Аукцион Судьбы. Книга первая
Шрифт:
Тяжело дыша, Саша не оставляла попыток.
Ситуация усугублялась тем, что Олег второй рукой дотянулся до по-прежнему стоящей бутылки с виски и, взяв её, занес надо ртом Саши.
Девушка задохнулась от понимания, что он не шутит. Что он вольет в неё спиртное.
– Олег!
– Для чего тебе понадобились деньги, ради которых ты решила продать себя? – он повторил вопрос, едва ли не слово в слово. Не размыкая губ и не разжимая пальцев на её кистях, где завтра наверняка проступят синяки.
Одна капля прозрачной жидкости упала
Паника смешалась со злостью, с негодованием, и Саша выпалила:
– Ты видел мои лекарства!
– Видел!
Его глаза холодно блестели во тьме, отражаясь в лунном свете и, как никогда раньше, напоминали звезды.
– Я больна! Мне необходима трансплантация сердца! – Саша сорвалась на крик, окончательно теряясь в эмоциях нескончаемого вечера. – Донорское сердце возможно было только купить! Родители продали квартиру, а нас «кинули»! Теперь ты доволен? Доволен?!
– Нет. Куда пошли деньги?
– Господи… - Саша задыхалась.
– Я их отдала… вернее, отдам родителям, чтобы они… чтобы они хотя бы что-то себе смогли купить… жилье… Неужели непонятно? А теперь пусти меня… пожалуйста…
Она не заметила, как по её щекам покатились слезы. Не заметила, как перешла с крика на шепот. Не заметила, как медленно разжались удерживающие её руки.
Лишь только почувствовала: вот она – свобода.
На душе было гадко, так, как не было давно. Под ногами развернулась бездна, в которую Саша падала и падала, и не было возможности задержаться. Да и не хотелось. Её вывернули наизнанку, вскрыв незаживающую рану. Развернули и кинули туда горсть соли, чтобы Саша сильнее корчилась. Мало того, что она перенесла со дня, когда узнавала о заболевании, фактически о вердикте, так и на последних днях у неё снова эмоциональные качели. Штормит так, что нет сил держаться даже на плаву, швыряет туда-сюда, с каждым разом всё сильнее и сильнее. Больнее. Чтобы не смела даже думать, что есть счастье.
Нет его лично для тебя, Александра. Не приготовили.
Её шатало.
Она кое-как поднялась на ноги, уже не видя и не замечая ничего перед собой, как из-за застлавших глаза слез, так и из-за общей опустошенности. Её выпили досуха. Ничего не оставили.
Она не желала оборачиваться, не желала больше оставаться на пляже. Куда пойдет – непонятно.
Лишь бы уйти…
Побыть одной.
Саше требовалось одиночество. Эмоциональная боль тягучим ядом омывала внутренности, не оставляя ей ни единого шанса.
Но у кого-то на Сашу были другие планы.
На этот раз ей позволили подняться и даже сделать шаг. Правда, с пледа она так и не ушла.
Крепкие жесткие руки, под стать самому хозяину, опустились на её бедра. С силой сжали.
– Девочка, ну куда же ты…
Если бы Саша находилась не в столь измотанном состоянии, она бы поразилась нежности, что как бархат, сквозила в интонации Олега и ложилась на кожу девушки, пытаясь проникнуть внутрь, достучаться до её сознания, пробраться к сердцу, пробиться
Но она не желала ничего замечать. Не хотела.
Хотела, чтобы её оставили в покое.
Здесь и сейчас.
Саша остановилась, часто дыша.
Закусила губы до крови и прикрыла глаза, подставив лицо ласковому ветру.
– Мне надо было знать правду.
Слезы хлынули из глаз сильнее.
– Зачем?.. Я же просила…
– Ты сама согласилась на игру.
Его руки пробрались под подол платья и теперь касались голой кожи ног, ласковыми, размытыми движениями поднимаясь всё выше к бедрам, к трусикам.
– Ты заставил.
– Нет, Саша, не заставлял, - он продолжал мурлыкать.
И чем, спрашивается, он доволен?
Саша запрокинула голову к небу.
Она ничего не понимала. Ничего не знала. И совершенно не разбиралась в людях.
Тому доказательство - поведение Олега.
Он только что узнал, что она смертельно больна. Надо быть дураком, чтобы не понять, что значит трансплантация органа. Осетин дураком не был. И чему тут радоваться? А если она окачурится под ним?
– Я не хотела… чтобы ты знал…
– Ну, и дура.
Он ещё и оскорбляет. Замечательно.
Саша дернулась, снова желая уйти.
Только кто же ей позволил.
Если желанная добыча попадала в руки Осетина, выбраться практически нереально.
Глава 20
Саша, нахмурившись, спросила:
– А зачем чемодан?
– На яхте мы пробудем пару-тройку дней.
Новая информация Саше не понравилась.
И она абсолютно не знала, как на неё реагировать. Уходить в море на пару дней ей не хотелось.
Да и опасно было.
Олег как раз вышел из ванной и ритмично растирал спину белоснежным махровым полотенцем.
– Тебе нужны дополнительные лекарства?
А этот вопрос поставил Сашу в тупик.
После вчерашнего допроса с пристрастием она ожидала разного, вплоть до того, что Осетин купит ей билет на первый самолет и отправит к родителям. Ничего подобного не произошло. Более того, не последовало дальнейших расспросов. Да и вообще складывалось впечатление, что услышанного ему оказалось достаточно.
Сашу колотило так, что она не чувствовала своего тела. Даже мелькнула мысль, что вот он – апогей её эмоциональных переживаний. Всё. Точка. Финита ля комедия. Она больше не выдержит…
Оказалось – выдержит. И не только чертову игру Осетина.
Потому что руки на её бедрах оказались не просто так, не только для того, чтобы её удержать.
Они жадно, нахально, требовательно стянули вниз её трусики, и как-то незаметно задрали подол платья едва ли не на талию.
Саша представила себя со стороны. Ночь, море, безлюдный пляж, она стоит с обнаженной попой, позади неё на коленях мужчина. Картина, достойная мелодрамы, в которую и превращается её жизнь.