Авиация великой войны
Шрифт:
Восточноевропейский театр
Начинается Ивангород-Варшавская операция; германо-австрийские войска переходят в наступление и, не встречая серьезного сопротивления, продвигаются в направлении рек Вислы и Сан.
Из газеты: «…в субботу, около 2 часов дня над Варшавой стал кружить большой германский аэроплан. Первоначально он держался большой, недосягаемой для выстрелов, высоты, затем опустился гораздо ниже, так что простым глазом можно было рассмотреть его конструкции. Воспользовавшись этим случаем, военные стали с двух сторон обстреливать его. Все население города высыпало на улицы и с жгучим интересом начало следить за разыгравшейся в воздухе редкой, небывалой картиной. Канонада продолжалась около получаса. Оглушительные выстрелы раскатывались по всей Варшаве. С балконов, из окон, с площадок трамваев, с мостовых – отовсюду жадно следили за отчаянным, дерзким авиатором. У всех было только одно желание вполне понятное при настоящих тревожных временах: чтобы выстрелы достигли, наконец, своей цели. Авиатор сделал попытку взлететь выше, но аэроплан, по-видимому, уже плохо повиновался ему. Аппарат стало заметно кренить. Еще несколько выстрелов, и аэроплан планирующим спуском начал идти вниз, по направлению к Мокотовскому полю.
– Подбит! Подбит! – радостно загудела толпа народа.
Все облегченно вздохнули: одним, очень опасным врагом стало меньше. Большинство публики на трамваях, на извозчиках и просто пешком поспешили по направлению опускавшегося германца…»
Закончился второй месяц войны, весьма богатый событиями и принесший новые результаты.
Главным достижением авиации в этом месяце является успех французских пилотов-разведчиков. Французские авиаторы вскрыли движение германских войск к Марне, а не к Парижу, как предполагало французское главное командование. Это обстоятельство оказало важнейшее влияние на весь дальнейший ход боевых действий.
Также больших успехов достигла авиаразведка и на Восточном фронте. В этом месяце на Юго-Западном фронте русская авиаразведка помогла вскрыть стратегические планы германского командования в районе гродекской позиции. Генерал Брусилов, в первый же месяц войны оценивший значение воздушной разведки, смог предотвратить катастрофу подобную той, в какую попал генерал Самсонов, весьма скептически относившийся к донесениям русских авиаторов.
Однако в этот период войны еще далеко не все русские военачальники разделяли отношение Брусилова к возможностям авиации. Например, командование 3-й армии не обратило должного внимания на донесения своих воздушных разведчиков о скоплении на ее фронте крупных германских сил. В результате ударной группировки Макензена, удалось прорвать русский фронт и вынудить русских отойти из Галиции.
Однако, быть может, гораздо более важным итогом этого месяца следует считать тот факт, что военное командование обеих воюющих сторон осознало, наконец, чрезвычайную важность еще
Келлер: «Сначала планировалось направить действия отряда бомбардировщиков против Англии. Но такое решение было преждевременным и его не удалось привести в исполнение за недостатком аэропланов и из-за дальности расстояния, отделявшего нас от английского берега. Отряд ВАО состоял из лучших и самых опытных летчиков всех авиачастей. Ему был предоставлен специальный железнодорожный поезд (спальные вагоны] для большей его подвижности, и сначала он был размещен на аэродроме во Фландрии. Отсюда отряд предпринял свои первые полеты на Дюнкирхен и другие цели перед фронтом 4-й армии…»
Также искали возможности заниматься бомбометанием с аэропланов и в России, имевшей первый в мире тяжелый многомоторный летательный аппарат, наиболее пригодный прежде всего именно для бомбометания в недоступный для артиллерии тыл противника.
Мачавариани: «Мы получили бомбы Гелпара – первые авиационные бомбы. Представьте себе алюминиевую фляжку, только не сплющенную, а грушевидную, в горлышко которой вставлено жало, соединительное приспособление с капсюлем и предохранитель в виде разрезной чеки. Стабилизатором служила суконная лента около полутора метров длиной и двадцати пяти миллиметров шириной. Весила эта бомба около 600 г. и заключала в себе около 300 г. обыкновенного ружейного дымного пороха! На скаковом круге, служившем нам аэродромом, было произведено испытание. Выбрали место подальше от зданий и аэропланов, очертили круг-цель радиусом в 5 м. Долго обсуждали, с какой высоты сбрасывать, чтобы разрывом не повредить аэроплан, и решили – не ниже 300 м.
