Атрионка. Сердце хамелеона
Шрифт:
— Иванна сказала, что это от поклонника.
— Какого еще поклонника? — встрепенулась Оксана, опередив не только свою маму, но и Дмитрия, который тоже хотел что-то сказать.
— Не знаю! — категорично отрезала террианка, приоткрывая ставни. — Я ничего не видела! Столы за посетителями убирала. Находила цветы. Отдавала. Все. Что вы ко мне пристали? Я же не себе их присваивала!
— А с чего вы решили, что их оставляли для Рианны? — все же внес лепту в допрос мой опекун.
— Ну а для кого еще? — фыркнула девушка, деловито осматривая фронт работ. — Кто выступает, того и цветы. Верно?
— Ты в кафе пела? — заглянув мне в лицо, уточнил Дмитрий.
И вот вроде спокойный взгляд, и не обнимает
Хорошо хоть объясняться не пришлось. На запястье мужчины, отвлекая внимание, неожиданно вспыхнул и принялся суматошно пульсировать красный огонек. Этот сигнал я уже знала — вчера дедушке точно так же кто-то сообщал о намерении переговорить наедине. Потому и не удивилась, когда опекун, извинившись и усадив меня на стул, вышел из комнаты.
Спустя минуту в коридоре
— Слушаю, Натан Лайрович. — Негромкий голос Дмитрия гулко отразился от гладкого покрытия стен.
— Динамики выключи, — поморщился собеседник, возникший на крошечном голоэкране над запястьем с вживленным под кожу вильютом. — И лишнего не болтай, информация конфиденциальная. Похоже, мы вышли на подпольное производство шеклака, которое оплачивается из средств Конфедерации, изначально выделенных на проведение коронации. Причастен ли к этому Эдуард, или же Марго единолично решила перераспределить финансовые потоки и действует через подставных лиц, я еще выясняю, но в прямых поставках шеклака во дворец и его нелегальном распространении даже не сомневаюсь. Спецслужбы Терры сами себя подставили, задав мне вопросы, которые хотели прояснить у Рианны. Они подозревают, что девочка во время выступлений распыляла шеклак, чтобы с его помощью выиграть конкурс, создав у жюри и зрителей нужный эмоциональный фон. Значит, прекрасно знают, что эта гадость до сих пор где-то производится. К счастью, оснований для официального ареста Рианны у них нет, имеется только анонимный донос. К тому же процесс «распыления» под сомнением, потому что технически это невозможно сделать. Однако рисковать не будем. Опасаясь, что Рианна расскажет нам о производстве шеклака, а мы свяжем его с утечкой финансов, Марго может отдать приказ действовать за рамками соглашения с Конфедерацией, ведь все думают, что девочке известно, где находится производство. Так что забирай нашу подопечную и увози на Землю. Немедленно. Под любым предлогом и объяснением. Сам придумай что-нибудь, мне сейчас не до этого. Разрешение на выезд я сделал. И еще. Постарайся, чтобы в курсе вашего отъезда было как можно больше народу. Есть у меня одно подозрение… В экстренном случае поддержка будет. В общем, к вечеру чтобы духу вашего на Терре не было. Ясно?
Прохладный ветер шевелил лепестки цветов на столе, Иванна, вооружившись тряпкой и засасывающим в себя грязь устройством, сосредоточенно выполняла распоряжение хозяйки, которая шепотом что-то втолковывала хмурому Федору Антоновичу, а Оксана тщательно изучала содержимое шкафов и ящиков, перебирая одежду.
— Что ты ищешь? — поинтересовалась я, когда кузина оказалась рядом.
— Кладки с личинками. Не обнаружишь сразу, потом по всему дому расползутся.
— Они опасные?
— Для человека нет. Но натуральные растительные волокна жрут за милую душу. Больше всего любят цветы, а если их мало, то и тканью не побрезгуют… Вот, я же говорила!
Под триумфальное восклицание Оксана вытряхнула из недр шкафа аккуратно сложенную рубашку, «украшенную» неровными дырками. В точности такими, как на моем платье!
