Бабье царство. Возвращение...
Шрифт:
– Вот жеж дура! Как можно такую дуру посылать за помощью? Как такую дуру вообще можно возле себя держать? Заполошная истеричка! Ведь у неё натуральная была истерика. Ничего толком ведь не сказала. Даже места не назвала. Слава Богу, что сами решили пройти по следам и, слава Богу, догадались захватить с собой чистое тёплое бельё, чтоб было во что переодеться. Иначе б вы так и мёрзли бы в мокром, пока не добрались бы до дома.
– Всё сказал?
– Молчу, - заткнулся Юрась.
– А теперь скажи. Надолго это?
– Что?
–
– Дней десять, минимум, - виновато развёл он руками.
– Никто и предположить не мог, что весна придёт столь внезапно. Одна ночь и всё. Все реки разом вскрылись. Так что, Белла Юрьевна, застряли вы у нас надолго. Пока вода не схлынет, быть вам у нас в гостях.
– Хорошо, - скупо улыбнулась Белла.
– Хоть толком проверю, как идут у вас тут дела. А то всё некогда, да некогда. А хотелось бы самой посмотреть: что сделано, что планируется сделать и определиться, каковы же дальнейшие ваши перспективы.
– Наши?
– удивился Юрась.
– Пф!
– возмущённо выдохнул он воздух.
– Наши - самые лучшие.
– После того как Сидор прислал к нам сюда бульдозер в помощь, дела наши не пошли а полетели. И мы за зиму расчистили столько горельника, сколько не сделали за всё прошлое время.
– А перспективы?
– улыбнулась Белла, глядя на возбуждённого парня.
– Пф, - выдохнул воздух Юрась.
– Сейчас не очень. В лес не выедешь, топко. Сразу на брюхо сядешь. А только подсохнет, я снова машину в лес погоню. Там уже новый лес на старом пожарище подыматься стал. Так что ещё пару лет потянем, а с нашими предыдущими темпами так бы оно и было, то лет через десять нам этот горельник от нового леса уже чистить пришлось бы.
– Но даже с бульдозером менее пяти лет я вам на расчистку не обещаю.
– Если хотите, - вдруг расплылся он в улыбке, могу вам показать, как мы пеньки корчуем с его помощь. Тут есть неподалёку сухой пятачок до конца не расчищенный. Можно поразвлекаться. Если вам будет интересно.
– Можно, значит, давай, - улыбнулась Белла.
– Две недели срок большой и как то занимать дни от безделья надо.
– Тогда прошу за мной, - подхватился Юрась и стремительно двинулся на выход.
– "Похоже, здесь всё делается быстро, - подумала Белла.
– Очень хорошо. Не люблю мямлей".
* * *
Огромный, какой-то нереально большой трактор поражал своей несуразностью. С приделанным к нему спереди широким, загнутым внутрь себя металлическим отвалом, он был на удивление неуклюжий. И было непонятно, что он тут вообще делает.
А торчащий сзади несуразный стальной крюк, больше походил на клюв беспомощно барахтающийся в грязи неведомой хищной птицы, чем на рабочий инструмент машины.
– И это у вас называется: "Работает бульдозер?" - в некоторой растерянности Белла растерянно наблюдала как огромная неуклюжая машина, беспомощно
– Тут порой попадаются такие монстры, не знаешь куды и бечь, - мрачно повинился Юрась, уже понимая, что с демонстрацией возможностей чудо-машины явно всё пошло наперекосяк.
– На прошлой неделе точно такой же дней пять из земли выковыривали. Думали всё, угробим машину. А с этим трактористом что-то дежурный накосячил. Вообще-то я говорил, чтоб такие пни пока не трогали, а выгребали мелочевку по соседству. Да винюсь, не уследил. Дежурный, зараза, похоже новичка за рычаги посадил. А тот, похоже, решил перед вами выпендриться. Показать, на что бульдозер способен.
– Показал, дурак. Смотреть противно.
– А с остальными что, не так?
– Хе, - слегка оживился Юрась.
– Спрашиваете. Отвалом мелкие пеньки, где-то так до полуметра в шейке, как ножом стружку снимает. Раз, и чисто. Прибирай потом за ним в кучу выдранные корни, а потом сжигай подсохшие. Красота.
– А раньше на каждый такой среднего размера пень троим мужикам по целому дню приходилось тратить, такие там корни! Теперь нет. Теперь лишь вот с такими патриархами, как мы их тут называем, проблема. От метра в диаметре и больше. За зиму мы всю мелочёвку тут на ближних делянках повыбрали, а такие вот монстры остались. Теперь возиться приходится.
– И много таких?
– Много, - мрачно констатировал Юрась.
– Очень много. Так много, что даже говорить не хочется. Тут вообще, похоже, раньше настоящий коренной бор был. Южный склон, солнце, чернозёмы. Прёт всё, как на дрожжах. И такие огроменные деревья здесь росли, страх Божий. Наверное, красотища была...
Юрась замолчал, видимо мысленно представляя в уме картину былого здесь великолепия.
– Залюбуешься, - тихо проговорил он мечтательно.
Тут возле каждого такого монстра до сих пор по целому огромному стволу лежит, которые даже на пожарище не сгорели. Бульдозером с места стронуть невозможно.
– Приходится жечь на месте. Столько времени зря пропадает, - обречённо махнул он рукой.
Всю картину достижений портят, гады. По бумагам то у нас сотни и сотни десятин уже готовой пашни, а фактически их иначе, чем на лошади и не обработаешь. О машинной пахоте нечего и думать, не проберёшься меж них.
Тысячи десятин прекрасных чернозёмов под нами, а взять нельзя. Такие вот монстры стоят, ни пройти, ни объехать, и никакой техники не применить.
Видали клюв сзади?
Дождавшись утвердительного кивка, с горечью продолжил.
– Уже три раза в кузне сваривали. Он потому и кривой такой, что его попробуй обратно сварить. А ломается - с полпинка. Раз, и готово! Или вообще разогнётся в обратную сторону, или, особенно если перекалить, лопается с таким звоном, что люди на неделю глохнут.