Аэроплан взлетел, на борту летчик-испытатель держал картонную коробку с шестью бомбами. Наблюдающие расположились подальше от цели и замерли в ожидании мощного взрыва.
Вот от аэроплана отделилась бомба, несколько раз перекувырнулась, но, направляемая лентой-стабилизатором, выправилась. Ударившись о землю подскочила и разорвалась. Густой дым столбом… Ни взметнувшейся земли, ни сотрясения воздуха, а звук – будто от большой елочной хлопушки!
Когда «отхлопали» все шесть бомб, мы кинулись к цели. Вокруг валялись почерневшие, сильно раздутые, с лопнувшими стенками оболочки бомб со всеми деталями, включая и суконные ленты. На месте первоначального соприкосновения с землей – неглубокие высеребреные алюминием желобки.
Весело посмеялись, но чтобы не доставлять такого же удовольствия немцам, решили эти бомбы на них не сбрасывать…
Через день из штаба 3-го корпуса в отряд явился военный инженер поручик Тарасов с бомбами своей конструкции.
Изобретение представляло собой жестяной цилиндр, охватывающий две кавалерийские пироксилиновые шашки, с одним взрывателем и оседающим на него жалом со взводом. Ни стабилизатора, ни предохранителя от случайного спуска жала не было. При деятельном участии летчиков и техников в течение 2-х дней производилось усовершенствование…
По единодушному решению сбрасывать бомбы должен был сам изобретатель. Перед вылетом конструктор был предупрежден о необходимости соблюдать осторожность при сбрасывании бомб, дабы не угодить в свой винт или в расчалки хвостовой фермы. Было также обусловлено, что все бомбы должны быть сброшены на немецкой стороне…
Аэроплан взлетел. Одну бомбу Тарасов держал в руках, еще две лежали у него на коленях. Перелетев линию фронта, наметив и указав изобретателю объект, летчик трижды пролетел над ним и поднял руку – сбрасывать. В надежде обнаружить места попаданий бомб после каждого захода летчик кружил над целью, но ничего не обнаружил. После третьего захода, считая, что все бомбы сброшены, летчик полетел обратно…
Однако, подрулив к месту стоянки, он увидел все три бомбы в руках конструктора. Инженер очень подробно объяснял, что чеки на всех бомбах заело, что кое-что нужно доработать, изменить… Мы не спорили… Но от его предложения оставить бомбы у нас отказались. Мы предоставили в распоряжение конструктора легковой автомобиль для возвращения в штаб корпуса, наказав шоферу ехать осторожно и, избави бог, не трясти…»
Около этого времени появились зажигательные бомбы. Вначале они были очень примитивны. Например, одна из первых зажигательных немецких бомб имела жестяную оболочку в виде шара, наполненную бензолом. Внутри шара находился стакан, содержащий термит и запальное устройство. На бомбу надевалась попона из ткани, служившая стабилизатором. Русские летчики того времени в качестве зажигательных бомб также сбрасывали бутылки, заполненные паклей, пропитанной смесью керосина и мазута и снабженные пиротехническим воспламенителем.
Сбрасывать бомбы приходилось вручную, перегнувшись через борт аппарата. Такой способ имел два основных недостатка, во-первых, приходилось снижаться, что было опасно, а во-вторых, точность попаданий была весьма относительной. Кроме того, бомбы иногда взрывались прямо в гондоле во время полета, поскольку лежали просто в ногах у летчика.Октябрь
С этого месяца во французской авиации вооружение аэропланов пулеметами стало обязательным. Сначала французы, а несколько позднее англичане начали устанавливать в носовой части на аэропланах с ферменной хвостовой частью и толкающим винтом пулеметы «Виккерс» или «Льюис».
Германское военное министерство, обеспокоенное бомбардировкой с аэропланов, реквизировало на всех своих заводах заказы иностранных государств на зенитные орудия и довело парк своих противовоздушных орудий до 36 стволов.
В этом месяце германские авиаторы начали свою бомбардировочную деятельность, сбросив бомбу на Венский вокзал в Варшаве.
В ответ на это русский летчик также сбросил бомбу на позиции австрийцев. Бомба была подвешена к самолету при помощи сыромятных ремней, что привело к многочисленным подражаниям.
