Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами)

Филиппов Глеб

О, покоритель держав Fm6 Cm И усмиритель племян! Fm Cm Ты несомненно умян Fm Cm И совершенно неправ. E7 Am (пр.)

Хлопот не знаю лишь я, Слагая всякую чушь. Я нужд общественных чужд. Проста задача моя:

Пока рассвет не расцвял, Я должен — в поте лица Придумать новый глагол. И повторять без конца.

Есть дамы,

* * *

Em G F# Em (bis)

Есть дамы, Em Которые славятся чутким скелетом Am Em И каждою костью вибрируют страстно Am Em (особенно будучи навеселе), F Em G F# F

краснея, Em

но не отрицая, что часто при этом Am Em в суставах они ощущают пространство, Am Em которому равного нет на земле! H7 Em Em/G Am H7

Сей фокус Dm меня поражает не хуже отравы — E7 Am до судорог в сердце и звона в мозгу. Am/G F H7

О эти суставы! (бас:) h g f# Em

Я не могу! H7 Em (пр.)

Бог знает, какие неслыханные эпизоды являет судьба, издеваясь над нами! И женский скелет — подтвержденье тому.

Я меркну пред этим волнующим чудом природы: когда наслажденье вкушают костями сие недоступно уму моему.

Oh, woman! Воистину, ты — бриллиант без оправы, Само естество пред тобою в долгу.

Но эти суставы!

Я не могу!

Покорно блюдя этикеты и делом и речью, всегда соглашаюсь без тени протеста, что всякая дама достойна пера;

тем паче когда неуклюжему гостю навстречу она, как волна, поднимается с места, не скрипнув ничем, не спугнув комара!

При этом настолько движенья ея величавы, что даже царя обращают в слугу. Я руку целую, согнувшись в дугу… F H7

Но вижу суставы!

И не могу!

История любви

Сначала я, натурально, жил без всякого разуменья. Hm G F# Hm Затем подрос, но, будучи слеп, рассчитывал на чутья. G F# Hm Потом однажды раздался звон, послышалось дуновенье Dm E7 Am И вдруг открылись мои глаза. И я увидел ея. Em H7 E

Желанье чуда светилось в ней прожилкою голубою, Am F E Am Но я ещя не умел ни дать, ни вымолвить ничего… F E Am Она была — то кристалл, то газ; а я представлял собою Gm A7 Dm Какое-то неизвестное химикам бурое вещество. Am/A-G-F# E Am F#

Потом я видел ея на перекрястках шумного града: Клыки молодых людей то здесь, то там ея терегли. То здесь, то там движением каблучка плеча или взгляда Она приказывала клыкам не сметь — и те не могли.

Статистов, как мотыльков в огонь, влекла ея пантомима, Суля призы и казни — кому зазря, кому поделом. Мой брат ступал по ея следам, страдая неутолимо… Лишь я скучал в стороне. И вся текло своим чередом.

Потом я выучил языки и сделался безупречен. В ея расчяты сюрприз такой, скорей всего, не входил. Поэтому стоило мне мелькнуть, как я уже был замечен: Не то чтобы избран, но учтян, во всяком случае был.

Итак, "великий слепой прозрел", дальнейшее — не загадка: Безногий пошял плясать, лишянный слуха сел за рояль. Она и я оказались вдруг единой чачтью порядка, Сменить который не властны ни безумие, ни мораль.

В конце концов (не ведаю кто из демонов научил

нас), Свершилось нечто — и навсегда сокрылось в царстве теней… Уже два года минуло с той поры, как это случилось, Но больше я ея не встречал. И мало слышал о ней.

Вся также, видимо, где-то она маячит и пропадает, Вертя пространсто перед собой, как пряха веретено. Вся так же брат мой ходит за ней вослед и так же страдает. Но это мне, простите, уже два года как вся равно.

3-я струна a a a a a a a

4-я, 5-я f e eb d c h b (Am)

Воздвиг я памятник

Позабывши — где я, кто я, — Hm В полдень на проспекте пыльном, D Возле монумента стоя, Em Hm Маюсь в затрудненьи сильном. F# Hm

Чувствую себя нескладной Hm Вещью, вошью, междометьем — D Перед этой глыбой хладной, Em Hm Перед истуканом этим. F# Hm

Но не зря с нахальным видом G Жмусь я у него под носом: Em Мнится мне, что этот идол — G Дока по любым вопросам. Em

Кажется, спроси что-либо — Dm Тут же он тебе ответит, Am Чем и осчастливит, ибо Em Свет прольят и цель наметит… F#

— Стоп! — шепчу себе я хмуро, Берегись надежд опасных. Помни, что сия скульптура Не для разговоров частных.

Будь хоть сорок раз философ, Смолкни, поразмыслив тонко: Здесь не задают вопросов, Здесь благоговеют только…

Грозен монумент и в оба Смотрит, нагоняя стужу. Но вопросы жгут мне нябо Перцем — и хотят наружу!

Если не сдержу задора Может, и добьюсь ответа, Но не удивлюсь, коль скоро Крепко поплачусь за это.

Тяжкий вертикальный ноготь Прямо надо мной маячит: Значит, я умру, должно быть, Тут же, на проспекте, значит.

Ах, неужто песня спета? Дрогнув, я сбиваюсь с такта. Надо уходить с проспекта. Надо поберечься как-то.

Боже, до чего же вся же Глуп я и воспитан плохо! С мрамором шутить не гоже, Либо — ожидай подвоха.

Но язык мой, враг мой, так и Лезет, не поняв угрозы! Весь в азарте, весь в атаке, Рвятся задавать вопросы.

Чую: громыхает топот Командора? Мойдодыра? Слышу: поднимает ропот Вся прокуратура мира.

Но безумство святотатца Мной уже владеет, видно. Так и не сумев сдержаться, Я произношу бесстыдно:

— Памятник, зачем тебе такие большие уши? G Em — ЧТОБЫ ЛУЧШЕ СЛЫШАТЬ! — Памятник, зачем тебе такие большие руки? G Em — ЧТОБЫ ОБНЯТЬ ТЕБЯ! — Памятник, зачем тебе такие большие зубы? G Em

(не даят ответа…)

G H7 Em

Декларация — XXX

Мы, жители социума, не могущего без войны, граждане гипер-Отечества по прозвищу «тройка-птица», нынче, сложив оружие, с той и другой стороны сходимся, чтобы на миг побрататься и к тебе обратиться

Ты — наш потомок общий, грядущий лет через сто, мальчик предполагаемый, воображаемый прапраправнук, нищий наследник наших, трансформирующихся в ничто, дел противоестественных, богопротивных и противоправных.