Аттракцион любви
Шрифт:
– Зачем ты тратишь на него время? – недовольно спросила она, когда Лизетт подошла ближе. – Он – в прошлом.
– Конечно, но в некотором роде я ему даже благодарна.
– Благодарна? – возмутилась Джоанна. – После того, как он поступил с тобой?
– Если бы у него не было интрижки с Изабель, я бы никогда не встретила Даниэля.
– А ты незлопамятна!
Лизетт улыбнулась.
– Зачем все держать в памяти? Столько воды утекло с тех пор! А ведь когда-то я не представляла себе жизни без него!
– Он случайно не был пьян? Не обратила внимания? Когда он был на моей выставке, от него несло как из бочки.
– Легкий запах вина я почувствовала, но пьяным не могу назвать. Соображал он вполне трезво.
– Ну, хватит о нем. Давай сядем за другой стол. У меня прямо руки чешутся – так хочется выиграть!
Джоанна пошла впереди. Лизетт скрыла от нее, что согласилась завтра пообедать с Филиппом. Она знала, подруга не одобрила бы этого.
Глава 20
Сидя с Филиппом в ресторане, Лизетт почувствовала, что время вернулось назад: они непринужденно болтали, будто и не расставались, только теперь она стала совсем другой. Сейчас она видела в нем просто бабника. От ее былых чувств не осталось и следа. Когда Филипп заговорил с ней в казино, внутри на минуту вспыхнуло прежнее чувство любви, но это был лишь мимолетный призрак прошлого, и ничего больше.
В зале звучали скрипки. Повсюду стояли кадки с пальмами, создававшие уютную атмосферу. Он рассказал ей об общих знакомых и, судя по всему, что-то знал о Морисе.
– Сейчас Морису столько же лет, сколько моему крестному сыну Роберту. Они дружат. Если я забираю Роберта из школы, чтобы с ним пообедать, то приглашаю и Мориса. Дома он бывает редко, потому что замок открывают только тогда, когда туда заглядывает Изабель. Каникулы он проводит везде – только не дома. Мне кажется, Изабель старается не появляться в обществе с взрослым сыном. Ему недавно исполнилось шестнадцать лет. Она считает, что выглядит на двадцать, но, увы, это далеко не так. После того скандала она долго со мной не разговаривала, обвиняла меня в твоем бегстве.
Лизетт не желала ничего слышать о мачехе.
– Как ты считаешь, Морис похож на отца? Филипп прищурился, на его губах мелькнула циничная улыбка.
– Он не мой сын, если ты это имеешь в виду.
– Разумеется, нет! – нетерпеливо ответила она. – Ты вернулся во Францию незадолго до его крестин, но у нее могли быть и другие… до тебя.
– Ты права. Совершенно случайно я узнал, что был у нее не первым любовником и, конечно, не последним. Похож ли Морис на твоего отца, сказать не могу. Единственное, что я о нем знаю: у него, как у всякого подростка, и Роберта в том числе, на уме только спорт и девушки.
В этот момент подошел официант, чтобы убрать тарелки и поставить кофейные чашки. Филипп откинулся на спинку стула, а когда они пили кофе, снова наклонился к ней и задал ей тот же сакраментальный вопрос:
– Все-таки как же тебе удалось сбежать?
Лизетт налила в кофе сливки.
– Вспомни последний вечер, когда мы ходили на представление «Волшебного фонаря», – начала она.
Он внимательно выслушал ее рассказ о том, как она сбежала из замка, как работала у Даниэля ассистенткой, как они поженились, как ее муж полностью посвятил себя кино. Лизетт ни словом не обмолвилась, что произошло в промежутке между этими событиями.
– Сейчас я возвращаюсь домой. Там меня ждет любимая работа. Хотя я часто устаю, мне нравится моя профессия.
Филипп сверлил ее взглядом.
– А сейчас ты не играешь, делая вид, что между нами ничего не было? Неужели в твоем сердце не осталось ни капли прежней любви?
Лизетт пристально посмотрела на него.
– Не притворяйся, Филипп. Я была тогда слишком молода и наивна, а ты считал, что, женившись на девушке с хорошим приданым, поправишь свои денежные дела. Между нами не было настоящей любви.
– Ты ошибаешься! Ты тогда поступила глупо и жестоко!
– Жестоко? – повторила Лизетт, иронически усмехнувшись. – Возможно, но большой радости я не испытала, когда увидела вас с Изабель в летнем домике!
От удивления он даже присвистнул.
– Ах, вот оно что! – Он вдруг рассмеялся. – Видимо, это помогло тебе повзрослеть.
Лизетт поразилась его цинизму и больше ни минуты не желала оставаться с ним. Хорошо, что обед подходил к концу.
– Кажется, мы успели все обсудить, достаточно поговорили о прошлом, – сухо сказала она, – а сейчас мне пора возвращаться на виллу.
– Удели мне еще пять минут, – очень серьезным тоном произнес Филипп. – Поверь, я тебя любил, что бы ты ни говорила сейчас. Потерять тебя было для меня страшным ударом. Я быстро понял, что был полным дураком.
Лизетт внимательно смотрела на него, слегка улыбаясь.
– Когда-то я тебе верила, но это было так давно.
Филипп был серьезен даже тогда, когда расплачивался с официантом за обед. Они вышли из ресторана, Филипп посадил Лизетт в коляску. Девушка облегченно вздохнула, подумав, что никогда больше не увидит этого человека.
Утром у ворот виллы они с Джоанной попрощались, пообещав друг другу скоро увидеться в Лондоне. На вокзале Лизетт купила билет в отдельное купе, чтобы избежать любопытных взглядов соседей по вагону, как это уже неоднократно случалось. В последнее время излишнее внимание стало тяготить ее.
Она села с книжкой у окна, но вначале решила полистать свежую газету, которую купила на вокзале. Развернув ее, она случайно выглянула из окна и увидела на перроне маленького толстого человека в соломенной шляпе, с любопытством наблюдавшего за ней. Лизетт быстро отвернулась, чтобы не поощрять его интерес, и начала читать статью, посвященную растущей военной мощи Германии.