Хроника событий этого месяца такова.
Антверпен
1 октября – Пали форт Вавр-С-Катерин и редут Дорнфельд.
2 октября – Пали форты Вэльхейм, Льер и Кенишсхойкт, редуты Бошбэк, Талер, железнодорожный.
3 октября – Германские войска вошли в бельгийский город Ипр.
4 октября – Занят форт Кессель, внешнее кольцо фортов прорвано, фронт по р. Неге занят германцами. Искусственное наводнение на Неге. Бельгийцы, взорвав плотины, затопили долины между Брюсселем и Антверпеном, в результате чего германские войска понесли большие потери.
5 октября – Французскому пилоту Йозефу Францу и наблюдателю Луису Кено на «Вуазене-3» тип LA удалось впервые в воздушном бою сбить выстрелами из пулемета Гочкисс германский «Авиатик». Хотя пулемет и заклинило, но первыми же выстрелами наблюдатель попал в пилота. Германский самолет упал на землю. Это был первый зарегистрированный случай, когда самолет противника был сбит в воздушном бою из пулемета.Восточноевропейский театр
Русские войска под напором австро-германцев отходят за р. Сан и к Перемышлю.
Русские обложили австрийскую крепость Перемышль, австро-германские войска при попытке переправиться через р. Сан несут большие потери и оставляют эти попытки.
Из записной книжки A.A. Блока: «Пробую бельгийские стихи».
7 октября – Германская артиллерия начинает обстрел Антверпена. Захвачены форты Брэхем и Брендонк, англичане и бельгийцы начинают уничтожение запасов и крепостного имущества. До этого дня поезда еще ходили в бельгийскую столицу.Восточноевропейский театр
Вследствие недостатка артиллерии русские войска отошли от Перемышля на восточный берег р. Сан.
8 октября – Полевые войска союзников покинули Антверпен.
Британским аэропланом, бомбившим Дюссельдорф, был уничтожен бомбардировкой с воздуха германский цеппелин Z-XI. За рулем аэроплана сидел лейтенант британского воздушного флота Реджинальд Марике.
Из статьи «Times»: «Не может быть двух разных законов для цивилизованного мира и для Германии. Когда лейтенант Колле [63] летал над Дюссельдорфом не было убито ни женщин, ни детей. Все 37 церквей остались нетронутыми, и, хотя Кельнский собор в 20 милях представлял солидную мишень, англичане не запятнали себя позором разрушения храмов или убийства мирных граждан. Поэтому, восторгаясь метанием бомб в Антверпен, пусть немцы помнят, что им будут отвечать тем же в прирейнских провинциях. Дюссельдорфский рейд лейтенанта Колле был предпринят, как предостережение. Пусть Германия решит теперь сама, желает ли она своим городам участи Реймса и Антверпена».
Гепнер: «На 2-й мирной конференции в Гааге представитель Франции добился того, что конференция признала возможным бомбардирование с воздушных судов. В начале войны мы стояли на той точке зрения, что бомбардирование, признанное международным соглашением как оружие для ведения сухопутной войны, должно вестись исключительно против крепостей и имеющих важное военное значение пунктов, а также тех районов, где происходят боевые действия. Отступлений от этого мы не допускали. Англия пошла в этом отношении дальше; осенью 1914 г. английские летчики разрушили находившийся в эллинге близ Дюссельдорфа цеппелин Z-XI; произвели налет на Фридрисгафен и на ряд других военных объектов, значительно удаленных от театра военных действий. Но англичане все же щадили при этом мирное население. Другое дело Франция: 4 декабря 1914 г. французские летчики произвели нападение на мирный город Фрейбург, расположенный в 80 км за линией фронта, что привело к значительным человеческим жертвам…»
Зигерт: «Иными целями, кроме военных, мы не задавались никогда. Многочисленные слухи о намеренных бомбардировках лазаретов могли возникнуть, как с нашей, так и с неприятельской стороны, только по злому умыслу какого-нибудь теоретика, но никак не на основании ночной летной практики. Различить с аэроплана красные кресты лазаретов нет возможности даже в лунные ночи. С другой стороны надо иметь в виду, что при большом рассеивании бомб легко могут быть попадания в места, лежащие за несколько сотен метров от намеченной цели».Восточноевропейский театр
Австро-германские войска выходят к р. Висле. Завершилась Ивангород-Варшавская операция, начавшаяся 28 сентября.
