Авалон-2314
Шрифт:
Впереди мелькнуло что-то синее. Хонгр ускорил шаг – никого.
– Ау! – вновь закричал он.
– Иди, иди! – закричали сверху.
Хонгр пошел.
Ущелье внезапно расступилось, тропинка нырнула вниз, и Хонгр увидел впереди маленький водопад. Ручей срывался со скалы, вода дробилась, шумела. Исток водопадного ручья находился неподалеку – озерцо метров двадцати в диаметре сияло под солнцем в обрамлении листвы. Кустарник, образующий ярко-зеленую кайму вокруг синего озера, не был Хонгру знаком.
Крупные
– Привет, – смущенно поздоровался Хонгр. – Ты?
– Я, – странно улыбнувшись и приоткрывая один глаз, заявила Лилия. – А ты кого ожидал встретить? Василису?
– Вообще говоря, пригласила меня сюда она.
– А ты не подумал над тем, что она позвала тебя по моей просьбе?
– Мне и в голову не пришло. Я думал, ты скажешь сама, если захочешь увидеть меня не лицом к лицу, а в иллюзорной виртуальной реальности.
Лилия вновь улыбнулась:
– Ты поэтично настроен. Обстановка располагает?
– Да я вообще романтик. Не заметила?
Лилия поднялась с камня и закрыла ему рот ладошкой – почти так же, как совсем недавно Василиса закрывала ему глаза. Только ладошка у Лилии была совсем другой на ощупь и по очертаниям. Лицо Хонгра словно обожгло холодным огнем. Потом девушка взяла Хонгра за руку и повела куда-то мимо кустов, вдоль берега озера и впадавшего в него ручья.
Когда они оказались на лужайке, где не было ни кустов, ни крупных камней, Лилия остановилась.
– Здесь нас не подслушают, – сообщила она.
– Ты серьезно? – изумился Хонгр.
– Конечно. Негде установить микрофон. Побеги молодые, старых деревьев нет.
Хонгр не считал себя большим специалистом по вирту, но утверждение Лилии показалось ему абсурдным. Или она хотела на что-то намекнуть? Фраза про микрофон казалась смутно знакомой.
– Ты хочешь сказать мне что-то важное?
– Еще бы.
– А на Дарханке, куда мы с тобой поднимались несколько дней назад, микрофоны были?
– Вирт гораздо более уединенное место, нежели реальность. В реальности сплошь датчики, камеры, спутники слежения… Понимаешь?
– Да. А здесь – вирусы, программы-шпионы, жучки…
– Они должны проявлять себя. Иначе никак. Системы защиты вирта работают успешно. Здесь проще осмотреться.
– Тебе виднее, – не стал спорить Хонгр. – И все-таки я не доверяю электронике.
Лилия подошла к молодому человеку вплотную, взъерошила его жесткие волосы и тихо спросила:
– Ты меня любишь?
Хонгру хватило опыта и самообладания не спросить: в каком смысле? Других глупостей он тоже не сморозил. Помолчал, потом ответил:
– Конечно.
– Почему «конечно»?
– Я вообще люблю людей.
– Так я ведь не об этом.
– Понятно… А ты меня любишь?
– Нет, – неожиданно ответила Лилия. – Я – нет. Ты мне нужен.
– Жесть.
– Правда.
– Что правда?
– Суровая правда. Ты мне очень симпатичен, и я нуждаюсь в твоей помощи. Сможешь ли ты мне ее оказать?
– Несомненно.
– Даже ничего не получая взамен?
– Именно ничего не получая. Иначе что это за помощь?
– И что за любовь? – Лилия серьезно посмотрела молодому человеку в глаза и кивнула. – Значит, ты готов отправиться хоть на край света? Хоть на Луну?
– Готов.
– Я попрошу тебя, когда придет время. Дай мне адрес тайного канала для связи с тобой.
– Ты и так его знаешь.
– Нет, это не тайный канал. Нужен совершенно особый. Известный только нам двоим.
– Но такого нет.
– Тогда я создам его и пришлю тебе код доступа. Идет?
– Хорошо.
Лилия загадочно улыбнулась, потом потянулась к Хонгру и прикрыла руками его уши:
– И ты ничего не слышал, верно?
– Конечно. Мы с тобой не встречались. Нигде и никогда. Я правильно понял?
– Конечно. Не подавай вида.
Девушка встала на цыпочки и поцеловала Хонгра – нежно, по-настоящему. Ах, как хорошо… Если бы не в вирте. Иллюзия – она и есть иллюзия. И поцелуй был по-настоящему сладок, отдавал медом и цветами. В жизни так не бывает. От девушки должно пахнуть девушкой, а не пчелой… От Лилии в реальности пахло иначе! Кажется…
Японский продюсер прибыл прямым авиарейсом из Бразилии в Москву. Оля и Соловей добрались до столицы из Риги на легком самолете. Двенадцать мест, высота полета – около двух километров, скорость – четыреста километров в час.
– Монорельсом из Питера проще, но ведь еще до Питера нужно добраться, – объяснила Оля. – А Минамото Такамура ждать не будет. Лучше потратить пару сотен на билеты.
Офис японца в Москве выглядел скромно. Сам он сидел в небольшом кабинете без приемной, попасть в который можно было через комнату с тремя сотрудниками, которые занимались организацией гастролей дружественных Минамото исполнителей и коллективов в столице и по всей России.
– Привет, Ольга, – подчеркнуто небрежно приветствовал девушку японец. – Кого привела?
– Соловья. Это Дима Соловей, – Оля кивнула в сторону Димы, как будто в комнате был кто-то другой, и покраснела. – Лучший певец, которого я знаю.
– Что лучше – быть лучшим из худших или худшим из лучших? – непонятно к чему спросил японец.
Дима насторожился. Уж не хотят ли его обидеть? Продюсерам слишком вольное обращение спускать нельзя, на шею сядут.
– И что вы поете, молодой человек? – поинтересовался Такамура.