показалось ли странным, что хрупкая девушка вдруг пускается в предприятие, которое по плечу лишь самым опытным автомобилистам.
Падре усмехнулся: надо было видеть, что девица вытворяла за рулем своего джипа, когда обходила колонну русских вездеходов. Ей позавидовал бы любой мужчина-гонщик.
— Подведем итоги, — сказал Лотар Лашке. — Итак, она шофер экстра-класс. Далее — врач. И наконец — художник. Не многовато ли для особы, которой едва перевалило за двадцать?.. Ладно, согласимся с этим. Пусть она человек разносторонних талантов. Но какого дьявола поперлась в сельву — отвозить раненого чиклеро? Ведь этих лесных жителей до тех пор не знала?
— А может, знала? — задумчиво проговорил Ловетти. — Вдруг они старые знакомцы, да еще и связанные одним интересом?..
— Эти чиклеро характеризуются как “левые”, — сказал падре. — Якшаются с индейцами, подкармливают их, даже лечат как могут… Полагаете, девица придерживается аналогичных взглядов? — Он сделал передышку перед новым предположением: — Может, она здесь со специальными целями?
Ловетти налил себе вермута, попробовал вино на язык, почмокал губами.
— Чепуха, — сказал он и выпил всю рюмку. — Уж слишком шумит эта ваша подозреваемая. Шумит и выставляет себя напоказ. Так не поступают разведчики. Зато это вполне естественно для особы, которая хотела бы…
— Поймать выгодного жениха, — закончил фразу Лашке. — И я не удивлюсь, если при дальнейшей проверке выяснится, что девица вовсе и не богачка!.. Но пока что хватит о ней. Проясните мне старика.
— Этот человек — старожил здешней сельвы. Его видели в районе Синего озера и пять лет назад, и десять… С ним была и жена, пока не умерла от лихорадки. У старика трое детей — дочь и сыновья. Все выросли здесь же, живут с ним. Изредка семейка покидает лагерь, чтобы в городе сделать кое-какие покупки. Потом она возвращается в сельву. Люди говорят, эти чиклеро неплохо зарабатывают. Но все равно ходят как оборванцы.
— Куда же тратят деньги? — спросил Ловетти.
— Я уже догадался, — сказал Лашке. — Тратят на индейцев. — Он посмотрел на падре, ища подтверждения своим словам.
— Верно, — кивнул тот. — В этом вся загвоздка. Белые чиклеро подкармливают индейцев, снабжают их хинином. А если нужно, то и защищают, как это было в последнем случае. Ведь геликоптер высматривал вовсе не группу старика. Индейцы, преимущественно женщины и дети, — вот что было главной целью.
— Очень большая нужда в кроликах, — резко сказал Лашке. — Работа в такой стадии, что ни один из объектов не выдерживает больше двух сеансов. — Он вздохнул.