В Ивангород-Варшавской операции русская авиаразведка не вскрыла рокировки войск 9-й германской армии. 9-я германская армия нанесла внезапный удар в стык между 1-й и 2-й русскими армиями из района Торна, в направлении которого вообще не велось никакой разведки.
9 октября – Город и крепость Антверпен сданы, бельгийская армия отходит на линию Остенде – Ипр и присоединяется к войскам союзников.
На востоке Гинденбург отдает приказание к наступлению на Варшаву.
10 октября – Капитулировали последние форты Антверпена.
Король Альберт I вывел войска из города, полагая, что сохранность армии для государства важнее удержания города. Альберт I получил среди европейской интеллигенции прозвище «король-герой».
Меттерлинк: «Из всех героев этой чудовищной войны, которые навсегда останутся в памяти людей, один из самых чистых, один из тех, кого всегда будут обожать, будет, несомненно, молодой и великий король Бельгии… Он сумел красиво олицетворить глубинную волю своего народа. В один миг Бельгия нашла себя и открылась для всех. Это было большим счастьем – поступить по совести в самый трагический момент… Если бы не было короля Альберта… не были бы сказаны нужные, точные и твердые слова и не были-бы сделаны сильные и красивые жесты, лучше которых нельзя было бы себе и представить. Благодаря королю Альберту, прямая и ясная героическая линия поведения была выдержана до конца».
А 21 октября в Петербурге вышел 286-й номер газеты «День», посященный «Героической Бельгии», в котором наряду со стихотворениями 3. Гиппиус («Три креста»], Д. Мережковского («Убийца лебедей»), Ф. Сологуба («Утешение Бельгии»), И. Северянина («Поэма о Бельгии») и др. было напечатано и стихотворение А. Блока «Антверпен», заканчивавшееся словами:«Но все – притворство, все – обман:
Взгляни наверх… В клочке лазури,
Мелькающем через туман,
Увидишь ты предвестье бури —
Кружащийся аэроплан».
Восточноевропейский театр
Ожесточенные бои русских и австро-германских армий под Варшавой и Ивангородом.
Здесь большую работу проводили русские воздухоплаватели.
Из воспоминаний Шабашева: «По прибытии в крепость Ивангород… производились подъемы на аэростате для изучения крепостного района…
В период с (15) по (23 сентября) на роту были возложены обязанности следить за приближающимся к крепости противником и наблюдать за небом днем и ночью, чтобы своевременно обнаруживать самолеты врага. В эти дни аэростат работал непрерывно, несмотря на то, что скорость ветра достигала 18–26 м/с.
Переместившись (27 сентября) к деревне Борова, чтобы улучшить условия наблюдения… наблюдатель обнаружил с аэростата присутствие немцев в лесу у деревни Бонковец. Аэростат был обстрелян сильным шрапнельным огнем. Благодаря маневрированию с лебедкой и изменению высоты подъема удалось избежать попаданий в аэростат…»
11 октября – Началась серьезная бомбардировка германскими авиаторами Лилля.
На Русском фронте начинается Лодзинская операция.
12 октября – В течение двух дней на г. Лилль было сброшено более 5 тыс. бомб и разрушено 800 зданий.
Понедельник, 4 часа дня, корреспондент «Dagens Nyhcter» телеграфирует из Парижа: «Когда я час тому назад проходил по бульвару Bonne Nouvelle, то увидел высоко в воздухе небольшую темную точку… Все движение на улицах, словно по мановению волшебной палочки, вдруг остановилось. Все люди смотрели с тревогой вверх. Вскоре аэроплан очутился как раз над бульваром. Тут среди публики поднялась паника, потому что всем хорошо было известно, как опасно находиться под аэропланом. Многие выпрыгнули из трамвая, кучера хлестали лошадей, а женщины спешили увезти коляски с детьми на соседние улицы. Аэроплан спускался все ниже, однако, до меня не доносилось еще жужжания его мотора, бомб также не было видно. Вдруг авиатор стал быстро подниматься вверх. В следующее мгновение раздался страшный грохот. На бульваре поднялось смятение. Люди, словно обезумев, метались во все стороны, натыкаясь друг на друга, и никого не успокаивало то обстоятельство, что бомба упала на далеком расстоянии от бульвара. Многие бросились на Rue St. Matin. Я последовал за ними. Наконец, мы прибежали к площади перед северным вокзалом. Здесь уже успела собраться громадная толпа, а на самом вокзале стояли полиция и солдаты. Оказалось, что бомба попала в поезд, стоявший у станции. Предполагают, что немецкий авиатор бросил бомбу в пустой поезд по ошибке и что эта бомба предназначалась для уничтожения военного поезда, приготовленного у соседнего вокзала на Place de la Republique…»Восточноевропейский театр
Германские войска вышли на линию упраздненных фортов Варшавы; русские войска удержались только в Козенице. В Холме совещаются командующие фронтами; принято решение возвратить на юго-западный фронт 2-ю русскую армию и усилить ее 5-й армией с целью разгрома 9-й германской и 1-й австрийской армий.
