Автобиография

Фергюсон Алекс

Ничего противоестественного в этом не вижу. Фергюсон умел подбирать помощников, в то время стопроцентно доверял Кидду, позже – другим людям. С ними игроки чувствовали себя раскованно и работали с удовольствием. А сам Фергюсон выходил на поле или в начале занятия, или в конце. Больше ему и не нужно было, поскольку в его кабинете на базе имелось огромное окно, которое выходило прямо на поле. Все, что ему было нужно, он мог увидеть оттуда – и при необходимости сделать замечания и внести корректировки. А мы, в свою очередь, даже если не видели Алекса на поле, знали, что незримо он присутствует.

К рассказу

Канчельскиса добавлю свидетельство тренера-соперника Фергюсона по финальному матчу Лиги чемпионов 2007/08 в Москве. С израильтянином Аврамом Грантом, возглавлявшим тогда «Челси», мы встретились в мае 2009-го, и он, добрый товарищ шотландца, рассказал:

– Десятки, если не сотни специалистов смогут нынче умело провести тренировку. А вот Фергюсон их формально не проводил. Еще до работы в «Челси» я не раз был гостем в «МЮ» и на базе команды наблюдал, как все это происходит. Упражнения ведет ассистент. Сэр Алекс же стоит в сторонке, ни во что не вмешивается. Но видит все!

Когда ты сам проводишь занятие, то не имеешь возможности наблюдать за всеми игроками сразу – и что-то неизбежно упускаешь. Мимо Фергюсона же не проходит ни одна деталь, и эта зоркость в 67 лет делает его моложе многих куда более молодых коллег. Наблюдательность сегодня гораздо важнее, чем сухая методическая подкованность.

О помощниках Ферги всегда говорилось очень много. Сначала о Брайане Кидде. Позже о Карлуше Кейруше. Еще позже о Рене Мёленстене – голландце, мастере индивидуальной подготовки футболистов, продлившем игровой век Райана Гиггза и позже на короткий срок мелькнувшем в «Анжи».

Вот только глубокой ошибкой было бы считать именно помощников ключом к успеху Фергюсона. Инструментами – да, но не более. Потому хотя бы, что ни одному из его ассистентов не удалось стать самостоятельным главным тренером высокого уровня. Они все были звездами – но только в галактике сэра Алекса.

* * *

Занесло меня в январе 2009 года в не самое плохое в этом мире место – на экскурсию по «Олд Траффорд». Как утверждал пожилой, исполненный достоинства гид, знаменитого броска бутсы в лицо Дэвиду Бекхэму на самом деле – не было.

«Эту тему раздули до неимоверных размеров газеты, а в действительности имела место банальная случайность, – утверждал экскурсовод. – “МЮ” обидно и незаслуженно проиграл, и тренер вошел в раздевалку в состоянии сильнейшей досады. Едва он пересек порог, как перед ногой оказалась чья-то грязная бутса. Сэр Алекс со всей силы по ней двинул – и надо же такому случиться, что она попала прямо в лицо Бекхэму! Тренер тут же принес извинения, и Дэвид их принял. Инцидент был исчерпан. Между прочим, отец Бекхэма – по-прежнему владелец сезонного абонемента “МЮ” и ходит на каждый матч».

У Канчельскиса на эту тему – свои соображения, явно указывающие на неслучайность того меткого попадания. В 2005-м бывший полузащитник «МЮ» ими со мной поделился:

– Очевидно, что игра оказалась лишь поводом, обстановка и без того была накаленной. Любитель дисциплины Фергюсон не выносил того образа жизни, который вел Бекхэм. Отъезды в Лондон к жене сразу после игры, модные тусовки, походы по ночным клубам… В каком состоянии человек может приехать после такого на тренировку? И я тренера тут понимаю, потому что дисциплина должна быть одна для всех. А то все на Дэвида смотрят и говорят: «Почему он так делает, а мы не можем?» Алексу гораздо больше нравятся такие игроки, как Руд ван Нистелрой, который в Англии является синонимом профессионального отношения к футболу. А Бекхэм повел себя неправильно – и в итоге, заметьте, вынужден был уйти.

Дисциплина для Фергюсона превыше всего. Причем в самых разных проявлениях. Как-то раз, помню, пришел на тренировку молодой футболист, и в ухе у него была серьга. Алекс моментально вызвал его в свой кабинет и заявил: «Ты это прекращай. У нас в команде такого не может быть». Когда Фергюсон говорил что-то подобное, два раза повторять не требовалось. В эти минуты не существовало никаких прав личности, работал принцип «Босс всегда прав». Естественно, на следующий день той серьги и след простыл.

– С Бекхэмом понятно. А с другими ершистыми звездами, например, с Эриком Кантона, какие у него были отношения?

– Фергюсон его очень любил. И всегда защищал. Получил Кантона, помню, очередную красную карточку, а через день на базе Алекс пошел по полю с ним в обнимку и сказал: «Ты на меня похож, Эрик. Я тоже, когда в свое время в Шотландии играл, много раз удалялся». Фергюсон тоже был форвардом, ненавидел проигрывать, всегда заводился и нередко бился локтями. Может, за схожесть с собой и прощал ему многое. И когда Эрик каратистским приемом ударил оскорбившего его болельщика, Алекс тоже поддерживал игрока до последнего. Если бы не тренер, Кантона получил бы не восьмимесячную, а гораздо более длительную дисквалификацию.

А в раздевалке у Фергюсона и при мне всякое бывало. Особенно в перерыве. Как-то мы плохо сыграли первый тайм против «Ковентри», так он рвал и метал так, что раздевалка ходуном ходила. Мало того что накричал – стол перевернул, на котором напитки для игроков стояли! Воды и соки по всей комнате разлетелись… При этом он очень быстро успокаивался. Тот матч с «Ковентри» мы в итоге выиграли – и после финального свистка Алекс как ни в чем не бывало подошел к каждому, посмеялся о чем-то, а с ветеранами, кажется, даже партию в карты сыграл. Насколько Фергюсон, как и всякий шотландец, вспыльчив, настолько быстро и отходит. Не бывает такого, что сегодня он на тебя наорал и неделю потом ходит и тебя не замечает. Покричит в рабочее время – а после работы жизнь продолжается, и Фергюсон запросто подойдет, спросит, как жена, дети. И это правильно.

Не думаю, что игроки так уж сильно его боялись и боятся. Потому что в раздевалке порой такое случалось! Доходило до стычек с игроками. Второй тренер Брайан Кидд всегда был готов, если что, разнять Фергюсона с футболистом. То с Марком Хьюзом за грудки они друг друга хватали, то с Полом Инсом… Эмоции кипели нешуточные. Но потом все быстро сходило на нет. Коллектив-то на самом деле у нас был великолепный. Одна семья.

* * *

«Одна семья» – эти слова многое объясняют. Фергюсон всегда понимал, что страх перед тренером не может долго быть мотивацией для футболистов. Работая на будущее – а у сэра Алекса, как мы знаем, было так и только так – отношения с игроками нужно выстраивать совершенно по-другому.