Bad Romance
Шрифт:
Я была благодарна за возможность оставить мелодраматические размышления и перейти к нашему обычному стилю общения. А пострелять я всегда не против. В тире мы палили по мишеням, пока моя рука не отказалась подниматься в очередной раз, и не разболелось плечо, несмотря на то, что левую руку я не использовала. После подсчета оказалось, что Олег, пусть и не отправил меня в нокаут, одержал чистую победу по очкам. Если честно, я не особенно огорчилась: было бы неприличным победить мужчину в таком соревновании, пришлось бы лечить раненое самолюбие, а мне оно и близко не надо.
— Для девушки ты прекрасно стреляешь, — заявил этот сексист снисходительным тоном. Между прочим, разница
— А кто хвалил мой обед и уплетал так, что я боялась, что захлебнешься?! — возмущенно уперла я руки в бедра. Возмущалась я только для видимости, потому что он был безусловно прав: когда мои одноклассницы массово записались в кулинарный кружок (не знаю, с чего, но было у нас такое поветрие), я упорно продолжала ходить в тир с мальчишками. Хорошо, что мои отработанные навыки меня подвели: что было бы сейчас со мной, если бы тогда я его убила? Подумать страшно!
— Пришла пора доказывать, что ты не полностью бесполезна как женщина: требую ужин!
— Вот-вот! Женщину вы воспринимаете исключительно как кухарку. Так уж и быть, пожалею тебя, но только если ты согласишься на омлет с овощами — я слишком устала для глобальных проектов.
— Только если он будет с большим количеством мяса.
— Думаю, это мы сможем осуществить. Вези меня на кухню! — скомандовала я. — И не забудь по пути заскочить в супермаркет, запасы, сделанные Мариной, на исходе.
Дальше мы все больше молчали, было ощущение, что сказано уже все, что нужно, и теперь мы боимся наболтать лишнее. Даже когда Олег остался со мной, подключив капельницу, мы молча пялились в телевизор, по которому шло совершенно не увлекательное кино. Я думала, а что творилось в голове мужчины — понятия не имею. Вполне возможно, отключил свой инопланетный мозг или поставил его на перезарядку. Я уже планировала, чем займусь, вернувшись в общагу, и с дрожью нетерпения предвкушала, как отпраздную возвращение свободы.
Дима появился четко по окончании процедуры, сделал перевязку, вновь восхитившись результатом своей работы, которые не сказать, чтобы радовали меня — выглядело все это совсем не эстетично. Он назначил день, когда мне нужно приехать, чтобы снять швы и оставил свой номер телефона, на случай, если «этот эгоист забудет о тебе, увлекшись зарабатыванием денег».
— Я уже собрала вещи, — «тонко» намекнула я, как только дверь за Дмитрием закрылась.
— И почему я не удивлен?.. — недовольно пробормотал Олег, но, как и обещал, честно отвез меня в общагу и, сухо попрощавшись, скрылся за поворотом, ни разу не оглянувшись.
Прекрасно. Эта страница прочитана, пора ее переворачивать. Я открыла дверь в свою комнату, и вдруг радость возвращения сменилась тоской: я снова осталась совсем одна. Глупости! Когда это я была не одна с Олегом? Каждую секунду. Каждое мгновение в его доме, когда он уезжал, когда мы ругались, когда он запирался в своей комнате, злясь на меня, все это время мы были вместе. Или я попросту схожу с ума?
Достав не совсем честно отработанные очередные сто долларов, я их спрятала к первым — в качестве напоминания. Напоминания о том, что не все, что начинается, как кошмар, кошмаром и заканчивается. Бывают очень неожиданные повороты. И мой поворот меня скорее пугает, чем радует.
Глава 14
Дни закрутились выматывающим нескончаемым забегом: сдача работ почти по всем предметам, даже самым бесполезным и не имеющим ни малейшего отношения к специальности, подготовка к сессии и, в качестве
Плюсы правда тоже имеются, вернее один, но очень существенный — мне хорошо платят. А еще лучше — чаевые, которые на праздники текут рекой. И финальное преимущество: мне не нужно думать, как провести праздник, что надеть и так далее, максимум, на что я могу рассчитывать — общая вечеринка в универе, но в этом году и на нее не попадаю. Меня это очень устраивает. Мне уже давно не пять лет, когда Новый год был событием, когда дарились совершенно невероятные подарки, когда собиралась целая толпа и дети играли в какую-нибудь ерунду вместе со взрослыми, причем получали удовольствие от этого и те и другие. Детство прошло, и чудеса больше не случаются. Во всяком случае, не в моей жизни.
К счастью, не остается ни минуты на всякую ерунду типа личной жизни и размышлений о том, почему она отсутствует. Мне это очень даже на руку. Как я и предсказывала, с Заей поговорить так и не удалось, и не только из-за нехватки времени, но и потому, что он бегает от меня, как от чумной, не стесняясь откровенно изменять направление движения на прямо противоположное, стоит только заметить меня в университетском коридоре. Не знаю, что ему наговорил Олег на самом деле, но видимо, это — что-то страшное. Или Славик оказался трусоват. О самом Олеге я тоже думала мало, практически не выполняя сентиментальной просьбы его вспоминать. В последние дни голова отказывалась думать вовсе, переполненная информацией по всевозможным предметам. Иногда даже на заказы места в ней не оставалось, так что впервые мне пришлось воспользоваться блокнотом, как нормальной официантке.
Только накануне дня, назначенного Димой для очередной экзекуции, я вспомнила о собственном кошмаре, причем именно в такой интерпретации. Обещала же вспоминать хорошее! Но почему-то хорошее стало казаться призрачным и не совсем реальным, в то время как плохое снова вылезло на первый план. Хотя… так-то для меня лучше. Продолжать общение с Олегом я не собирала (и кажется, он полностью согласен с этим намерением), а уж страдать от того, что мы не общаемся, не собиралась и подавно. А вот перед неминуемо надвигающейся встречей… Меня дергало так, что несчастные два часа сна оказались невостребованными — заснуть не могла, невзирая на страшную усталость. В итоге я заработала черные круги под глазами и вообще, больше походила на зомби, чем на человека. И чувствовал себя примерно так же.