Возникает необходимость реорганизации системы руководства и снабжения авиаотрядов.
Штаб верховного главнокомандующего вынужден был направить следующий приказ командованию Юго-Западного фронта: «Опыт выяснил необходимость изменения деятельности авиационных рот, которые, оставаясь в месте своего постоянного квартирования, теряли связь с авиационными отрядами и не могли их питать необходимыми предметами. С этой целью на время военных действий Верховный главнокомандующий приказал:
1. Каждой отдельной армии придать по указанию Главнокомандующего фронтом одну авиационную роту или часть роты;
2. Все авиационные отряды, выделяемые в одну группу при армии в техническом и хозяйственном отношении, непосредственно подчинить командиру находящейся при армии роты;
3. Находящийся при армии командир роты или части ее непосредственно подчиняется начальнику штаба армии…»
Этот приказ положил начало отделению авиации от воздухоплавательных частей.
Общее руководство воздушным флотом на театре военных действий в начале войны осуществлялось ГВТУ, где был воздухоплавательный отдел, возглавляемый В.А. Семковским.
14 октября – Директива германского командования на проведение операций во Фландрии силами новой 4-й армии.
Германским войскам сдался Лилль.
15 октября – В бельгийской армии осталось 82 тыс. человек (из них 48 тыс. пехоты).
Германская подводная лодка «U-9» потопила английский легкий крейсер «Хоук».
19 октября – Поражение французских кавалерийских дивизий в бою к северу от леса Хутульст. 4-я германская армия переходит в наступление.
20 октября – Начинаются затяжные сражения на р. Изер и у Ипра.
24 октября – Аэроплану 17-го авиаотряда германской армии удается установить связь с отрезанным XXV корпусом, и тем самым впервые подтвердить реальность использования авиации как средства связи во время боя.
25 октября – В этот день во Франции впервые управляли артиллерийским огнем с самолета посредством радио.
До сих пор привязные аэростаты, благодаря наличию телефона, и дирижабли, благодаря наличию беспроволочного телеграфа, имели явное преимущество перед аэропланами при корректировке артиллерийской стрельбы и разведке. Однако установить радиопередатчик на аэроплан до сих пор не решались. Германские специалисты объясняли это так: «А вы хотели бы добавить к опасности полета еще и возможность казни на электрическом стуле?»
Однако технические требования войны принуждают военных пересмотреть свое понимание. Проведенные во Франции исследования, в которых использовали беспроволочный телеграф для связи с самолетом, состоялись 25 октября 1914 г. Германия быстро последовала этому примеру. «Телефункен» и фирма «Хут» стали поставлять в феврале 1915 г. 15-ти кг радиоприборы, имевшие дальность действия от 30 до 42 км.
26 октября – По утверждению французского военного летчика де-Шаваня именно в этот день произошел первый воздушный бой, заключавшийся в том, что французский авиатор капрал Тиссо с наблюдателем сержантом Пегу на борту погнался за германским бипланом и «послал ему вдогонку несколько пуль из карабина». Бой закончился ничем. Тиссо продолжил свой путь, имея задачей разбомбить ангары германской эскадрильи 6-й армии. После выполнения боевого задания он был обстрелян у р. Эн из ружей, но благополучно вернулся на свой аэродром.
27 октября – На востоке Людендорф издает приказ об отступлении «широким фронтом», принято решение при отходе произвести основательную порчу дорог и мостов.
28 октября – Подрыв шлюзов на Изере. Наводнение разделяет войска противников.
