Азарт простаков
Шрифт:
Зато зайти в бар те же чувства позволяли – и до, и после борделя. До – для храбрости, после – от переполнивших душу дополнительных чувств. Штурман сухогруза декларировал себя как знатока немецкого языка. У стойки бара он вступил в переговоры с барменом посредством размахивания руками и, видимо, удручённый непонятливостью того, вдруг заорал:
– Нихт шиссен! – исчерпав свой немецкий словарный запас.
Публика, услышав это «Не стрелять!», повалилась на пол. Посетители борделя смылись на свой сухогруз.
Капитан
Это вам не фон Ригель с его посулами и каталогами дешёвых товаров по дорогой цене.
5
Весна – обольстительная и обманчивая девица. Стоит только распалиться – у неё смена настроения. Глупейшее, скажу вам, поведение.
Вот и в этом году весна успела побаловать доверчивых граждан своей очаровательной улыбкой – тремя жаркими солнечными днями. Доверчивые граждане стали поспешно разоблачаться, словно кавалер, возомнивший уже себя любовником при виде дивана своей ветреной подруги. А настроение их – весны или подруги – поменялось, и приходится натягивать шубу или штаны.
Влекомов, скользя по вновь замёрзшим лужицам, ругал легкомысленную весну так же пылко, как и три дня назад за лужи на тротуарах. Может, не знал, кого следует ругать?
Нет, знал, что Илья-пророк, управляющий небесными стихиями, скорее прислушается к критике, чем служба ЖКХ.
– Нас продали! – воскликнул Влекомов, войдя к Эмилии.
– Сколько за тебя дали? – заинтересованно откликнулась она.
– За меня – ни гроша! – честно признался Влекомов.
– И я бы… – начала Эмилия, но поостереглась. – В придачу к кому-то, что ли? А его почём?
– Не знаю точно, за два или три миллиона – но чтобы духа моего там не было!
– За твой дух – три миллиона рублей?! – изумилась Эмилия.
– Не рублей, а долларов! – возмутился Влекомов. – И не за дух, а чтобы духа не было! В течение месяца! За площадь заплатили!
– Ты что, квартиру продал? – вспыхнула Эмилия. – Учти – я тебя к себе не пущу!
– Дурь старая! – простонал Влекомов. – Как тебе такое в башку придёт! Кто мне три миллиона долларов за мою однокомнатную даст?
– Сам дурак! – отреагировала Эмилия. – А за что тебе дали?
– Так, объясняю! – неожиданно успокоился Влекомов. – Во-первых, я говорю «дурь», а не «дура». А это – громадная разница! Во-вторых, по шее мне дали бесплатно. А два или три миллиона долларов банк «Потёмкинский» заплатил за наше здание на Торжковской. За наш «Жёлтый дом на Чёрной речке». Красивое здание площадью десять тысяч квадратных метров в престижном районе! Кошмар!
– А сколько надо было заплатить? – прежним невинным тоном осведомилась экс-супруга.
– В советские времена балансовая стоимость нашего здания составляла два миллиона рублей. Это я знаю, как бывший зам по науке Валентина Алексеевича Фролова, бывшего начальника нашего «ЖД на ЧР». Но тогда моя кооперативная квартира общей площадью тридцать пять квадратных метров стоила пять тысяч рублей. А сейчас стоит восемьдесят тысяч долларов. Соображаешь?
– Да! – твёрдо ответила Эмилия и нетвёрдо добавила: – Нет…
– Займёмся арифметикой! – предложил Влекомов. – За прошлую стоимость нашего «Жёлтого дома» можно было построить четыреста однокомнатных кооперативных квартир. За его нынешнюю продажную – ох, продажную! – стоимость – менее сорока! Усекла?
– А что это так? – обиделась Эмилия. – Что ж ваше предприятие так продешевило?
– Ты сама как думаешь? – поинтересовался Влекомов.
– Что мне думать! Это вы должны были думать! – гордо ответила Эмилия. – А на сколько зарплат вам хватит этих миллионов?
– Раскатала губу! – усмехнулся экс-супруг. – Эти деньги не наши. И здание не наше. – Он вздохнул. – Оно принадлежит нашим московским хозяевам, которых мы, рядовые сотрудники, толком и не знаем. Это вроде АО «Росэлектроника» и государство, отдавшее свою долю акции в управление той же «Росэлектронике». Мы же теперь открытое акционерное общество – ОАО. Только в свободной продаже наших акций нет – враги, чего доброго, скупят. И ещё такая схема позволяет государству не заботиться о финансировании ЦНИИ «Фотон» и ему подобных. Выживут – слава богу! Подохнут – тем более! А между прочим, великих государств без собственной электроники не бывает!
– Россия всегда была и будет великим государством! – неожиданно и гордо изрекла Эмилия.
Влекомов, приоткрыв рот и склонив головку набок, разглядывал её. Она продолжала накрывать на стол. Этот рефлекс автоматически включался у неё при появлении экс-супруга.
«Моя выучка!» – с гордостью, практически не отличимой от самомнения, подумал он. Но оставить последнее слово за ней было выше его сил.
– Да кто стал бы с нами разговаривать, если бы не оборонные заначки, сделанные Советским Союзом! – пылко воскликнул он.
Эмилия промолчала – пылкость Влекомова её настораживала ещё с супружеских времён.
– Ждут, пока оружие подгниёт, а население подвымрет – тогда и возьмутся за разделку туши! – провоцировал он.
– Ты водку будешь или коньяк? – заботливо поинтересовалась Эмилия.
– Всё равно! То же, что и ты! – заглотил он наживку.
Глобальный вопрос был закрыт ввиду неотложных дел.
Только во втором тайме – после оприходования первой половины бутылки – Эмилия рискнула поинтересоваться:
– А тебя теперь куда денут?
– На главную площадку, на Тореза, напротив Сосновки, – буркнул Влекомов. – Ближе к руководству!
– Это плохо? – удивилась она.
– А то! – усмехнулся он. – От близости к руководству выигрывают только подхалимы и секретарши. Ты же знаешь!
До их знакомства Эмилия была секретарём главного конструктора одного из филиалов известного не только в подводных кругах КБ «Рубин». А в милицию пошла через год совместного проживания с Влекомовым. С заявлением – но не жалобным, а о приёме на работу.