Багровое небо

Розенберг Джоэл

Поэтому Торри сосредоточился на том, чтобы не выглядеть виноватым.

Большим пальцем левой руки он погладил нож, лежащий в кармане. Ему нравились вещи с острыми лезвиями. На них можно рассчитывать, хотя Торри не хотелось оказаться настолько близко к Сыну, чтобы пришлось рассчитывать на нож.

Но ясным днем трудно долго думать о неприятном и тревожиться, особенно когда светит солнышко, в желудке лежит яичница с беконом, да к тому же рядом Мэгги и папа. Тир-На-Ног и Сыны кажутся ужасно далекими.

Может, он ошибся.

Может, это просто волк, а не Сын. Если ты слышишь стук копыт, в первую очередь думай о лошади, а не о зебре – если ты, конечно, не на равнинах Кении. Беда только в том, что пах этот волк в точности как Сын. Этот запах Торри хорошо помнил, даже чересчур хорошо.

К тому же из Скрытого Пути явился цверг…

Так где же Сын?

Отец нахмурился и ушел примерно на сто ярдов вперед по дорожке.

Мэгги вопросительно изогнула бровь. Торри пожал плечами.

– Следует ли нам?..

– Нет, – покачал головой Торри. Это могло привлечь внимание.

Они нагнали отца у пирса, начинавшегося возле Тридцать шестой улицы, там, где песок переходил в замерзшее озеро. На лице отца было спокойное выражение, которое Торри одновременно любил и ненавидел.

– За тем камнем след. Он был здесь вчера.

– Вы уверены? – спросила Мэгги.

Торсен повел их к камню.

С первого взгляда и не заметишь… Следы были не такими четкими, как возле дома Мэгги; в принципе их могла оставить большая собака. Именно это Торри и отметил.

– Отпечатки когтей глубокие, но в городе достаточно собак, которым нечасто стригут когти.

Да и нет резкого запаха волчьей мочи…

– Слишком мало следов, – указал отец. – Собака ходит небрежно, не задумываясь, а волк точно знает, куда поставить лапу, и ставит заднюю на след от передней. Он не полагается на волю случая.

Что ж, собако-волчьи помеси тоже нередко встречаются. Домашние животные из них никудышные: всегда готовы сорваться с места и преследовать овец и коз, не обращая внимания на изгороди. Один из мальчишек Томпсонов где-то нашел такого, но Шеп Рольвааг пристрелил ублюдка прямо у сарая, застукав в пятый или шестой раз в курятнике.

Может, гибриды ходят как волки… Торри начал бы спорить, если бы не видел, куда ведут следы. Пес может идти как волк, по воле судьбы или из-за воспитания, но следы большой собаки обычно не превращаются в следы босых ног.

Отец уже сделал все выводы.

– Но зачем он обернулся здесь? Волка и холод тревожит меньше, и сражаться лучше в волчьем обличье.

Ответом был отпечаток каблука.

Ботинка или, быть может, туфли.

– Значит, он оставлял здесь одежду, – сказала Мэгги, поглядев на Торри. – Он шел за тобой вчера, но в человечьем, а не волчьем обличье.

– Да. Он пробыл здесь достаточно, чтобы освоиться и выглядеть как местный. – Отец покачал головой. – Я ни малейшего понятия не имею, как нам теперь его выслеживать. А ты?

Торри покачал головой.

Черт.

Глава 12

Холм Боинн

Наконец лес закончился на вершине холма, и перед путешественниками открылся вид на долину реки Гильфи, которую жители Вандескарда называют Теннес.

В горах расстояние обманчиво. Харбардова Переправа скрывалась за излучиной, но могла запросто оказаться днях в двух пути, даже если ее и видно отсюда.

Картина чудесная!.. Роскошная зелень лета обернулась миллионом оттенков оранжевого, красного и желтого: сущее пиршество для глаза. Каменные выступы то здесь, то там придавали мирному осеннему пейзажу ощущение надежности.

Большая часть горных хребтов была окаймлена вечнозелеными растениями, зеленой бородой серо-коричневой земли Тир-На-Ног.

– Можем теперь отдохнуть, – сказал Йен.

– Прошу прощения, Чтимый? – Цверг был надежным спутником, но никудышной аудиторией.

– Я знаю, где мы находимся. – Йен указал на север и восток. – Если спустимся по Гильфи, то доберемся до Харбардовой Переправы.

Это было бы здорово. Хочется навестить Арни и Фрейю, и вдруг получится уговорить Арни отправиться в Доминионы?

Йен хихикнул. Вряд ли кто-нибудь примет владельца Мьёлльнира за слугу.

Этот поход будет отличаться от предыдущего, как предыдущий отличался от первого. Как там насчет того, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку?

Валин нахмурился, как будто он думал, а дело это трудное и непривычное.

– Да, Чтимый, конечно, мы можем поступить так. И если таково твое желание, туда мы и отправимся. – Он протянул толстую, короткопалую руку. – Но будет лучше, если я понесу твои вещи, раз я поправился. Можно?

– Нет, – ответил Йен. – Я сам могу нести свой рюкзак и свой меч. – «А еще среди моих многочисленных умений значится вытирание собственного носа – да и собственной задницы, если хочешь знать».

Плечо болело меньше. Видно, было что-то в самом воздухе Тир-На-Ног, исцеляющее и дарующее силы; по крайней мере воспаление начало проходить. А теперь его долечит Фрейя, ей и не такие раны приходилось целить.

Но он вовсе не был уверен, что Валин здраво оценивает свои силы. Кроме того, передышка и в самом деле не помешала бы.

– Давай присядем, – решил Йен и, посмотрев на озадаченное выражение лица цверга, еще раз дал себе обещание не говорить с ним по-английски. – Передохнем немного.

Пяти минут должно хватить. Этого достаточно, чтобы расслабиться, а мышцы остыть не успеют. Можно идти целый день с коротенькими остановками, и останется достаточно сил, чтобы разбить лагерь.

Он опустил рюкзак на землю и сел на плоский камень, жестом веля Валину сделать то же.

– Давай осмотрим твою рану.

Цверг уже положил оба рюкзака, открыл один из них и полез внутрь. Он достал серебряную фляжку и протянул ее Йену с широкой улыбкой.