У Малаккского полуострова Пенанга легкий германский крейсер «Эмден» под видом английского крейсера вошел в порт и потопил русский легкий крейсер «Жемчуг» и французский миноносец.
Так как Турция не поддавалась немецким уговорам, ее участие в войне на стороне Германии было спровоцировано; из Константинополя в Черное море отправились крейсеры «Гебен» и «Бреслау».
29 октября – Из рапорта русского командования: «В некоторых авиационных отрядах имеются летчики-добровольцы, обладающие пилотскими дипломами, причем некоторые из них пользуются большой известностью и в авиационном мире.
Одни из таких летчиков оказались в армии на определенном жаловании по контрактам, а другие, менее практичные, поступили прямо в авиационные части на правах охотников, т. е. без всякого жалования, причем, несмотря на это, некоторые из них принесли с собой безвозмездно даже свои собственные аэропланы…
Испрашивается: угодно ли будет Вашему Высокопревосходительству согласиться на установление для всех летчиков-добровольцев, как состоящих уже в частях, так и вновь поступающих туда, а также для летчиков при штабах, однообразного вознаграждения по 300 рублей в месяц?..»
Мачавариани: «В обоих случаях – и с Орловым и с Агафоновым – вызывали удивление неведомо чьи распоряжения, по которым летчики-спортсмены направлялись в непосредственное распоряжение командования армии, не подлежа включению в состав действующих авиационных отрядов. Не располагая техническим составом, запасными частями, горючим и смазочным материалом, в общем, всем необходимым в эксплуатации аэропланов, они, естественно, не могли успешно выполнять задания. И, наконец, самое главное, – какие сведения о противнике могли сообщить эти отличные, но не имевшие никакого военного образования пилоты, не умеющие отличить полка от дивизии…»
Из воспоминаний Шабашева: «По приказанию коменданта крепости подъемы аэростата с (28 сентября) по (13) октября вновь производились в районе у полустанка Голомб.
За это время разведка с аэростата обнаружила множество батарей противника и его биваки, а к (5) октября коменданту крепости представили отчетную карточку, на которой была нанесена целая линия неприятельских осадных работ и батарей, замеченных с аэростата по насыпям окопов, блеску от выстрелов, по движению людей, по дыму от костров на биваках.
О месте замеченных батарей немедленно доносили по телефону коменданту крепости и одновременно начальнику группы батарей у разъезда Голомб. Открываемый по указываемому месту артиллерийский огонь корректировался с аэростата. (2) октября, благодаря корректированию стрельбы крепостной артиллерии по осадной батарее противника, громившей железнодорожный мост через Вислу, была сохранена единственная в то время надежная переправа через эту реку. (6) октября с аэростата было обнаружено, что немцы оставляют позиции под крепостью.
С (9) по (13) октября, когда к крепости подошли австрийские корпуса и под крепостью вновь начался горячий бой, аэростат переместили на левый берег Вислы в Казенецкий лес. Здесь с аэростата была разведана позиция противника по линии деревень Полячно – Грудек – Бердзежа. На северной опушке леса около деревни Бердзежа были обнаружены неприятельские окопы.
Огнем артиллерии, корректировавшейся с аэростата, неприятельские позиции были разрушены. Противник бежал из окопов, не приняв атаки нашей пехоты. Это решило судьбу боя под крепостью…
Работа привязного аэростата под Ивангородом с (26 сентября) по (13) октября 1914 г. была отмечена в приказе коменданта крепости, который назвал ее «молодецкой и полезной».
Вписав в боях под Ивангородом первую славную страницу в историю боевого применения аэростатов в русской армии в войне 1914–1917 гг., 14-я воздухоплавательная рота с таким же успехом продолжала свою боевую деятельность и в дальнейшем.
29–30 октября – Турецко-германская эскадра потопила под Севастополем транспорт «Прут» и обстреляла Одессу, Севастополь, Феодосию и Новороссийск.
По мнению английских дипломатов, Турцию еще можно было удержать от войны, чтобы не создавалось Константинопольского вопроса, так как великий визирь, принц Саид-Халим, и его сторонники были против войны, но русское правительство самостоятельно, не предупредив Англию и Францию, в ответ на враждебное выступление крейсеров «Гебен» и «Бреслау», 31 октября объявило войну Турции.