Так вот кто его испортил! Рижды! Наверняка забрались в пакет, который даже не в шкафу лежал, всего лишь на стуле. Им до него было так легко добраться! Сгрызли юбку, а корсаж не тронули, потому что там была вышивка синтетическими нитками, для рижд невкусными. А я на Иванну думала…
— Личинок нет, — вздохнула кузина, осмотрев находку.
— И не будет, — нравоучительно заметила Иванна, забирая пострадавшую вещь из рук девочки. — Размножаются особи, которым больше десяти дней от роду, а этим всего три.
— Позвольте узнать, откуда вам это известно? — Дмитрий, незаметно вернувшийся к нам, замер в дверном проеме, внимательно прислушиваясь к беседе.
— Вообще-то я в школе училась, — не слишком вежливо, можно сказать, грубо, отрезала террианка.
— Я имею в виду не жизненный цикл насекомых, а точность определения возраста. Разве постличиночная стадия у рижд чем-то отличается от половозрелой формы?
— Так это… цветы же три дня как подарены. — Иванна опешила, но все же объяснение нашла, хоть и отступила на шаг, растерянно переводя взгляд с землянина на Анну, заинтересованную направлением, которое принял разговор.
— И что? Рижды, сидящие в букетах, могли быть любого возраста, — поддержала моего опекуна тетушка и ахнула: — Это ты ей дарила! Зачем?!
Надо отдать должное, даже после этого Иванна призналась не сразу. Юлила, категорически отрицала, выкручивалась — ведь улики были косвенные. И лишь когда вмешался Федор Антонович, посоветовав жене запросить у городской службы правопорядка запись с камер наблюдения, чтобы точно выяснить, был ли среди посетителей кафе тот, кто приходил с букетами, преступница сдалась:
— Да, я это сделала, чтобы Рианна на кастинг не пошла. Подумала, что если платье будет испорчено, она дома останется. Но Анна Натановна, я же не для себя старалась! Для вас! — В голосе появились плаксивые, обиженные нотки. — Вы же видите, как выросла прибыль в кафе, когда Рианна петь начала! А если она выиграет конкурс, то от вас уйдет и…
Иванна разрыдалась. Не договорила, но ее логика и без того понятна: виновата, но намерения-то были самые благие! И не оцененные хозяйкой! Оттого и расстроилась «добродетельница», а потом в полный голос разревелась, когда Федор Антонович коротко буркнул: «Выгнать, на фиг». Однако тетушка, кажется, объяснение приняла. Поругала, само собой. Пригрозила уволить, если подобное повторится. Предупредила, что вычтет из зарплаты стоимость платья и испорченной рубашки. Но работы в доме и в кафе не лишила.
Оксана морщилась, ерзала на стуле, но молчала, лишь строила уморительные гримаски. Дмитрий почему-то тревожно посматривал на запястье, похоже, наказание его не интересовало так сильно, как сам факт разоблачения. Я же никак не могла определиться с тем, как относиться к поступку Иванны. С одной стороны, вроде все складно, с другой — я видела наигранность в старательной демонстрации удрученного состояния и знала, как террианка мне завидует. Наверняка это и было главным мотивом поступка.
Провинившаяся все еще всхлипывала, клялась, что действовала из лучших побуждений, однако ее уже не слушали. По крайней мере, тетушка отвлеклась, потому что ей на коммуникатор пришло сообщение.
— Хм… — Она читала послание, и темные брови удивленно ползли на лоб. — Рианна, это для тебя. То есть мне, но о тебе. «Дирекция музыкальной ассоциации Солнечной системы приглашает на прослушивание Флориану. Просим прибыть по адресу: Земля, Порингтон, Центральный район, офисный комплекс МАСС, шестьдесят пятый этаж», — прочитала вслух и предположила: — Видимо, кто-то из посетителей о тебе сообщил.
— Ого! — не сдержалась Оксана. Даже на стуле подпрыгнула. — Это классно! Ты поедешь?
— Н-не знаю. Если мне позволят…