Авария Джорджа Гарриса
Шрифт:
— Из этого я заключаю, что вы плохо знаете американцев, — торжественно сказал Гаррис.
Патти горячо воскликнула:
— Да, да, — не все такие, как… Дермонты!
Пономаренко пожал плечами.
— Мы и не думаем так. Но ваши Дермонты еще сильны.
— Оставьте Дермонтов в покое и бросьте ваши пропагандистские разговоры, — грубо прервал его Гаррис. — Право, вы рассуждаете, как марксистский теоретик.
— Я кандидат наук. Война — стал летчиком…
— Я так и знал, что имею дело с большевистским агитатором!
— Полковник! — с упреком заметил Кент.
Гаррис досадливо
— Оставьте меня! Я знаю, что говорю. Этот пилот не очень хорошо воспитан. И, будь это в другой обстановке, я бы…
— А вы не стесняйтесь и здесь, — ответил Пономаренко.
Русский капитан и американский полковник несколько секунд смотрели друг другу в глаза.
Тяжелую паузу прервал второй пилот советского бомбардировщика. Подойдя, он остановился в стороне и кивком подозвал своего командира. После короткого разговора летчики поспешно отправились к самолету.
Гнев Гарриса как рукой сняло. Он приподнялся на локте и с тревогой смотрел им вслед. Гаррис видел, как летчики подошли к машине, склонились над шасси. Потом один из них вскарабкался в самолет.
— Кент, — взволнованно сказал полковник, — там что-то стряслось. Сдается мне, что это с проклятым шасси…
Был встревожен и Кент.
— Если понадобится, они скажут сами, — мрачно заметил он.
— Нет, нет, — закричал Гаррис. — Глядите, теперь и второй полез в самолет! — Он чуть не задохнулся от пришедшей ему в голову мысли. — Они хотят улететь без нас, Кент!!!
Гаррисом овладел панический страх. Он вскочил на ноги и схватил реглан.
— Я пойду туда сам!… Я выложу им всю правду! Как подло то, что они собираются совершить! Я не пожалею долларов!… Идемте, Кент!
Гаррис осекся. Летчики показались из машины, спрыгнули на землю, и один из них зашагал к скале. Это был командир корабля. Подойдя, он сказал:
— Поломка шасси оказалась серьезнее, чем можно было предположить раньше. Шасси исправили, как могли. Но это недостаточно надежно. Оно не выдержит всех… Мы уже радировали. Сюда идет вторая машина. Несколько человек останутся и улетят на ней…
У Гарриса задрожал подбородок. Сбылись его предчувствия! Он знал, что все это не кончится добром. Гаррис резко обернулся к Кенту.
— Вы слышали? — с горечью спросил он. — Ну, что теперь скажете?
Прежде чем Кент смог что-нибудь ответить, Пономаренко объявил:
— Остается часть моего экипажа. Мы здоровы — вы ранены…
Гаррис отшатнулся от пилота. Сознание, разум полковника отказывались воспринять то, что услышали его уши.
— Идите в самолет, — распорядился Пономаренко.
Обернувшись к сопровождавшим его двум сержантам, он приказал им взять раненого.
5
В эту минуту дежуривший на скале капрал Барт заметил серо-зеленые фигурки людей, перебегавшие по полю. Это был немецкий отряд, спешивший к месту посадки самолета. Между ним и машиной находилась скала, и солдаты уже приближались к ней.
— Немцы! — крикнул Барт, скатываясь со скалы.
Тотчас же раздалось несколько автоматных очередей.
Члены экипажа Пономаренко — сержанты Мельников и Волк — кинулись к скале и открыли ответный огонь. Командир советского самолета и Кент выхватили пистолеты. Барт присоединился к русским сержантам. Только Гаррис и Патти стояли на месте, будто окаменев.
— Скорее в машину! — крикнул им Пономаренко.
Прибежал четвертый член экипажа советского бомбардировщика, стрелок-радист Джавадов. Он доложил командиру, что дорога к самолету еще свободна. Если задержать немцев, можно взлететь!
Капитан Пономаренко приказал Джавадову отнести в машину раненого лейтенанта Билдинга. Здоровяк Джавадов легко поднял американца и побежал к самолету. Гаррис, словно придя в себя, вдруг засуетился, оглянулся по сторонам, схватил за руку Патти и засеменил за Джавадовым.
С каждой секундой перестрелка разгоралась, напряжение боя нарастало. Вот несколько фашистов, скрытно пробравшись по неглубокой канаве в сторону, кинулись к обороняющимся с фланга. На их пути оказался сержант Мельников. Двух врагов он скосил очередью из автомата, с третьим схватился врукопашную. Они катались по земле, сцепившись в тесный клубок. Гитлеровец оказался серьезным противником. Его словно сделанные из железа пальцы сдавливали шею сержанта Мельникова. Тот хрипел в отчаянных попытках освободиться. Рука Мельникова нащупала камень, и в следующее мгновенье советский сержант обрушил на голову врага страшный удар. Пальцы фашиста разжались. Мельников вскочил на ноги, оглянулся. В стороне капитан Пономаренко отбивался от двух наседавших на него солдат. Мельников поспешил на помощь командиру, застрелил одного. Но другой солдат изловчился и взмахнул штыком. Вперед метнулся капитан Кент, и удар пришелся в его левую руку. Американский летчик упал.
— В машину его! — приказал Пономаренко.
Сержант Волк поднял Кента и побежал к самолету.
Бой продолжался. Примчался Джавадов. Он принес несколько гранат и с ходу швырнул одну из них далеко вперед. Грохот разрыва смешался с нарастающим ревом моторов. Над скалой пронесся взлетевший бомбардировщик. Капитан Пономаренко на секунду приподнялся, провожая глазами свою машину…
Немцы, их было до взвода, замкнули кольцо. Положение обороняющихся стало критическим. Прекратил стрельбу раненный в шею сержант Мельников. В следующую минуту был подбит капитан Пономаренко. И только сержант Джавадов продолжал вести бой. Он действовал автоматом, расстреливая последний диск. Рядом с ним шлепнулась граната на длинной деревянной ручке. Секунду она вертелась, а потом взорвалась. Джавадов встал, тяжело шагнул вперед и рухнул на тело своего командира.
6
Капитан Пономаренко открыл глаза. Он сидел, прислоненный к скале, против пожилого худощавого гауптмана. Немец курил и внимательно наблюдал за его лицом, словно изучая его.
Пришел в себя Джавадов. Он был невредим, но оглушен. Секунду кавказец соображал, а потом оскалил зубы и, крича что-то по-азербайджански, кинулся на гауптмана. Стоявший рядом с офицером солдат ударил Джавадова, и тот снова упал.
Гауптман сделал знак низкорослому мрачному лейтенанту с изрытым оспой лицом. Тот скомандовал. Солдаты поволокли Джавадова и Мельникова куда-то в сторону. У скалы остались только офицеры, включая пленного Пономаренко.