Азимут бегства
Шрифт:
— Доброе утро. — Все огоньки продолжают исправно мигать.
— Габриаль, — говорит Кристиана, ее голос перекатывается и плывет — Габриаль в жизни своей не слышал ничего более нежного, — как ты там, малыш?
— Привет, просто прекрасно, — отвечает Габриаль. — Все просто замечательно и клево. Никогда не видел столько монахинь. Они ищут людей, чьим единственным занятием является доказательство чудес. Чтобы стать святым, надо набрать два чуда и
— За это хорошо платят?
— Не знаю, — говорит Габриаль, — но могу заверить тебя, что взятки здесь берут очень и очень крутые.
— Вы все еще не отступились?
— Разве можно остановить разогнавшийся товарный состав? — Габриаль закуривает сигарету. — Расскажи мне что-нибудь, Кристиана.
— Хорошо.
— Как поживает мой друг Иония?
— Почему бы тебе не спросить об этом у него самого? — В трубке раздается шорох, потом Иония берет трубку.
— Габриаль.
— Иония Прыгун, я скучаю по тебе.
В голосе Габриаля появилось что-то скрытное и обманчивое, чего Иония не замечал раньше.
— Вы продолжаете это дело?
— Знаешь, что я тебе скажу, я бы с большим удовольствием покатался на лыжах.
— Так почему не катаешься?
— Иония, — отвечает Габриаль, — ты все еще болтаешься по миру и ищешь шестьдесят пятую гексаграмму «И Цзин»?
— Играю в уголки, — говорит Иония. — А ты все еще болтаешься по миру в поисках своей кожи?
— Если тебя послушать, то получается, что мы оба — полные идиоты.
— Зато мило проводим время.
— На днях я был в Сикстинской капелле, — вспоминает Габриаль. — На потолке изображена история Иудеи. Как можно нарисовать двадцати вековую историю на каком-то паршивом потолке? Мне стало грустно, но я кое-что понял насчет истории. Либо ты находишься вне ее, или забираешься внутрь и медленно проползаешь ее из конца в конец.
— Ради этого стоит умереть?
— Липучке никто не дал выбрать.
— Да, никто.
— Ты знаешь, когда я сказал «да» — я имею в виду Колорадо, — то я сделал это только потому, что хотел что-то изменить. Я больше узнал о Канторе, я научил этого мальчика забираться на скалы, за мной охотился священник, и когда все это закончится, то, может быть, я расквитаюсь за смерть.
— Ты знаешь, как я отношусь к возможностям.
— Я даже знаю, как ты относишься к шестидесяти пяти возможностям.
— К шестидесяти шести, — поправляет Иония.
— Кажется, тебе очень нравится эта девочка.
— Тебе верно кажется. — Иония на мгновение замолкает. — Я слышал, что этот Исосселес вовсе не священник.
— На Ямайке есть притча об одном человеке, который хочет изменить свою жизнь, вырваться. Так вот говорят, что у каждого человека есть враги, но невозможно перебить их всех.
— Перебить их всех?
— Так сказано в притче.
— Да, но что это может означать?
— Не знаю, мне просто нравится, как это звучит, вот и все.
— Ты хорошо спишь по ночам? — спрашивает Иония. Это их старый обычай, и сейчас Иония чувствует, как у него перехватывает горло.
— Ты когда-нибудь видел, чтобы я хорошо спал по ночам?
Но Иония долго не отвечает, и после паузы Габриаль продолжает:
— Не знаю, после того вечера в Сикстинской капелле во мне что-то развязалось. Я не могу пока этого объяснить, но я чувствую, что что-то должно наконец произойти.
— Хорошее или плохое?
— Хорошее или плохое, — буднично отвечает Габриаль.
— Пообещай мне одну вещь, Габриаль.
— Хорошо.
— Пообещай мне, что, когда все это кончится, мы с тобой поедем в Вайоминг, заберемся на Чертову Башню, устроим там пикник и будем веселиться всю ночь.
— Как в последний раз.
— Да, как в последний раз.
— Обещаю, — говорит Габриаль.
— Кристиана хочет тебе еще что-то сказать.
— Мы скоро увидимся, Иония.
— Да, мы скоро увидимся.
Габриаль сминает в пепельнице сигарету и закуривает новую, пока Иония передает трубку.
— Эй, Габриаль, ты не передашь от меня кое-что Койоту?
— Все что угодно.
— Передай ему, что Русский дает добро.
— Он знает, о чем ты говоришь?
— Да, он знает, — отвечает она. — Скажи ему, что Русский, хотя это уже не важно, просит у него прощения за необдуманное действие, он был как в горячке, ему казалось, что на плечи ему давит груз истории.
— Не он один так думает.
Она замолкает еще на несколько мгновений, потом продолжает:
— Я знаю, дорогой.
Она опять некоторое время молчит.
— Еще он желает вам удачи.
— Передай ему нашу благодарность.
— Не могу, — отвечает Кристиана.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, что выхожу из игры.
— Ты меня потеряла.
— Знаю, Габриаль, я сделала это сознательно, но прошу тебя, расскажи об этом Койоту, от него ты когда-нибудь, может быть, узнаешь всю историю.