Единственная на всю бельгийскую армию эскадрилья Гарро получает дополнительно два «Блерио» из 35-й смешанной эскадрильи и один «Вуазен» из бомбардировочной эскадрильи.
Закончился третий месяц, в который не происходило решающих событий и в который война начала входить в «рабочую» затяжную фазу. И к исходу этого месяца выяснились неожиданные вещи.
В штабах верховного главнокомандования поначалу считали, что потери в летном составе будут незначительными, не предполагая возможности воздушных схваток.
В первые дни войны и в самом деле авиаторов в русской армии оказалось больше, чем аэропланов.
Гибель штабс-капитана Нестерова считалась случайным явлением.
Верховный главнокомандующий русской армии великий князь Николай Николаевич в приказе от 25 октября 1914 г. писал: «Прием в армию со стороны добровольцев-летчиков и летчиц, казалось бы, правильным обусловить лишь прибытием со своими собственными аппаратами, так как к представлению этим лицам казенных аппаратов, которых в большинстве отрядов недостаточно и для летчиков-офицеров, не имеется никаких оснований».
Однако в первые три месяца войны русские летчики понесли большие потери и прежде всего не из-за боевых действий, а по причине поломок и изношенности самих машин. Машины и летчики выбывали из строя в результате: вынужденной посадки на территории противника, при разрушении самолета в воздухе вследствие несовершенства конструкции (разрушение аэроплана, переход в отрицательное пике, скольжение на крыло, штопор и пр.), при пожаре в воздухе из-за несовершенства двигателя и т. д.
Одно немецкое летное отделение от подобных причин несло потери до 50 % своих машин, многие из которых разрушались даже прежде чем вообще вступить в дело. С августа до октября 1914 г. германскими авиачастями таким образом было потеряно 100 из 232 самолетов; 52 пилота при этом простились с жизнью. Дважды разбил самолет на взлете только начинавший летать Удет; однако он оба раза отделался только гауптвахтой. Летные кадры таяли еще даже и не поучаствовав толком в боевых действиях. То же самое происходило и во французской, и в английской авиации. У русских на южном фронте упало число самолетов с 99 от начала войны до 6 в декабре 1914 г.
Особенно быстро выходили из строя авиадвигатели. Немало было случаев, когда в полете отлетала обшивка, обламывались крылья, конец вала двигателя вместе с винтом, ломались расчалки и пр. Частой причиной гибели летчиков была «остановка мотора на взлете».
Средний срок службы самолета до капитального ремонта составлял 2–3 месяца, общая долговечность не превышала 9 месяцев, двигателя – 500 часов. До первой переборки двигатель работал около 50 часов.
Ремонт силами авиапарков возвращал в строй около 50 % машин. В России во время войны было 7 авиапарков. [64] Самый крупный парк был в Варшаве.
Одновременно в авиапарке обычно ремонтировалось от 30 до 40 самолетов. Парк был способен сняться с места и перебазироваться в 2–3 дня. Так как обслуживание авиаотрядов сильно затруднялось отдаленностью парков, были организованны специальные ремонтные поезда. Первый такой поезд появился в России на Западном фронте в октябре 1914 г. Вначале поезд состоял из 3-х вагонов, впоследствии их число достигло 50.
То же самое происходило и в авиачастях других воюющих государств.
Учитывая сложившееся угрожающее положение в Германии в этом месяце для решения проблем авиачастей была создана «Инспекция летчиков».Ноябрь
В этом месяце британскими воздушными разведчиками была произведена первая удачная аэрофотосъемка позиций в районе д. Невшатель.
К этому месяцу, уступив напору японцев, Германия лишилась всех своих колониальных владений на Тихом океане.
В этом месяце вступила в войну на стороне Германии Турция. На смену Дальневосточному театру войны явился Турецко-Азиатский.
Хроника важнейших событий этого месяца такова:
1 ноября – Гинденбург из перехваченной радиограммы узнает о намерениях русского командования «после 120 верстного преследования» остановить пехоту для подготовки дальнейшего наступления; германское командование в целях противодействия наступлению русских войск на левом берегу Вислы принимает решение нанести силами 9-й армии Гинденбурга удар по правому флангу русских между реками Висла и Варта.
2 ноября – Русская Ставка отдает директиву о глубоком вторжении в Германию силами четырех армий (2-й и 5-й Северо-Западного и 4-й и 9-й Юго-Западного фронтов]; наступление назначено на 14 ноября.