Автономный рейд (Солдаты удачи)
Шрифт:
Не помогало.
Пришел за мной опять Серега. Смотрел опасливо, молчал, но явно ждал моей реплики, чтобы поговорить. Однако на сей раз не было у меня на него сил. Возможно, как вполне вероятному свидетелю моего срама, ему и жить-то осталось в пределах целесообразности. А беседовать с тем, кого приговорил, противно, как с трупом. Но я шел по коридорчикам и лестнице сосредоточенно, освежая в памяти свои вчерашние замеры и предвкушая встречу с жирным хозяйчиком подземелья.
В гостиной меня ждал сюрприз: возле рюмки водки стоял бытовой репродуктор, от которого телефонный провод уходил куда-то в глубь казематов. Водку я пить не стал, поозирался, отыскивая телекамеру. Обнаружил
– Алло-алло, - сказал из динамика низкий, но чистый, без помех голос Полянкина.
– Слышно меня?
Я молчал, разглядывая ногти: кусочков крови и чужой кожи под ними вроде не было.
– Ну и чего ты дуешься?
– прямо-таки с отцовской укоризной спросил подонок.
– Я ж и не скрываю: да, хотел тебя приобщить. Да, мне нужно было тебя привязать к себе. Да, снималось все, что ты вытворял. Дело есть дело, да? Не мог же я тебя отпустить просто так. И это не самый, согласись, тяжкий случай... Другие бы тебя кровью замазали. А я в душегубство тебя не втягивал. Заставил тебя прыть проявить? Заставил, да. Но ты-то сам развлекался? Еще как развлекался. И нечего на меня злобиться, усек - нет? Нам еще вместе дело с твоим чемоданом, вернее, с его содержимым расхлебывать.
Он говорил, а я себя уговаривал. Мне сейчас, как никогда, нужно было собрать все силы. Собрать всю выдержку и хитрость, которые во мне имелись, чтобы если не исправить - такое не исправишь, - так хотя бы выпутаться. Полянкин, похоже, уверен, что сделал достаточно, чтобы меня уговорить. Значит, нужно очень правдоподобно уговориться. Значит, нужно постоянно напоминать себе: я сам виноват. Не он. Я - сам.
– Чего молчишь? Я тебя за язык не тянул!
– уже негодовал Михуилище. Сам ко мне пришел, сам просил помочь. Вот я тебе и помогаю. Не кровью кайфом своим платишь. Или ты думал - бесплатно будет, без гарантий? Чего молчишь? Ты прикинь: если просто запись с твоими фокусами показать, то ничего тебе, кроме славы, не будет. Секс-гигант ты наш. А вот если ты залупаться начнешь, да если где-нибудь трупешник Принцессы - ну той бабы с твоим ножичком в горле отыщут, вот тогда - да, тогда тебе пожизненное гарантировано. Не доводи до крайности, возьми себя в руки. К тому ж для чего эта запись? Чтобы ты знал: как только хоть словечко лишнее про меня сболтнешь, меня подставишь - тут же и сам залетишь по полной программе. Мы теперь в одной лодке, парнишка!.. Ну, коль хочется, подуйся, подуйся... Не век же тебе чистенькой девочкой ходить. Не кривись. У каждого из нас есть такое, чего вспоминать не хочется, понял - нет? Или, наоборот, хочется и вспомнить, и повторить. Но чтобы без свидетелей... А?.. Захочешь обеспечим. Вопросы есть?
"Если б я хотел получить от тебя ответы, - подумал я, с наслаждением предвкушая, как он будет расплачиваться за все, совершенное мной, - ты бы уже плакал от желания поскорее их выложить". Но верно, дело есть дело. Надо выждать - буду ждать. Всему свой срок. И еще об одном я подумал: он назвал зеленоглазую Принцессой. Интересно, это кликуха, или Михуил ляпнул так, от широты эмоций?..
– Пожрать дадите?
– уставился я в ближайшую камеру, на которой контрольная лампочка не горела, но зато двигался окуляр трансфокатора.
– Нет проблем. Сейчас Сережа тебе принесет. И без добавок - нам с тобой сейчас ясные головы нужны. Понимаешь... Поверь, я в самом деле хочу быть с тобой откровенным. Мне проще и интереснее, если партнер не требует вранья, понял - нет? А ты пока его добиваешься. Если обижаешься на меня за правду, значит,
Вошел Сергей, неся тарелку так, что половина его большого пальца была в супчике. Он поставил супчик передо мной, вытащил ложку из кармана.
– Слушайте, - спросил я у камеры, - а с вашими людьми только через вас или напрямую можно?
– Как хочешь... Давай напрямую.
– Ты, Серега, больше так не делай, - попросил я тихо и очень вежливо, понимая, что срываю зло на первом попавшемся.
– Я ж не виноват, что меня самого на кухню не допускают и тебе носить приходится?
– А чего?
– удивился алкаш.
– Принесу, ничего... Или супа не хошь?
– Я говорю, что после пальцев твоих в тарелке, - медленно, как ребенку, объяснил я ему, - вкус не тот. И ложку мне из кармана не давай кто его знает, что там у тебя еще лежало. Будь другом, вспомни о гигиене. Я ж не ананасов прошу, верно?
– А-а, - закивал мужик.
– Чего ему, - спросил он у телекамеры, - на подносе теперь нести?
– Неси на подносе, если человек просит, - хохотнул Михуилище.
Сергей рыпнулся забрать тарелку, но я не дал. И он ушел как бы недоумевая, почему мне одной тарелки мало.
– Принеси сигарет!
– крикнул я ему в спину, но он не отреагировал, и я не понял: услышал или нет?
– Мне бы зубную щетку и пасту, - сказал я камере, отвлекая внимание Полянкина от просьбы о сигаретах.
Курить я бросил, но где сигареты, там и зажигалка, а она - серьезное оружие.
– Нет проблем, - отозвался репродуктор.
– Ну, ты уже способен о делах говорить? Или тебя еще поуговаривать? Смирись. Каждый такое пережил. А ты наемник, ты такие дела выполнять берешься, такие тайны узнаешь, что просто обязан и работодателю дать на себя компромат.
– Ничего себе, - пробурчал я, демонстрируя неохотное примирение с его правотой и стараясь на самом деле ощутить что-то похожее. Угроза убить ту, над кем я из-за наркоты измывался, долголетия ему не прибавила. Зато мне добавила осторожности. Действительно ведь сам пришел. Действительно, если не хочешь, чтобы тебе врали, не выдавай, насколько тебе не по нутру правда.
– Во что же я, интересно, превращусь, если каждый наниматель... захочет меня в дерьмо перед видеокамерой окунуть? Это что же: "Перед употреблением подержать в дерьме"?!
Михуил хохотнул, радуясь завязывающемуся разговору.
Логики и целесообразности в его трактовке событий - на вагон и маленькую тележку. Если трезво рассуждать, мне и в самом деле, кроме себя, кроме собственного верхоглядства, винить некого. Что не означало, будто практические последствия моих промахов сойдут Полянкину с рук. Чихал я на причины, заставившие его раззявить пасть на кусок, который ему не по зубам - а я себя по-прежнему считал таковым. Но мне сейчас важнее всего вызнать: что за человека я мучил, где она, и что с ней сейчас, и что Михуил уготовил ей в будущем? Но прояснять все надлежало так, чтобы он и не заподозрил о моей, пока Она в его руках, зависимости от него. Пусть приписывает мою покладистость компромату, на который мне в данный момент чихать. Я своих чувств еще не понимал, но знал: пока насчет этой женщины все до конца не пойму, уже не успокоюсь.